Евгений Подгаевский - Муха, или Шведский брак по-русски

— Один раз между глаз. И изображение Васи навсегда уйдёт в темноту. Растворится в бездне. И моё тоже.

— И тебе не будет меня жалко? — жалостливо спросила Валя у мужа.

— Жалко у пчёлки. Но мне всё равно будет тебя жалко.

Петя обнял жену.

— Прости меня, — вдруг глухо сказал он.

Она ласково гладила рукой по его затылку, шее.

— Петь, а вдруг Вадик в Ваську пошёл. Намучается с ним наша доченька.

— Не обязательно, — не совсем уверенно проговорил Пётр, — всё-таки совсем другой человек… Да что ты тут сразу!

Так стояли, обнявшись.

— Петь… Скоро и Юра из армии придёт, тоже, небось, жениться захочет… Мы что, стареем?

— Это ты брось. Заведёшь со мной разговор на эту тему, когда внуков переженим, поняла?

— Поняла, Петя…

Он поцеловал её.

Наши две супружеские пары снова встретились вчетвером — всё чинно, благородно, честь по чести, без каких-то там поползновений в сторону — провели переговоры о предстоящем торжестве.

Свадьбу сыграли в городе, в молодёжном кафе. Довольно скромную, зато какую весёлую, настоящую студенческую, со всеми этими молодёжными штучками и выкрутасами. Обхохотались все до слёз.

Но почему всё-таки не в посёлке? Некоторые в Шведино задавались этим вопросом. Здесь ведь и народу побольше на свадьбу собралось бы, и надарили бы молодым, как следует, не то, что те голодранцы. Да и родня с соседями не обиделись бы.

Так почему? Денег пожалели? Ну-у, это вряд ли. Тогда странно… Ах, батюшки! Неужто из-за Федьки-гармониста? Без него ведь в Шведино ни одна свадьба не обходится, а Федька нынче свою новую частушку выдаёт:

После последней строчки Федька-гармонист обычно подносил к устам чарку. Но однажды его рука дрогнула и застыла на полпути к цели.

— Во, бляха-муха! — удивлённо сказал Федька, таращась в рюмку. — И сюда залетела!

И ему показалось, что блестящая зелёная гостья приветливо махнула ему своей мохнатой лапкой.