ЖЮЛЬЕТТА: Жаль вас покидать, но мы счастливы, вы такие приятные.
Ги и Жюльетта возвращаются в шкаф.
ЖАК: (зрителям) Невероятно, правда же? Это ощущение власти, господства мне доставляет истинное блаженство. И если бы вы знали цену, которую мы за них заплатили! Дешевле холодильника, дешевле стиральной машины, дешевле почти любой вещи!
ОДИЛЬ: (зрителям) Мы оба не курим, поэтому мы можем себе это позволить.
ЖАК: Кроме того, на самом деле они не ушли. Они устроились в шкафу. Они будут там располагаться, пока мы снова не почувствуем нужду в их присутствии.
ОДИЛЬ: Это наша обязанность. Надо, чтобы у друзей было личное пространство. Наиболее обеспеченные могут предоставить им в их распоряжении комнату, но достаточно и шкафа.
ЖАК: Это минимум, запрещено их устраивать в ящике.
ОДИЛЬ: Даже в большом. Необходимо, чтобы друзья могли находиться в их личном пространстве в полный рост и по очереди могли лежать на полу, свернувшись калачиком.
ЖАК: Мы также должны их кормить, а это расходы.
ОДИЛЬ: Они согласны на самое малое. Как правило, на остатки. В воскресенье, конечно, мы им открываем лавочку.
ЖАК: Это нормально, это выходной, в этот день надо быть добрым.
ОДИЛЬ: Для нас это так не естественно. Приходится делать усилие.
ЖАК: (Одиль) О, моя дорогая! Сколько супружеских пар могут оплатить подобную роскошь? А вот мы можем. Мы имеем не только коттедж, две тачки, обе БМВ, шесть разных сортов йогурта в холодильнике, комнату для каждого из наших детей — дебилов, запас из восемнадцати коробок противозапорной микстуры, машинку для стрижки искусственного газона, и так далее. Кроме всего этого у нас есть друзья, это только наши друзья!
ОДИЛЬ: О моя любовь, мы счастливы, мы так счастливы! А не сходить ли нам в супермаркет?
ЖАК: Какая хорошая идея, давай устроим себе настоящий праздник! Я особенно люблю стоять в очереди к кассе с полной тележкой! Какое чувство могущества! Я могу заплатить за весь этот бесполезный и отвратительный хлам, сваленный в тележку! Это кое-что значит!
ОДИЛЬ: А проверка чека! Ах, как мы любим проверять чек…
ЖАК: Обожаем, это истинный ритуал! А если, к счастью, находим ошибку…
ОДИЛЬ: Это экстаз!
ЖАК: Тогда мы можем качать права! Протестовать с полным на то основанием! Требовать присутствия старшего менеджера, чтобы он лично констатировал грубую ошибку кассира! Это такое наслаждение — видеть старшего менеджера, это сравнимо с сексуальным удовольствием!
ОДИЛЬ: Ах, боже мой, я больше не могу, составляем список и бежим туда!
ЖАК: Мы составим список в машине, я не могу ждать!
Они выходят, на ходу составляя список покупок.
ЖАК: Вода, молоко…
ОДИЛЬ: Туалетная бумага, бумажные полотенца…
Жак и Одиль бегут в супермаркет.
Сцена 3
Ги и Жюльетта пользуются отъездом Одиль и Жака, чтобы выбраться из шкафа.
ЖЮЛЬЕТТА: (зрителям) Сначала маленькое уточнение. Нас зовут не Ги и Жюльетта, а Андре и Изабелла, просто Жак и Одиль не нравится наши имена, поэтому пришлось их сменить.
ГИ: (зрителям) Это записано в договоре продажи. Покупатель имеет право по своему усмотрению менять имена купленных друзей. Протестовать было бы бессмысленно.
ЖЮЛЬЕТТА: Сначала они нас звали Жиль и Алиса, но в конце концов имя Алиса напомнила Одиль коллегу по работе, которую она не любила…
ГИ: А Жак считал, что Жиль звучит по — дурацки. Так что они решили звать нас Ги и Жюльетта. Ну и что, почему бы и нет.
ЖЮЛЬЕТТА: Возможно, что они поменяют их снова. Если честно, это нас беспокоит меньше всего.
ГИ: Да… (пауза) Вы задаетесь вопросом, что с виду нормальных людей может заставить продать себя, не так ли?
ЖЮЛЬЕТТА: К несчастью, это очень просто…
ГИ: У нас больше не было выбора…
ЖЮЛЬЕТТА: Мы стояли на краю пропасти…
ГИ: Заблокировали наши банковские счета…
ЖЮЛЬЕТТА: Выселили из дома…
ГИ: У нас нет никаких родственников, некому прийти нам на помощь…
ЖЮЛЬЕТТА: Улица нас ждала с распростертыми объятиями…
ГИ: Между улицей и шкафом мы выбрали шкаф.
ЖЮЛЬЕТТА: И не жалеем об этом.
ГИ: Нет, не жалеем.
ЖЮЛЬЕТТА: Жак и Одиль совершенные козлы, но не злые.
ГИ: Я бы не сказал…
ЖЮЛЬЕТТА: Ты не считаешь их полными козлами?
ГИ: Да, считаю. Но ты говоришь, что они не злые, а с этим я не согласен. Они злые козлы.
ЖЮЛЬЕТТА: Как и все остальные, ни больше ни меньше.
ГИ: Их не беспокоит то, что мы живем в шкафу.
ЖЮЛЬЕТТА: Нет, конечно, но зато они нас кормят.
ГИ: Если они хотят, чтобы мы не протянули ноги, они чуть — чуть обязаны это делать.
ЖЮЛЬЕТТА: Скажем так, что они обычные, ни больше ни меньше.
ГИ: Мерзавцы!
ЖЮЛЬЕТТА: Они что, нас стегают? Они нас насилуют с утра до вечера? Заставляют курить крэк, пить соленую воду, чтобы посмотреть, как мы мучаемся? Ты что, обязан орать «Вперед, Марсель!», хотя они знают, что ты болеешь за «Пари Сен — Жермен»?
ГИ: Нет — нет, слава богу, что нет.
ЖЮЛЬЕТТА: Вот я и говорю: они нормальные, ни больше ни меньше.
ГИ: Как тебе угодно. В любом случае, это не важно, мы принадлежим им, и точка.
ЖЮЛЬЕТТА: По крайней мере, мы вместе!
ГИ: Это правда, нас могли распродать поодиночке.
ЖЮЛЬЕТТА: Как бедняжек Мартину и Роберта! Помнишь, как Мартина выла, когда новые собственники приехали за ней… Мне потом целый месяц снились кошмары…
ГИ: Было достаточно, чтобы начальника нашего отдела захотел позабавиться… И нас разлучили бы.
ЖЮЛЬЕТТА: Или чтобы его внезапно попросили продать одного друга, без пары…
ГИ: Мы избежали худшего!
ЖЮЛЬЕТТА: Ах, мой дорогой, я тебя люблю!
Обнимаются. Затемнение.
Сцена 1
Жак открывает дверь шкафа.
ЖАК: О-ля-ля, друзья мои, выходите, пожалуйста, друзья мои, мы вместе проведем прекрасный вечер!
ОДИЛЬ: О да! Мы будем говорить о литературе, живописи, танце, архитектуре, духах (Жюльетте) Я обожаю твои духи, но я не хотела бы поменяться ни за что на свете!
ЖЮЛЬЕТТА: Как я тебя понимаю, как я тебя понимаю, мы с тобой будто сестры!
ОДИЛЬ: Я не готовила вам, у меня не было времени, и потом, мы уже пообедали.
ЖАК: Причем очень вкусно пообедали. Настоящее объедение!
ОДИЛЬ: Но мы можем выпить по стаканчику…
ЖАК: Налить вам? В старой бутылка дешевого вина еще немного осталось. Или воды из-под крана?
ЖЮЛЬЕТТА: Воды из-под крана с удовольствием!
ГИ: О да! Стакан воды, я так хочу пить!
ЖЮЛЬЕТТА: Ничего так не утоляет жажду, как большой стакан прохладной водопроводной воды!
ОДИЛЬ: У нас только маленькие стаканчики, а вода теплая.
ГИ: Важно не то, что тебе наливают. А то, как тебе это наливают!
ОДИЛЬ: Садитесь, прошу вас, вы же не будете стоять весь вечер!
Жюльетта и Ги делают вид, что не замечают отсутствия стульев для них. Они остаются стоять. Одиль и Жак садятся.
ОДИЛЬ: Итак, Жюльетта, прочла ли ты, наконец, последний роман «…»? Потрясающе! Увлекательно! Иногда даже становится страшно!
ЖЮЛЬЕТТА: Да — да, страшно! Действительно страшно!
ОДИЛЬ: Но какой финал, такой искусный! В нем столько остроумия, столько остроумия, он поднимается почти на уровень «…» Или «…»! Это два писателя, которых я обожаю больше всех остальных!
ЖАК: Прости меня, моя дорогая, но я не понимаю ничего из того, что ты говоришь… В твоих фразах не хватает имен собственных. Последний роман писателя «…» Он поднимается почти до уровня писателя «…» Или писателя «…» Это же не имеет смысла!
ОДИЛЬ: Вот оно что! Однако я эти фразы выучила наизусть на курсах ведения беседы, и я уверена, что употребила их правильно!
ЖЮЛЬЕТТА: Да, ты их очень хорошо употребила!
ГИ: Даже превосходно!
ЖАК: Только надо заменить многоточия именами авторов, иначе фразы не имеют смысла.
