«раны нашего Господа», «кровь святого Иоанна» и «ведьмина трава».
В районе Хафель на востоке Германии во время грозы произносили нараспев небольшое стихотворение, призывающее к силе Хартенауса – так называлась трава, которой тысячу лет назад пользовалась Хильдегарда, чтобы отвести опасность. Люди там защищали свой скот от колдовства, закапывая растение под порогом амбарной двери.
В Силезии растение было индикатором любви. То, какой цвет оставался на коже при раздавливании листа, определяло, взаимна ли привязанность. Ритуал сопровождался коротким стихотворением:
Коль добр ко мне, То дай мне кровь. Коль нет, То дай мне грязь.
В других частях Германии венки из зверобоя бросали на крыши домов, чтобы защитить от огня.
В лечебных целях зверобой принимали в Тирольском регионе для снятия усталости. В Баварии пропитанное маслом растение называлось Johannesblut, «кровь Иоанна», и применялось для заживления ран и лечения сыпи.
В Пруссии отваром зверобоя лечили простуду. Кроме того, семья и домашний скот были защищены от вреда, если растение развесить вокруг жилых помещений – особенно если его собрали в День святого Иоанна, который приходился на летнее солнцестояние.
Словаки верили, что зверобой, который собирали в День святого Иоанна, обладал особыми свойствами и в основном использовался для окуривания.
Словенцы готовили цветки, поместив их в бутылку, а затем залив очищенным маслом. Оставив эту смесь на солнце в течение тридцати дней, ее отжимали через ткань, полученное настоянное масло смешивали с небольшим количеством камфоры, масла розмарина и масла ягод можжевельника, а затем снова помещали на солнце еще на три дня. Полученная мазь представляла собой готовое лекарство. [295]
В Польше вплоть до XII в. зверобой, который, как считалось, защищал от злых духов молодую мать и ребенка, развешивали по дому и надевали младенцу на шею до первого купания. [296]
В Советском Союзе зверобой был очень важным лекарственным растением. В народе его называли «травой от 99 болезней» – то же прозвище, что у средневековых поляков.
Зверобой продырявленный в России издавна применялся как в народной, так и в официальной медицине – как самостоятельно, так и в сочетании с другими травами. Многие препараты назначались при заболеваниях печени, желудка, кишечника, мочевого пузыря и почек, ряде гинекологических заболеваний, заболеваниях легких, воспалительных процессах, абсцессах, язвах, фурункулах, кожных высыпаниях, ревматизме, физическом напряжении, гангренозных язвах и даже ночном недержании мочи и неприятном запахе изо рта. [297]
Официальная советская фармакология выпускала мази и аэрозоли на основе зверобоя для лечения ран, ожогов, абсцессов, воспалений мягких тканей, фурункулов, маститов, травм наружных покровов глаза, заболеваний придаточных пазух, горла и верхних дыхательных путей. Зверобой также использовали внутрь для лечения раздражения желудочно-кишечного тракта и в качестве полоскания рта при стоматите и гингивите. [298] Зверобой называли самым важным народным лекарственным растением в регионе, и известный украинский травник сказал о нем:
По лечебной «силе» я лично сравниваю зверобой с земляникой, – с той лишь разницей, что сезон земляники длится три-четыре недели (ягодный сезон) и при сушке она в основном теряет свои активные свойства, в то время как высушенный на солнце зверобой – всегда свеж и эффективен. Я думаю, что во всей нашей флоре нет в этом смысле растения, подобного зверобою. В народе его называют «травой от 99 болезней». [299]
Зверобой продырявленный в траволечении ашкенази черты оседлости начала XX в.: [300] как и в других частях Советского Союза, между мировыми войнами народные целители в черте оседлости полагались на зверобой продырявленный как на лекарство от многих болезней. Из почти сотни городов и деревень, исследованных в период между войнами, подавляющее большинство сообщили о медицинских свойствах зверобоя, что свидетельствует о важной роли этого растения в репертуаре восточноевропейских народных целителей. Трава обычно встречалась на лугах, на холмах и среди кустарников в Украине.
В Летичеве народные целители ашкенази лечили зверобоем кожные заболевания. [301] Почти в 20 населенных пунктах знахари применяли препараты зверобоя для лечения различных кишечных недугов и болезней почек. Среди них Анаполь, Славута, Полона, Лаховиц, Заслав, Рицев, Красилев, Монастырище, Браслав, Балта, Бирзула, Черкассы, Звенигородка, Конотоп. Те же знахари и еще несколько человек в городах Летичев, Литин и Конотоп – скорее всего, местные фельдшеры – лечили препаратами зверобоя случаи диареи и кровавого поноса.
В Коленевке знахари использовали зверобой для лечения дизентерии.
В Уланове знахари готовили настойки семян зверобоя для лечения диареи.
В Прилуках и Уланове верхушки растений с цветками применяли при респираторных заболеваниях, таких как кашель и одышка, воспаление легких, легочные заболевания.
В Житомире народный знахарь лечил зверобоем туберкулез.
Знахари Шварц-Тимеха, Саврани и Бирзулы обращались к этой траве при заболеваниях почек, крови и обмена веществ.
В Коростене, Корсуни, Богослове, Браславе и Монастырище при головных болях, вызванных анемией или головокружением, как молодым, так и старым, отваром зверобоя мыли волосы или давали питье из него. В Лаховице народные целители иногда добавляли в рецепт тысячелистник обыкновенный (Achillea millefolium).
В Базилии тому, кого укусила бешеная собака – будь это человек или корова, – давали отвар зверобоя.
В Прилуках, Ритцеве, Полоне, Хмельнике мазь из зверобоя применяли при насморке.
В Хмельнике свежие или гнойные язвы лечили местно мазью из свежих или сухих цветков со сливочным маслом.
В Махновке настойку зверобоя использовали для промывания ран.
Наиболее интересные области применения зверобоя в черте оседлости – лекарственные средства при заболеваниях нервной системы. Эти методы лечения, кажется, предвосхищают современные исследования второй половины XX в., которые подчеркивают способность растения успокаивать тревогу и депрессию.
Например, в Браславе отвар зверобоя знахари использовали как средство от нервных болезней, в том числе и для массажа «при параличах». Слово «паралич» в ассоциации со страхом использовалось и в рассказе «Целитель из Билгорая», где оно было модифицировано идишским словом gekhapt, «схваченный».
