— Я думаю, твой хозяин заскучал, пока мы тут развлекались, — промурлыкал Артагир, слезая с него и заставляя его подняться.
Гилморн взглянул на Норта, который так же сидел в ногах кровати, откинувшись на спинку, согнув в колене одну ногу и вытянув другую. Глаза его казались темными при свете свечей. На лице его было отстраненное выражение, хорошо знакомое эльфу. В отличие от него самого, Норт никогда не терял самообладания, не позволял чувствам захватывать себя полностью. Казалось, что человек нисколько не впечатлен разыгравшейся только что перед ним сценой, но его напряженный член, который он машинально поглаживал, его внимательный взгляд, темный, тяжелый и хищный, не отрывающийся от Гилморна с Артагиром, свидетельствовали об обратном.
— На колени, эльф, — молодой человек толкнул его к Норту. — На колени, и доставь удовольствие своему господину. Покажи, так ли ты хорош в этом.
С легким вздохом Гилморн встал на колени между раздвинутых ног Норта и взял в рот его член. Тот намотал на руку длинные волосы эльфа, притянул его ближе. В этот же момент Гилморн почувствовал, как что-то твердое прижимается к его анусу, и инстинктивно отпрянул от Норта. Тот удержал его за волосы и загнал свой член глубже ему в глотку, заглушая протестующий возглас. В это время Артагир схватил эльфа за пояс и снова вошел в него.
— Ты чертов распутник, Арт, ты знаешь об этом?
Ответом Норту было довольное ворчание молодого человека, когда он двинул бедра вперед.
— Давай, работай языком, мой сладенький, — приказал Гилморну Норт, и он лизал и сосал его член, постанывая от боли, смешанной с удовольствием, пока Артагир брал его сзади.
Человек кончил, во второй раз за эту ночь наполняя Гилморна своей спермой. Норт оттолкнул эльфа и развернул его к себе задом. Не имея никаких причин заблуждаться насчет того, что сейчас должно произойти, Гилморн расставил колени, оперся на локти и опустил голову на руки, ожидая жестокого, безжалостного, болезненного вторжения.
— Погоди, Морадан, — удержал его Артагир. — Я не хочу скучать в одиночестве.
— Когда-нибудь тебе бывает достаточно? — спросил Норт, восхищение в его голосе.
— Не в эту ночь, мой дорогой, не в эту ночь…
Артагир поднял Гилморна на колени, пылко поцеловал в губы, а потом откинулся навзничь на кровать и обхватил коленями его талию.
— Возьми меня, хорошенький эльф.
Видя колебание Гилморна, Норт положил ему тяжелую руку на плечо и приказал:
— Делай, как он говорит.
Гилморн подался вперед, наклонился над Артагиром, и его член, как будто обладал собственным разумом, сам скользнул в горячую глубину его тела. В этот же самый момент Норт схватил Гилморна обеими руками за плечи и вогнал в него сзади свой член.
Эльф застонал, откидывая голову на плечо Норта. Это было слишком для него. Это было невыносимо. Это было как прикосновение к оголенным нервам. Он никогда не испытывал таких сильных ощущений. Ниже пояса все будто запылало огнем, и он едва соображал, что делает, когда тяжелые, мощные толчки Норта заставляли его глубже входить в узкое отверстие между ягодицами Артагира, открытыми для него. Пойманный в ловушку между двумя горячими телами, Гилморн потерял всякое представление о реальности. Он ничего не видел, ничего не слышал вокруг себя, отдаваясь полностью, без остатка острому наслаждению, и в тот самый момент, когда Норт кончил в него, Гилморн почувствовал, как его собственный оргазм изливается фонтаном в тело молодого человека под ним. Тогда он, оглушенный, обессиленный, опустошенный, упал лицом вниз на кровать рядом с Артагиром.
Тот пошевелился, вытащил из-под него колено и сел.
— Кажется, мы заездили дивное создание до полусмерти, — услышал эльф его голос. — У него кровь, Морадан. И царапины повсюду. Кажется, мы были немножко неделикатны.
Тонкая рука ласково коснулась ягодиц Гилморна.
— Пустяки, — ответил Норт. — Это часто бывает. Он же эльф. Нежный, как девчонка. Легко поцарапать. Зато на нем все заживает быстро. Ну, не сможет сидеть пару дней, только и всего. Не в первый раз! — он засмеялся. — Знаешь, Арт, ты в своем роде лишил его девственности. Он никогда раньше ни с кем не трахался. В смысле, не трахал сам.
— Вот как? Я сорвал цветок невинности? — Артагир наклонился к Гилморну и полуобнял его за плечи. — Я был у тебя первым, эльф. Ты будешь помнить меня? Скажи, что ты будешь помнить меня всю твою бессмертную жизнь. Я это, черт возьми, заслужил.
— Мы всегда помним все, что с нами случилось, такова наша природа, — глухо проговорил Гилморн, не поднимая головы.
— А если бы ты мог забыть? Ты хотел бы помнить меня? Помнить эту ночь?
— Да, — голос эльфа был тихим, как дуновение ветерка. — Я никогда бы тебя не забыл.
«Потому что ты любовник Норта Морадана, а я никогда бы не смог изгнать из памяти ничего, что связано с ним. Воспоминания о нем не выжечь даже каленым железом. Ничто не заставит меня забыть, как он обошелся со мной. Как он уничтожил меня, превратил в похотливую распутную тварь… О Эру… Я по-прежнему его хочу!»
— Гил, хватит уже изображать нежелание каждый раз, когда я тащу тебя в постель. Ты ведь хочешь меня, я это знаю.
— Разве не таковы правила игры? — сказал Гилморн холодно, не поднимая глаз. — Я раб, ты мой господин. Я должен думать об удовольствии хозяина, а не о своем.
— Правила игры можно изменить. Скажи мне, что ты чувствуешь на самом деле. Я приказываю, — Норт взял его за подбородок, заставляя встретиться с собой взглядом.
Сказать правду было нелегко, но зеленые глаза Норта словно гипнотизировали его, заставляя говорить против воли.
— Я… — Гилморн облизал внезапно пересохшие губы и хрипло выговорил: — Что ты сделал со мной? Я хочу этого все время. Я хочу тебя. Желание такое сильное, что причиняет мне боль, и я ненавижу себя за это, за то, что все время думаю о сексе, все время хочу тебя. Ночами, когда я лежу без сна в твоей постели рядом с тобой спящим. Днями, когда я жду твоего возвращения с крепостных стен. Все время, каждую минуту, даже сейчас.
— Так попроси меня, — голос Норта прозвучал непривычно мягко.
— Как? Сказать: пожалуйста, возьми меня, мой господин — как в бездарных любовных романах из твоей библиотеки?
— Необязательно просить словами. Есть еще прикосновения, взгляды, жесты… Будь на твоем месте девица моей расы, она бы живо выучилась, как вить из меня веревки одним взмахом ресниц. Соблазнить человека — наука нехитрая. Попробуй научиться получать то, что ты хочешь.
— Ты в любой момент можешь разложить меня по кровати и трахнуть, да еще заставить наслаждаться этим, но тебе все мало. Ты желаешь, чтобы я еще и завлекал тебя, как продажная женщина, — сказал горько Гилморн и отвернулся. — Этого никогда не будет.
Смертный провел ладонью по его обнаженному колену, по внутренней стороне бедра.
— Я могу ждать до тех пор, пока ты не попросишь, мой сладенький эльфенок, — промурлыкал он.
— Тебе придется ждать долго, — сказал Гилморн почти грубо, стараясь не поддаваться той волне желания, которая зарождалась в его теле каждый раз в ответ на прикосновения Норта. — А до конца назначенного тобой срока осталось пять дней…
— Я помню. Но я обещал отпустить только твоих сородичей. Не тебя.
Пальцы человека сжались, до боли стискивая нежную кожу эльфа в красноречивом жесте: «Ты мой!»
— Можно изменить правила игры, но правда останется прежней, — Гилморн снял с себя его руку и отодвинулся. — Я у тебя в плену и не забываю об этом ни на секунду. Ты мой враг, Норт Морадан. Ты служишь владыке Мордора, Темному властелину. Сколько… сколько эльдар ты убил в бою своей рукой? — спросил он, чувствуя, как противный холодок поднимается по позвоночнику.
— Много, — лаконично ответил Норт, не отводя взгляда.
— Ты зверь… чудовище… ты даже не стыдишься этого… — прошептал Гилморн, как завороженный глядя в изумрудную глубину его глаз.
— А ты ждешь, что я стану оправдываться за то, что я есть? — человек коротко рассмеялся. — Мне нечего стыдиться. Это война. Сколько эльдар с удовольствием убили бы меня своей рукой?
— Ты сам выбрал эту сторону, тебя никто не принуждал. А нам приходится воевать, потому что вы приходите на нашу землю, убиваете и угоняете в плен наших братьев.
— Когда мне не дают то, что я хочу, я прихожу и беру это силой. А ваша земля — Валинор, что же вам там не сиделось?
— Я не собираюсь читать тебе лекции по истории эльдар, но… — начал Гилморн.
— Довольно! — резко сказал Норт. — Я не хочу украшать твое прелестное личико синяками, но если ты будешь продолжать, мне придется это сделать.
— Потому что у тебя нет других аргументов? — с вызовом произнес Гилморн.
