— Я, в отличие от него, не женат, — выдал свой неопровержимый аргумент «образ». Он шел рядом — высокий, самоуверенный, крепкий, в любую секунду готовый прийти ей на помощь — хрупкой, по сравнению с ним, женщине на высоченных каблуках.
— В Вашем возрасте «не женат» — это, скорее, минус, — непримиримо упорствовала Инесса.
— Я давно в разводе. С тех пор, как сын вырос, с бывшей женой никаких отношений не поддерживаю. У меня уже даже внучка есть, недавно родилась.
Последние слова он сказал с такой нежностью в голосе, что Инесса растаяла. Она остановилась, порылась в сумочке, достала солнечные очки, но надевать их пока не стала. Посмотрела мужчине в глаза — голубые глаза в сочетании с темными волосами и заметной проседью по всей голове придавали ему яркости и привлекательности.
— Послушайте, друг, — совершенно серьезно обратилась к нему Инесса. — Вы вынуждаете меня идти туда, куда мне совсем не нужно.
— А куда Вам нужно? — улыбнулся мужчина. — Может, в театр? Сейчас замечательные спектакли идут с Дмитрием Певцовым. Хотите?
— Театр? — удивилась Инесса.
— Я не похож на человека, который любит театр?
— Я не похожа.
— А что Вы любите?
— Кино. Концерты.
— Хорошо. Давайте, я попробую то, что любите Вы, а Вы попробуете то, что люблю я. Итого: у нас есть планы на три свидания.
Инесса улыбнулась и снисходительно покачала головой. По набережной в обе стороны, как муравьи, сновали туда-сюда отдыхающие в простеньких пляжных нарядах, некоторые вообще в купальниках, и Инесса была неоспоримой королевой красоты и элегантности в этом буйстве красок. Гладкая серебристая юбка по колено нежно обтягивала ее аппетитную фигуру, которую Инесса в последнее время старалась держать в спортивной форме, а майка напоминала модную жилетку с клинообразным вырезом, подчеркивающим грудь. Незнакомец с удовольствием бы поглазел на ее тело, но силой воли старался смотреть лишь в монгольские глаза. С возрастом ее внешность приобретала все более отчетливые восточные очертания, и все больше ей хотелось перестать быть лишь экзотической рыбкой в чужих аквариумах.
Она смотрела на незнакомца и понимала, что все ее сопротивление — только лишь из-за того, что он приятель Костика. Она уже давно не убегает от мужчин. Любит смотреть им в глаза и сводить их с ума.
— Почему Вы очки не надеваете? — кивнул незнакомец на аксессуар у нее в руке. Он с таким видом задал этот вопрос, словно и так понимал, почему.
Инесса гордо напялила очки на нос.
— Я Вам позвоню, — сказал мужчина, разворачиваясь и намереваясь возвращаться в кафе. И позже добавил громко уже с приличного расстояния: — Меня Егор зовут.
* * *
— Максим Викторович, это что за конвертик с деньгами Вы мне на столе вчера оставили?
Анна сидела рядом с директором на синем диване в Банке, ожидая, когда высветится их номер электронной очереди.
— Ты же две недели мою работу делала. Это половина моей зарплаты.
— Я думала, что только жена имеет право на половину зарплаты, — хмыкнула девушка.
— Вот я и поделил: половину ей, и половину тебе, — улыбнулся начальник.
— Слушайте, я хотела Вам предложить. Может, лучше не японскую кухню добавлять в наше меню? Японских ресторанов сейчас навалом в городе, мы все равно не сможем нанять на работу настоящих японцев. Мне вот, как вегетарианке, почти нечего заказать в нашем ресторане. Там везде мясо. Может, добавим лучше вегетарианское меню? Я помогу, подскажу.
Максим с нежностью посмотрел в Анино лицо.
— Добавим вегетарианское меню, чтобы Вам было, что заказать в нашем ресторане? — подколол он. — А то японское меню Вам не подходит!
Девушка смутилась.
— Нет, я, правда, хотела предложить что-то оригинальное…
— Да мне, вообще-то, понравилась твоя идея. Это я так, прикалываюсь.
* * *
Как же это здорово — жить вместе! Они, определенно, не жили вместе никогда раньше. И Наташу, и Максима переполняло новое, мощное ощущение радости и комфорта, уверенности в завтрашнем дне и в человеке, который рядом. Максим по-прежнему везде водил ее за руку. «Боится, что я передумаю и снова уеду», — так интерпретировала это Наташа. Она ошибалась. В нем не было ни тени опасений, и он просто пытался внушить эту надежность и ей.
У нее вдруг полностью отшибло всякую стеснительность, словно кто-то нажал на выключатель. Она была готова на все, чего захочет он, и на все, чего захочет сама. Он был очень требователен, правда, в моменты экстаза Наташа кричала: «Отлично, мой мальчик!», и у него переворачивалось все представление о реальности, и вот уже он все делал для нее, для нее, для нее…
Наташа с утра просыпалась вместе с ним, чтобы приготовить ему завтрак, хотя обычно получалось так, что она просто заваривала чай или делала кофе, пока Макс жарил яичницу.
— Я идеальный муж! — ухмылялся он нескромно. — Люблю готовить, всегда удовлетворяю женщину сексуально, педагог по профессии. Тебе что-нибудь еще нужно для счастья?
— Да мне вообще второго пункта достаточно! — смеялась девушка, тут же принимаясь самоотверженно целоваться с ним, отвлекая мужа до тех пор, пока не начинало попахивать горелым.
Отправив его работать, а Катю — учиться, Наташа оставалась дома одна и начинала медленно обходить свои владения. Каждый день, словно не все еще знала наизусть в этой квартире. Две опустевшие комнаты, полностью приобретшие, наконец, спустя столько лет, современный вид, большая яркая кухня — Наташа бродила из угла в угол, как призрак, вдыхала запахи — аромат недопитого кофе, Макс опаздывал; запах горячей плойки, Катя накручивала волосы, ее же духи; запах мокрой земли трех цветочных горшков с фиалками; запахи жизни, запахи семьи.
Потом Наташа не спеша делала макияж, включив телик для фона. Даже смотреть на себя в зеркало было странно: она видела там совершенно взрослую девушку с глубоким пронзительным взглядом. Она стала по-новому краситься — смелее, заметнее, агрессивнее. Нравилось сильно подчеркивать контур глаз черным карандашом и поверх этого растушевывать темные тени. Глаза-то, оказывается, какие выразительные… Интересно, чьи?
После этого ехала к Максиму и Кате в школу. Можно было садиться на другой остановке в другую маршрутку и выходить прямо возле школы, но она любила доезжать от дома до вокзала. А уже оттуда, уверенно шагая до школы пешком, как незнакомец, узнавала Сочи заново. Она уже забыла сентябрьские особенности этого города. Не жарко, в самый раз, хотя солнце все еще нещадно слепит глаза. Значительно меньше отдыхающих, на улицах нет детей, разве только мамашки с колясками: все в школах и детских садах.
— Чем ты теперь занимаешься в роли директора? — спросила она с любовью, усевшись напротив Максима Викторовича за его рабочий стол и подперев лицо кулачками.
— Ой, лучше не спрашивай! — покачал он головой, не поднимая глаз. Ковырялся в каких-то журналах — не школьного, а бухгалтерского происхождения.
— Через год ты сможешь оформить на себя квартиру и уволиться, — напомнила девушка игриво.
Он взглянул на нее, как на сумасшедшую, снисходительно покачал головой и рассмеялся. Она тоже улыбнулась. Школа в его руках моментально расцветала. У охранников теперь была не парта, а что-то типа стойки регистрации. У школьников и учителей — специальные пропуски, которые они предъявляли на входе. Старый стертый паркетный пол в холле и коридорах заменили на новый плиточный. Две угловатые колонны прямо при входе сделали целиком зеркальными — входя в школу, девочки в первую очередь бросали взгляд в зеркало и поправляли растрепанные ветром прически. За колоннами появился гардероб в одном стиле со стойкой охранников, но он пока не работал — верхнюю одежду еще не носят. Далее впереди был широкий светлый коридор в новую школу, где Наташа в свое время выступала в актовом зале. Новая школа не требовала ремонта, оставаясь прежней, и это здание вызывало у девушки мощные приливы воспоминаний. Здесь все напоминало о ее прошлом: каждая ступенька лестницы, каждая дощечка паркета, каждая защелка на створке окна. Она подпитывалась этими воспоминаниями и возвращалась в фешенебельное «старое» здание к мужу в кабинет — писать песни.
— Жень, просто найди мне нужного человека, остальное я сделаю сам! — громко и настойчиво просил Максим Викторович кого-то в сотовом, машинально постукивая по столу обратной стороной шариковой ручки.
— Это не моя… была случайно? — переспросила Наташа, едва он окончил разговор.
Мужчина кивнул. Его сосредоточенный взгляд очень шел к строгому стилю одежды — Наташа прям проникалась важностью его дел.
— Меня не устраивает современная система образования! — воскликнул он. — И не только меня, надо сказать. Пока я был просто учителем, я особо не мог ни на что повлиять. Теперь могу и собираюсь это делать.
