Вета (серьезно, отнюдь к нему не подлаживаясь). Да, Элвуд. Непременно. (Поглядывая на него, она на цыпочках выходит. Мы видим, как двери за ней закрываются, и слышим, как щелкает замок.)
Элвуд (спокойно подходит к книжному шкафу, разглядывает полку и, найдя нужную книгу, вытаскивает ее, а за ней спрятанную наполовину пустую бутылку виски. Читает титул книги). Ага, «Сон в летнюю ночь». (Ставит рядом два стула лицом к публике и между ними, на пол, бутылку.) Садись, Гарви, Вета хочет с нами поговорить. По важному делу. Наверно, собирается нас похвалить за то, что мы не пошли к пожарникам, а развлекали гостей. (Читает книгу. Оборачивается к Гарви. Наклоняет голову набок, прислушивается, смотрит на титул и отвечает.) «Сон в летнюю ночь», Уильям Шекспир, на рисовой бумаге с иллюстрациями. Картина первая…
Занавес падает.
Контора в главном здании лечебницы для душевнобольных профессора Чамли. Задняя стена наполовину стеклянная. В центре ее дверь, сквозь нее виден коридор лечебницы. Справа в глубине — дверь с дощечкой: «Д-р Чамли». Ближе справа же книжный шкаф, на нем ящик с картотекой. Слева дверь с надписью «Д-р Сандерсон». В глубине слева — входная дверь. Слева в центре, перпендикулярно к авансцене, большой письменный стол со стульями по бокам. Небольшой стул в глубине.
Время действия — через час после окончания первой картины.
За столом сидит старшая сестра лечебницы Рут Келли. Она что-то записывает карандашом на бумажке, разговаривая со стоящей у стола Ветой Симмонс. Мисс Келли — очень хорошенькая девушка лет 24-х. На ней туго накрахмаленный халат и шапочка.
Келли (пишет). Темпл-драйв, 343; правильно?
Вета (кивает, вынимает из сумки платочек). Да, мы там родились и выросли. Дом старый, но мы так к нему привыкли!
Келли. Вы хотите поместить в лечебницу вашего брата? Как его имя?
Вета (подносит платочек к глазам). Его имя… ох…
Келли. Миссис Симмонс, как зовут вашего брата?
Вета. Простите. Но так трудно жить на свете! Приходится делать вид, будто ничего не случилось. Я это все время повторяю Мирте, а Мирта повторяет мне. Она просто в отчаянии из-за дяди Элвуда. Да, его зовут Элвуд Дауд. (Садится.)
Келли (пишет). Элвуд Дауд. Возраст?
Вета. Двадцать четвертого апреля исполнилось сорок семь.
Келли. Женат?
Вета. Нет. Элвуд никогда не был женат. Я уехала, а он оставался с мамой. Всю жизнь был домоседом. Очень любил свой дом.
Келли. Он и сейчас дома?
Вета. Нет, он в такси у подъезда. (Келли нажимает звонок.) Я дала шоферу доллар, чтобы он за ним последил, но, конечно, не сказала ему, в чем дело. Посторонним таких вещей не говорят.
Входит Уилсон. Это санитар, силач, который может совладать с самыми буйными больными. Высокий, крепкий мужчина лет 28-ми, с густыми бровями.
Келли. Мистер Уилсон, будьте добры, спуститесь во двор к такси и попросите мистера Дауда пройти в комнату 24.
Уилсон (зверски уставившись в край стола). Попросить!
Келли (предостерегающе кивнув на Вету). Это его сестра, миссис Симмонс. (Достает из картотеки карточку.)
Уилсон (не очень утруждая себя улыбкой). Имею честь… так сказать, буду рад… препроводить его куда следует. (Выходит налево.)
Вета. Спасибо.
Келли (дает Вете печатную карточку). Тут указана такса, миссис Симмонс, — стоимость лечения и прочее.
Вета (отмахиваясь, не берет бумажки). Все будет оплачено из наследства матери. Покойной Марселлы Пинни Дауд. Наш поверенный — судья Гафни.
Келли. Сейчас узнаю, может ли доктор Сандерсон вас принять. (Направляется к его двери.)
Вета. Доктор Сандерсон? Но я хотела бы видеть самого доктора Чамли!
Келли. Посетителей принимает доктор Сандерсон. Доктор Чамли не принимает.
Вета. Но он ведь здесь у вас самый главный?
Келли (возмущенная таким святотатством). Конечно, он главный! Он знаменит на всю страну! Стоит человеку сойти с ума, и он сразу вспоминает о докторе Чамли!
Вета. Это его кабинет? Скажите, что я хочу его видеть. Меня-то он примет.
Келли. Я не смею его беспокоить, миссис Симмонс. Меня могут уволить.
Вета. А я не желаю, чтобы меня спихивали на каких-то подручных!
Келли. Доктор Сандерсон — не подручный! (Глаза ее горят от возмущения.) Он, конечно, еще молод и только недавно кончил институт, но доктор Чамли переменил двенадцать помощников и остановился на докторе Сандерсоне. У него замечательный подход… (спохватившись) к больным.
Вета. Хорошо. Доложите ему обо мне.
Келли (поправляет шапочку. Выходит в дверь налево). Сию минуту.
Вета встает, снимает пальто, вешает его на спинку стула. В коридоре появляются Уилсон и Элвуд. Элвуд, отстранившись слегка от Уилсона, замечает Вету.
Элвуд. Вета, как изумительно…
Уилсон властно тащит его вверх по лестнице. Вета очень разволновалась от этой встречи. За ее спиной появляется доктор Лаймен Сандерсон — красивый молодой человек лет 27–28-ми. На нем короткий накрахмаленный халат, под ним видны темные брюки. Он не спускает глаз с мисс Келли, которая прошла вперед, вышла в дверь посередине и закрыла ее за собой. Тогда доктор замечает Вету, одергивает халат и принимает профессиональный вид. Вета пудрит нос и его не замечает.
Сандерсон (взглянув на бумажку в руке). Миссис Симмонс?
Вета (подпрыгнув от испуга). Ох… О господи! Я не слышала, как вы вошли. Как вы меня напугали. Вы доктор Сандерсон?
Сандерсон (кивнув). Да. Прошу присесть.
Вета. Мерси. Не думайте, что я всегда такая нервная, я…
Сандерсон. Конечно, конечно. Мисс Келли сказала мне, что вас беспокоит брат. Если не ошибаюсь, его зовут Дауд. Элвуд Дауд?
Вета. Да, доктор, он… поверьте, мне так тяжело!
Сандерсон (мягко). Конечно, конечно! Семье больного всегда тяжело. Я вас понимаю.
Вета (нервно комкая платочек). Главное, доктор, мне жалко его! Но и Мирта, в конце концов, тоже имеет право принимать своих друзей. Она девушка молодая, у нее вся жизнь впереди. Мирта — моя дочь…
Сандерсон. Ага, дочь… И давно вы стали замечать странности в поведении вашего брата?
Вета. Я их стала замечать, как только умерла мама и мы с Миртой переехали сюда из Де-Мойна и поселились с Элвудом. Я сразу заметила, что он… что он… (Комкает платок, жалобно смотрит на Сандерсона.)
Сандерсон. Что именно? Не волнуйтесь, миссис Симмонс, спокойно! Не принуждайте себя. Я обожду.
Вета. Доктор, но то, что я вам говорю, останется между нами?
Сандерсон. Само собой разумеется.
Вета. Все, что делает Элвуд, вредит нашему положению в обществе. Что это за компания? С кем он водится?
Сандерсон. Я не сплетник, миссис Симмонс, я — психиатр.
Вета. Во-первых, он… пьет.
Сандерсон. Неумеренно?
Вета. Ну, уж я не знаю, как это назвать, но не проходит и дня, чтобы он не зашел в дешевый кабак и не напился с какой-нибудь шушерой. Потом приглашает их к нам домой, играет в карты, кормит, деньги дает! А я стараюсь ввести Мирту в порядочное общество.
Сандерсон. Я же с вами не спорю, миссис Симмонс, и просто спрашиваю, много ли пьет ваш брат.
Вета. Да, да, пьет, определенно пьет, и я хочу поместить его сюда навсегда, потому что у меня нет больше сил. Я не желаю больше ни одного дня терпеть этого Гарви! Нам с Миртой приходится ставить для него за обедом лишний прибор. Уступать на диване место. Звать к телефону. А сегодня, когда были гости и пришла миссис Шовене… Мы ведь и не подозревали об этом Гарви, пока сюда не приехали. Доктор, как, по-вашему, разве это хорошо со стороны мамы, что она мне ни слова не написала про Гарви? Правда, некрасиво, доктор, правда?
Сандерсон. Мне трудно что-нибудь сказать, ведь я…
Вета. Мне не трудно. Да, она поступила очень некрасиво.
Сандерсон. А кто он такой, этот Гарви?
Вета. Кролик.
