— Оргазм?
Уж больно походила реакция.
— Больше! — выдох.
— Ничего себе! — раздалось от рабочего стола Анны.
Наташа соскочила с Макса, допрыгала до середины кабинета и, зажимая ладошками рот, не в силах бороться с этой истерикой, двадцать секунд плясала в причудливом буйном танце.
— Черт! Черт! Черт! Супер! — ругалась она. Хотелось даже матом, но воспитание вмешивалось в этот творческий процесс.
Следом влетел Данил. Схватил Наташу, покружил ее вокруг себя, поставил на место, поцеловал в щеку, заявил:
— Я тебя люблю! — и убежал к себе.
Макс шутливо выглянул за дверь: уже можно замыкать, или прибежит еще кто-нибудь?
— Мы записали песню! — выдохнула она в оправдание своего неадекватного поведения.
— Мы же только что пришли! — удивился Макс.
Анна с улыбкой наблюдала за этим действом.
— Ты всегда так скачешь после записи песни? — поинтересовалась она.
— Не обращай внимания, — виновато заулыбалась девчонка, — я просто не ожидала, это эмоции. Данил гений! Он, не зная, о чем песня, подобрал идеальную музыку! Как так можно чувствовать, я не понимаю?!
Она успокаивалась, только дрожь никак не могла унять и улыбку стереть с лица тоже.
— У вас тут есть зеркало? У меня, наверно, все глаза поплыли.
— Вот висит, иди ко мне, — указала Аня и, порывшись в ящике, протянула девчонке упаковку влажных салфеток.
Наташа вытирала нескончаемые слезы, восстанавливала свой макияж, снова вытирала слезы и рассказывала возбужденно:
— Я же никогда не репетировала эту песню, и сейчас не распевалась, связки холодные, а он взял и включил меня в зале! Я так разнервничалась! А, я не сказала, я по-французски пела. Там, кажется, просто шедевр получился… Я сама себя как со стороны слышала, он правильно сделал, что включил в зале…
— Так, ну-ка, стоп! — прервал ее директор. — Он вывел в эфир песню, которую вы даже не репетировали? Вы включили в этом клубе ЧЕРНОВИК?!
Наташа впала в ступор. До нее начала доходить вся опасность этой авантюрной затеи Данила. Клуб с безупречной репутацией, которую директор отшлифовывал с момента вырубки сада на этом месте… Она взглянула в зеркало на отражение Максима и сказала твердо:
— Ты нанимаешь сюда лучших профессионалов и должен доверять нам.
— Профессионалы не выставляют напоказ сырой материал.
Максим рассерженно захлопнул крышку ноутбука на своем столе и грациозно вышел из кабинета.
— Даниил. Я оплачиваю твои прихоти с лишней аппаратурой, а ты взамен поступаешь так легкомысленно по отношению к моему клубу?
— Тут нет лишней аппаратуры! — возразил пацан, повернувшись к начальнику на вертящемся стуле, и просто с мудрой улыбкой протянул ему наушники. Понажимал что-то на ноутбуке, оплетенном сотней проводков, и в наушниках полилась медленная композиция, словно записанная прямо с концерта. Музыку Данил пишет хорошо, к этому претензий нет… Услышав голос певицы, Максим на секунду нахмурился — это точно она? Перед глазами вдруг всплыла картинка, как в отеле на Сицилии он снял повязку с глаз, чтобы убедиться, что это действительно был ее голос. Тот же. Он не верил своим ушам — это было так мощно, роскошно, что просто не могло быть первым исполнением! А сокрушительный припев в сочетании с эротичным французским вообще переворачивал набекрень все внутренние органы! Запись была настолько живой, настоящей, что даже Максим понял — отшлифованная студийность ее только испортит, убьет в ней всю искренность, всю ту естественность, с которой человек может делиться самым сокровенным.
Наташа скромно ждала своей участи, вжавшись в мягкий диван. Максим медленно закрыл за собой дверь и прошел к своему столу. Сел в офисное кресло и, поставив на стол локти, сцепил пальцы и воткнулся туда подбородком. Пронизывающим взглядом с минуту смотрел в Наташины глаза напротив, и ей, почему-то, захотелось расправить плечи и поднять нос повыше.
— Я уволена? — спросила она томно этим фирменным голосом.
Макс, не сдержавшись, расплылся в улыбке.
— Ты очень талантлива, малышка! Я запретил Данилу нести эту песню на радио. Хочу, чтобы этот эксклюзив звучал только у нас.
Наташа удивленно приподняла бровь и скрестила руки на груди.
— Это же нарушение моих авторских прав!
— Я что, просто так на тебе женился? Ты теперь моя официальная собственность!
Анна в своем углу нервно захихикала и с любовью покосилась на директора.
* * *
Сегодня Наташа на тренировке впервые сделала сальто! Получилось! Она скакала, как одержимая! Это достижение спровоцировало такое сильное воодушевление, что даже усталость исчезла — парадоксы природы. Она швырнулась Юрке в объятия, а потом на радостях перелапала также всех остальных мужчин и двух женщин, которые тренировались в ее время. Никто не возражал.
* * *
— Что случилось?
Максим взглянул на хмурое некрасивое лицо бухгалтерши, которая не потрудилась сегодня накрасить хотя бы ресницы.
— Устала, — выдохнула Анна.
— От чего?
— Устала биться головой об стену, — пояснила женщина.
— Так, может, попробовать использовать голову по назначению?
Она улыбнулась.
— Да, пожалуй, Вы правы.
Наташа медленно и грациозно ворвалась в их привычное вечернее спокойствие делового кабинета. Поцеловав мужа и бросив на диван свой спортивный рюкзак, с непривычки уставилась на бледное лицо его подруги.
— Ой, какая прелесть! — выдала она неожиданно.
Анна подняла на нее взгляд. Наташа подошла, и, глядя на сидящую за столом девушку сверху вниз, нежно взяла руками ее щеки.
— Какой простор для фантазии визажиста!
Анна смутилась — ей было ужасно неловко ощущать прикосновения этой девчонки.
Наташа бегло бросила взгляд на часы.
— Косметика закончилась? Пойдем, купим еще, мы успеваем!
Аня смущенно и непонятно-почему-радостно разглядывала мощно накрашенное даже после спортивной тренировки лицо жены директора.
— Пойдем! — настаивала Наташа. — Можно, я подберу тебе косметику на свой вкус, а потом сама тебя накрашу? Платит все равно Максим Викторович, я же не зарабатываю! Будет тебе подарок от директора. Давай?
Анна отвернулась и с улыбкой упорствовала:
— Наташ, перестань издеваться, завтра накрашусь.
Впрочем, по ее голосу, не выражающему никакого сопротивления, Наташа поняла, что идея ее заинтересовала. Она снова взглянула на часы.
— Аня, времени нет, магазин закроется. Пойдем.
— Наташ, ну хватит! — смеялась девушка.
Максиму показалось, что Анна не возражала бы получить урок визажа у Наташи, но, похоже, стеснялась именно его. Встал и вышел из кабинета, сделав вид, что нужно что-то обсудить с администратором зала.
Наташа взяла Анну за руку, взяла ножницы из канцелярского стаканчика на ее рабочем столе, прицелилась к ее пальцу…
— Ладно, сама схожу. Только возьму с собой образец твоей кожи…
— Ты что?! — женщина инстинктивно одернула руку и рассмеялась. — Ты сумасшедшая! Пойдем. А то ты, и вправду, мне что-нибудь отрежешь.
В «Рив Гош» Анна пыталась оплатить все сама под лозунгом «Я достаточно зарабатываю!», но Наташа настояла на том, чтобы это был подарок от нее и Максима.
Краситься они сели в ближайшем кафе — в «Ингредиенте» Фроловых на первом этаже того же здания, где находится «Эго». Разложили на столике всю новую косметику: тональный крем, румяна с эффектом загара, мерцающую пудру, тени, помаду, кисти… Оранжевый интерьер и запах кофейных зерен здорово контрастировал с темнотой за окном и окончательным завершением чьего-то очередного рабочего дня.
— Я уже боюсь! — призналась Анна, подставив свое лицо для опытов неугомонной девчонке.
— Не бойся, доверься мне, — прошептала Наташа и с увлечением закусила краешек нижней губы.
— Слушай, эта капоэйра так на тебя влияет… — осторожно протянула женщина, стараясь не включать никакую мимику, чтобы не испортить будущий макияж. — Ты оттуда приходишь такая сексуальная…
— Правда? — без особого интереса к этой теме переспросила Наташа.
Конечно, правда. Она и сама это чувствовала.
— Сейчас попросим мужчину оценить! — Наташа поставила смущенную Анну перед столом директора. — Как ты думаешь?
Он растерянно перевел взгляд с красавицы-Анны на жену и обратно. Честно говоря, на жену теперь смотреть было вообще не интересно: он видел ее такой много раз, а вот Аню… Он воспитанно возвратился взглядом к Наташе и вежливо ответил им обеим:
— Очень качественно!
— Зачем ты это делаешь? — назидательным тоном уточнил Максим, когда они уже ехали домой в Дагомыс по ночному пустынному городу. — Ты хочешь, чтобы она нравилась мне еще больше?
