Существуют не только пластические, но и надувные протезы. В этом случае вы не загибаете пенис, а накачиваете. Хирург имплантирует небольшой резервуар, наполненный солевым раствором[71] (или воздухом) позади лобка. Содержимое резервуара закачивается при помощи нагнетающей помпы, которая устанавливается в мошонку и подсоединяется к протезу пластиковой трубкой. Надувные модели более популярны, поскольку — в отличие от пластических протезов — они увеличивают объем пениса, как это происходит при обычной эрекции. Большинству мужчин такой вариант представляется наиболее естественным, за исключением, конечно, необходимости работать мошонкой как насосом.
«И кто именно накачивает пенис?» — спрашивает Элис с явным страданием на лице. Ответ — да кто угодно. Любой, кто захочет. Сам мужчина, его партнерша. А в исключительных случаях — даже совершенно незнакомые люди. Сексолог Синди Местон рассказывает, как однажды Ирвин Гольдштейн, который тогда работал в Центре медицинской сексологии Бостонского университета, попросил ее накачать пенис одному из его недавно прооперированных пациентов. «Я приехала в Бостон на конференцию. Из-за простуды пришлось пропустить утреннее заседание. Ирвин был в восторге от надувного протеза, который он недавно установил. “Ты должна это видеть, Синди!” И он потащил меня в свой кабинет. Там был огромный мужчина без штанов. “Ну же, Синди, надуй его”, — говорил Ирвин. “О нет, Ирвин, не сегодня» — отвечала я...”
Кто устанавливает себе имплантаты? «Протезирование не так уж распространено, — говорит Гольдштейн, уролог и один из редакторов Journal of Sexual Medicine (на данный момент установлено 250,000 фаллопротезов AMS). — Но это терапия третьей линии». Иначе говоря, врачи сначала прибегают к менее радикальным методам лечения. Протезирование показано мужчинам, чья эректильная ткань необратимо повреждена и замещена фиброзной. Так как если бы этого не было до операции, то случилось бы после нее. Фаллопротезы при их установке обычно разрушают эректильную ткань.
Но, несмотря на это, пациент с имплантатом может испытывать оргазм и эякулировать. «Жесткость, которая приобретается благодаря имплантату, не имеет ничего общего с желанием и оргазмом», — объясняет Гольдштейн. Эрекция, оргазм и эякуляция — это три независимых друг от друга процесса. Мужчина может испытать оргазм — и даже множественный оргазм[72] — без семяизвержения; а может испытать оргазм и эякуляцию без эрекции. Протезирование имеет отношение только к эрекции. Гольдштейн: «Если вы умеете играть на пианино до установки имплантата, сможете и после».
Большинство пациентов — мужчины старшего возраста. Через двадцать минут доктор Су установит AMS 650 семидесятилетнему мужчине. Назовем его мистер Вонг. Причина операции находится здесь же, в холле: новая жена, сорокалетняя миссис Вонг.
Впервые имплантат — простая хрящевая полоска — был установлен страдающему импотенцией пациенту в 1952 году. Пациент характеризуется (на сей раз в Journal of the South Carolina Medical Association) как «двадцатитрехлетний чернокожий ветеран Второй мировой войны». По иронии судьбы, молодой человек стал импотентом потому, что был полной противоположностью импотента. За три месяца до описываемых событий он обратился в госпиталь для ветеранов с эрекцией, которая не спадала уже два дня и две ночи. Врачи дренировали пещеристые тела, и в результате операции на эректильной ткани появился шрам, так что она перестала оправдывать свое название. Дальше — хуже: когда он вернулся в госпиталь с жалобами на импотенцию, врачи просто отказались ему верить. Они заставили его мастурбировать у них на глазах. Когда же это «не вызвало никаких визуальных или тактильных признаков эрекции», доктор Бафорд Чаппел назначил пациенту первую операцию фаллопротезирования. Чаппел не уточнил происхождения хрящевой ткани. Не сказал он и о том, знал ли пациент, что является подопытным кроликом.
Создается впечатление, что вывод Чаппела: «Он сохранил способность эякулировать, хотя и получает меньше наслаждения от полового акта, чем до операции» — попытка подсластить пилюлю. Чаппел приложил к отчету изображение пениса, который «теперь находится в полуэрегированном состоянии, что позволяет пациенту комфортно носить повседневную одежду». Судя по рисунку, сложно вообразить, что с таким членом удобно носить что-то, кроме халата, да и то если человеку удобно постоянно ходить с эрекцией, не думаю, что это случай афроамериканца из Южной Каролины в 1952 году.
Сегодня мы с Элис планируем присоединиться к доктору Су в операционной. Мистер Вонг лежит с закрытыми глазами. Операцию проводят под местной анестезией, усиленной акупунктурой. Пенис пациента в хороших руках: доктор Су уже установил более ста фаллопротезов. «Точнее говоря, сто восемнадцать, — говорит он, тщательно моя руки до самых локтей в раковине, установленной в углу операционной. — И всего две экструзии». Глаза Элис над хирургической маской округляются. «Вы хотите сказать, что протез...»
Доктор Су держит руки прямо перед собой, сестра надевает на них перчатки (не могу спокойно писать это слово с самой шестой главы). Он кивает. Да, он имел в виду, что имплантат иногда пробивает головку члена. Это может случиться во время бурного секса в некоторых позициях. «Вот почему мы говорим пациентам: никаких “женщина сверху”».
«Ох...» — выдыхает Элис.
Су делает короткий надрез там, где были бы лобковые волосы, не будь пациент выбрит перед операцией (таким образом можно скрыть послеоперационный шрам; но иногда имплантат вставляют и через головку). Затем он берет стальной стержень того же диаметра, что и протез. Этот стержень, так называемый дилататор[73] Гегара, используется для того, чтобы расширить каждое из пещеристых тел для установки имплантата. Он проходит внутрь без особого труда, хотя и не так легко, как хотелось бы: застревая то там, то тут, требуя сильного нажима.
Медсестра достает второй имплантат — для другого пещеристого тела. Этот входит внутрь гораздо сложнее. Установка протеза происходит в два этапа. Один конец погружают в надрез так, что снаружи остается несколько дюймов — как знамя над завоеванной территорией. Доктор Су сгибает выступающую часть посередине, а затем вставляет свободный конец в разрез и продвигает его к головке[74] члена, выпрямляя протез по мере того, как он входит. Кажется, протез застрял. Из окровавленного надреза торчит петля размером с дюйм. Романист Мартин Эмис однажды сравнил попытки импотента совершить половой акт с попыткой засунуть устрицу в парковочный автомат.
Доктор Су вытаскивает протез и начинает все заново. Элис отворачивается. Поразительно, но мистер Вонг спит! На этот раз имплантат входит беспрепятственно, и доктор Су зашивает надрез. Теперь пенис снова выглядит как пенис, но при этом длиннее и толще, чем час назад. Доктор тестирует его: надо убедиться, что протез изгибается как надо и удерживается в позиции эрекции. Он придает члену хорошо известную всем форму, затем отпускает руку. Пенис стоит, податливый, как ножка пластилинового человечка. Затем доктор опускает его. Это напоминает домашние тренажеры, которые можно хранить под кроватью в сложенном виде. Теперь мистер Вонг владеет тайной мгновенной эрекции. Его гидравлика перенастроена на работу по принципу тумблера: либо ВКЛ, либо ВЫКЛ.
Сегодня мистер Вонг принес в жертву природную способность своего детородного органа к сокращению. Теперь его уже никто не назовет сморщенным! Только большим или выдающимся. Боевое знамя мистера Вонга будет всегда наготове. Жаль, что у него нет белья, которое создает «значительное поддерживающее давление». Я позаимствовала формулировку у группы изобретателей, которые были перечислены в патенте, выданном на «трусы мужские с карманом для пениса»[75]. В патенте нигде не сказано, что у одного из изобретателей — носящих, между прочим, общую фамилию, — был установлен полужесткий фаллопротез, который вздымал брюки неприличным бугорком. И что другой изобретатель оказывал «значительное поддерживающее давление», чтобы хоть как-то помочь товарищу. Я представляю себе, что стоит за этим так называемым карманом для пениса? Просто интересуюсь.
Пенис мистера Вонга ничем не отличается от любого другого эрегированного члена. Но я ловлю себя на мысли: а каков он на ощупь? Как пенис, налившийся кровью, или как пенис, в который вставили две силиконовые палки?
— Можно потрогать?
Элис смотрит на доктора Су, а доктор — на пациента, чью голову скрывает занавеска из зеленой хирургической ткани. Он уже очнулся, но он не понимает по-английски, а его промежность все еще под анестезией. Он никогда ни о чем не узнает. Доктор Су отходит от операционного стола и достает из коробки пару латексных перчаток.
— Мэри, вы проделали долгий путь. Делайте все что хотите.
