Старый открыл было рот, хотел видно, обнадежить Артема — да так и закрыл. Оно и правильно: все, что угодно, в деревне быть может — от сумасшедшего Хана, до зомбячьего края. Ладно, чего уж там думать да гадать — максимум, через полчаса все и ясно станет, что там и как.
Члены команды сошлись между двумя автомобилями. Долго не обсуждали — решили в деревню идти вчетвером, Банана и Варьку оставить здесь, ну, чтобы пригляд за машинами был какой — не тащить же с собой весь груз, в самом деле и не прятать сумки снова. Ну, и слабоват был Банан для боя, чего уж там, и Варька не боец. А возьми с собой — и Крысолов тоже — будет за ней следить…Вроде, было у них что-то — тогда, в ту ночь, как они в поселок вернулись. Или показалось тогда Артему? Вот Кусок — тот совсем, кажется, оклемался, даже жутковатая дыра в горле как-то уменьшилась в размерах.
Артем вел команду через густой березняк, привычно поворачивая в нужных местах между рядами березок и осин, протискивался между тесно сплетшимися ветвями молодыми елками. Команду он предупредил, чтобы шли строго за ним. — А то там зомбачьи ямы есть, если не туда сунуться. Ну, и так…, по пути кой где… — просто объяснил он ситуацию, — да, и деревья старайтесь не шевелить — с тополей сразу видно. Так что все шли буквально — след в след, осторожно пробираясь по краю замаскированных глубоких ловушек, где терпеливо ждали своего часа оцепенелые зомбаки — человеческие и дикари. А так, поросенок сдох — куда его? Вот, хоть какая польза деревне будет…
Почти у выхода из зарослей, Артем остановился. Пока шли — он к дороге присматривался. Вроде, и все в порядке было, никаких посторонних следов — а все же что-то заставило его встать и всмотреться в тропу, на которой он знал, никаких уже ловушек не было. И тем не менее…
— Что такое, Артем? — негромко спросил его Крысолов, шедший следом.
— Да не знаю, — несколько смущенно отозвался он. — вот, не хочу идти — и все.
— Это правильно, — совершенно серьезно сказал Крысолов. — Кусок, посмотри своим саперным взглядом.
Великан ловко, несмотря на свои размеры. Протиснулся вперед и осторожно опустился на корточки, пристально всматриваясь перед собой. Осторожно продвинулся вперед на гусиных полшага. Еще…,еще.
— Ага, вот она, растяжечка, — удовлетворенно буркнул он. — Довольно профессионально поставили… Снять попробовать?
— Да нет, лучше не стоит, — решил Крысолов. — раз "профессионально" — так ну его нафиг, еще на сюрприз какой наткнешься. Артем, где еще пройти можно.
— А вот сюда, — обрадовано показал он в сторону — Там еще проходик есть И совсем собрался было туда идти. уже ногу занес. И остановился. Вот ведь, чуть сам в такую же ловушку не угодил, что они на дороге смастерили — куда еще идти, раз основной проход закрыт — а вот туда, где легче. Артем такую ситуацию еще с малолетства помнил — как грибы искать надо: в лесу ноги сами выбирают, где дорога удобнее, где коряжек меньше, а трава короче и все так идут — по легкому пути. Ну, естественно все грибы на этом пути выбраны, а что не выбрано — так вытоптано. Вот и сейчас: проще всего — налево свернуть. Кусок, правильно поняв заминку Артема, снова опустился на колени, потом лег и осторожно прополз под ветками.
— Так и есть, — поднялся он с колен. — здесь тоже стоит. И даже хитрее спрятана.
Они осторожно отступили по тропе на пару десятков метров назад, а там уж буквально просочились через густые заросли к выходу. Деревня лежала немного внизу — в котловине, укрытая от ветров. Артем внимательно принялся изучать — что там внизу Старый передал ему бинокль — тоже прикупили в оружейке тогда, не зря… интересно, кто же это им растяжки удружил, "крестовые", что ли, тогда?
А внизу в деревне — не было ничего. В смысле — ни живой души. Правда, и мертвой — тоже. Вообще-то, это относилось только к людскому населению Васильевки — редкие коровы ходили-таки по деревне, забредая в огороды и сады и пакостя там совершенно безнаказанно. И это уже само по себе было крайне дурным знаком. Большая часть деревенского стада отсутствовала — ну, тут понятно, как тогда побежавшие от Хана в лес прятаться их в лес угнали — так может и до сих пор те буренки там обретаются. Недоеные, наверно, молоко пропадет…
Из труб в домах не шел дым, что, вообще-то могло, и ничего не означать — лето ведь, печки раз в несколько дней топят. Маловероятно, правда, что абсолютно все сельчане решили именно сегодня не протапливать, но мало ли. Тем не менее, топили печки, или нет — но в деревне хоть кто-то да должен бы на улице быть, несмотря даже на тот разгром, что "крестовые" учинили. Именно, что лето — работы полно, а на улице только ветер пыль подымает. Артем глянул на тополя — наверху, опять таки, никого. Их с батей дом отсюда было плохо видно, тем не менее, кое-что можно было высмотреть и отсюда. Чем больше Артем всматривался, тем больше у него зрело четкое понимание беды, которая, видать, окончательно добила деревню. Остальные члены команды молчали, не торопя его, а он находил все новые и новые приметы того, что в деревне все очень плохо: брошенную во дворе лопату, не закрытую дверь хлева, слетевшее с веревки и не поднятое никем белье. Он наконец оторвался от бинокля и безжизненным голосом произнес:
— Никого. Или все резко куда-то ушли, или… — он не стал продолжать, сглотнув пересохшим ртом.
— Как лучше отсюда в деревню незаметно пройти? — Крысолов не стал тратить время на утешения и рассусоливания типа: "…да ладно, может, они там по домам сидят".
— Сейчас по березняку влево, а там по ложбинке. Ну, вы там наверное почти в тот раз и подходили, только на несколько домов ближе.
Крысолов молча кивнул и Артем опять повел команду в душноватый воздух молодого подлеска.
Они скрытно подобрались к ближайшему из домов. Это был как раз дом покойного Артемова дружка — Васька, и Артем знал здесь не то, что каждый уголок — а, считай, каждую травину в лицо. Еще бы — сколько они с Васьком тут поползали, с малолетства — пока в войнушку — и прочие прятки играли, а потом еще и пока их батя тут же, возле дома и прочему учил — опять таки, как ползать, но уже п р а в и л ь н о, как в складках местности прятаться. Так что Артем предложил:
— Ждите здесь. Я в момент обернусь. А мне одному — даже сподручнее будет.
Но тут уж Крысолов не согласился:
— Нет, всем идти надо. Неизвестно, что там. Подстраховать надо, если что. А то, пропадешь ты там — нам что — следующего посылать? Пока все не кончатся? Артем согласился и первый нырнул в густые горьковатые заросли полыни росшие неподалеку, а дальше уж пополз по направлению к дому Васька. Хорош, конечно Крысолов — а здесь и Артем кое — чего стоит. А вот интересно: еще неделю назад Артем был бы страшно горд, что ему удалось себя не хуже Крысолова показать. А вот сейчас пришла такая мысль в голову — а даже не зацепилась там. Так, как что-то совершенно лишнее п о д у м а л о с ь что-то — и все. Не осознавая того сам, он за эту неделю сделал громадный шаг от щенка — недотепы, боящегося сделать что-то не так, и именно потому " не так" делающему, к профессионалу, который делает лишь то, что может — зато на все сто процентов. Профессионалу, который не раздувается от гордости после победы — потому, что для нее было сделано все, как надо, и было немножко удачи на твоей стороне, а следовательно, и победа — вот она. И в тоже время он не впадает в депрессию после поражения — опять же по той самой причине: было сделано все, как надо, но не повезло немного. Ну, а то, что "немного" — это, бывает, та самая граница между жизнью и смертью — так это у кого профессия какая. В конце концов, можно и на пороге собственного дома смерть найти: выйдет человек утром на работу — тут и рухнет на него козырек собственного подъезда, до того с виду крепкий и надежный. Вот, наступила просто "усталость материала" — он и свалился. И будь ты хоть трижды Брюс Ли и снайпер, что из нагана за сто метров навскидку в пятак с левой ноги весь барабан кладет — ничем тебе это не поможет. Просто не повезло, и нечего тут париться.
