– Отпусти-и-и, идиот, – взвизгнула я. Что я несу?! – Не отпуска-а-ай!!!
– Ха-ха-ха, – рассмеялся злодей. – Вот моя кара – иди и познай Тьму на вкус-с!
Он все-таки бросил! Но из-за кулис вовремя выплыла веревка, за которую я и ухватилась. Заложив на сцене вираж над головами пригнувшихся танцовщиц, я со всего размаху долбанула ступнями в грудь Дионаро. Невероятно! Он устоял! Лишь резко выдохнул да язык прикусил.
– А я с-сказал – во Тьму! – Мужчина схватил меня поперек туловища и подбросил вновь, не жалея сил. Теперь я повисла на железной балке с осветительными приборами, крепко вцепившись в нее руками и ногами. Пусть достать попробует, хэ-хэ!
Оперолетчицы растянулись ласточкой, главный герой театра абсурда статуей застыл на цыпочках с вытянутыми вверх руками, оркестр заныл флейтами… Чего они ждут? Моего падения? Да тут десять метров!
– Падай! – прошипел Дионаро.
– Предпочту здесь состариться! – Я мило улыбнулась несчастному танцору. Ничего, потерпит. После представления я ему намекну, кого следует в неприятностях обвинить.
– Быс-стро с-слес-сла оттуда!!! – Он еще сохранял позу и даже улыбался. Зато зрители начали прикрывать уши, а дирижер поддерживал правую руку левой. Трубач покраснел и порывался вздохнуть так же, как и флейтисты.
– А не пойти бы тебе Минотавра проведать? Тебе надо, ты и доставай!
Конечности у актеров начали затекать. Если они еще полчаса выдержат и не скончаются, то дождутся финальной сцены. Если сил не хватит, то хотя бы зрители порадуются массовому самоубийству ради тщеславия.
– Дос-стала!
Я хихикнула в ответ. В последнее время мне часто так говорят, но куда более красивым голосом.
И вдруг… Вампир взлетел! Гадина обхватила меня и потащила вниз. Сил ему не занимать, ума отродясь в пустой голове не водилось.
– Хватит ис-стерику ус-страивать! Как ты мне надоела. Прибил бы, но не на глазах же у с-свидетелей! Да отпус-сти ты демонову балку! – Дионаро вызверился.
Дернул, и мы полетели вниз. Но вместе с балкой…
Рвались провода, падали светильники, носились обезумевшие электрические элементали, щедро делясь с артистами молниями, кричали танцовщицы и бестолково бегали по сцене техники. Дым, искры, вопли о помощи, молитвы. Чей-то безумный хохот. Мой? Я закрыла рот, чтобы не позориться. Что со мной? Я же спокойна… Спокойна? Спокойна?! Да меня сейчас по сцене размажет! Я закрыла глаза и… мягко приземлилась посреди всего этого бедлама…
Что это значит? Вздрогнув от упавшего возле меня светильника, последнего, я осмотрела поле битвы. Все злодеи оказались повержены. Непричастные тоже. И лишь члены жюри немо сидели каждый на своем месте. Хоть бы похлопали. Такой фейерверк достоин похвалы, а уж само представление несметного количества цветов. Ой, а старая традиция тухлыми яйцами плохих актеров закидывать еще действует?
Тишина. Я сглотнула. По-моему, пора покинуть сцену Концерт-Холла. Город. Материк. И переселиться в другой мир. Да, хороший план.
– Ик… – прозвучало в тишине. Все повернулись налево.
С бутылкой в руке, шатаясь, будто кентавр после лобового столкновения, на сцену выползла девушка. Я глазам не поверила: мы с ней были похожи словно близнецы! А учитывая, что я копия папочки, то мне стало понятно, почему все вокруг обознались. Сестричка-алкоголичка, чтоб ей Гадесович гробик на день рождения подарил!
Увидев меня, девушка мелко затряслась, пустила слюни, разбила об пол бутылку, превратив ее в «розочку», и с криком:
– Развоплощу, стерва, – бросилась на меня.
Увы, координация движений у сестрички была нарушена, поэтому она промахнулась и полоснула по корсету. Грудь, почуяв освобождение, рванулась на свободу. Платье не выдержало натиска и развалилось на куски. Зрители в первых рядах подались вперед, в дальних и в ложах – приложили к глазам бинокли. А что они пытаются разглядеть? Мама, да я в одних трусах стою! Проворно отскочив в сторону, я завернулась в край огромной занавески, попутно отпихнув от себя родственницу. Утешает одно: чтобы разглядеть что-то интересное, зрителям не бинокль, а телескоп понадобится!
– Завтра развоплощу, – промычала девушка и захрапела.
Полный финиш… Зрители со мной согласились: один хлопок, два… Через полсекунды мне аплодировал весь зал. Стоя. Но меня заинтересовало только одно существо. В кресле председателя жюри сидел Тоттен и ржал, периодически хрюкая. Теперь понятно, почему я здесь оказалась…
Под образовавшийся в зале шум король стянул меня со сцены и увел за кулисы, оставив кресло председателя жюри фестиваля свободным. По его словам, ничего более фееричного, чем мое выступление, сегодня больше не предвидится. Склонна верить. Тоттен также пояснил, почему телепортация произошла не по плану. В разгар представления зрителям членов жюри демон ощутил, что к нему отправили «посылочку», и немного скорректировал мое перемещение. А остальное – дело случая. Несчастного. У меня других не бывает.
Демон прикрыл меня от любопытных глаз заклинанием «невидимка» и телепортировался. В женский туалет Концерт-Холла, огорошив меня нормальной, с его точки зрения, мотивацией: дабы одеть и привести в божеский вид, подходящий такому именитому лицу, как король Тьмы собственной персоной. Меня и мои возражения он запихнул в кабинку, заклеив магией дверцу. Накинул заклинание тишины на помещение, а сам спрятался возле двери. Это я увидела, заняв наблюдательную позицию на бачке унитаза, рискуя свернуть себе шею.
Ждать пришлось недолго. Шушукаясь и хохоча, в комнату вошли две девушки. Их наряды своей яркой расцветкой напомнили мне марвийских попугаев, но Тоттена ни цвет, ни стиль не смутили. Он усыпил обеих «сладким сном», раздел, спрятал тела в соседней кабинке и перебросил мне их тряпки. И что мне выбрать?! Зеленое блестящее платье с огромными воланами и вырезом до середины попы или светло-голубое, у которого вместо нормального лифа две узенькие полосочки, на шее бантиком завязывающиеся, и разрез на юбке до талии?
Я выбрала голубое, потому что туфли девушки мне по размеру подошли. Не хотелось ходить босиком по грязному полу. Наступлю на что-нибудь или заразу подцеплю.
– Отлично выглядишь, – похвалил меня демон.
– Угу, – буркнула я, совершенно не согласная с его замечанием. «Одолженное» платье сделало из меня девушку не то что легкого, а прямо-таки невесомого поведения. – Пойдем домой, Тоттен? – Попытка не пытка. Вдруг получится уговорить его.
– Смеешься? – удивился демон. – А как же развлечения? У меня на сегодня еще столько интересного запланировано! – Он подпрыгнул от предвкушения. – Да, за тобой должок – отказаться не имеешь права! – Его величество прищурил хитрые разноцветные глаза.
Он опять сменил облик. Вместо утреннего обезьяновеликана передо мной стоял симпатичный приветливый юноша, которого я впервые увидела в резиденции демонов. Спорить не стала. Он прав, отчасти. И если одна ночь в моей компании компенсирует Тоттену моральный и физический ущерб, нанесенный в спа-салоне, то так тому и быть.
Мы сидели за столиком в ночном клубе, куда меня привел демон. Он методично напивался, а я слушала его жалобы на жизнь. Оказывается, у сильных мира сего тоже есть неразрешимые проблемы. Король жаловался на отсутствие к нему внимания со стороны… всех. Руфима, слуг, общественности и меня. Услышав последнее, я подавилась соком и возмущенно посмотрела на Тоттена.
– Если тебе не хватает внимания, то познакомься с девушкой и предложи ей руку и сердце. Вниманием будешь по гроб жизни обеспечен!
Вообще-то я пошутила, но король, похоже, воспринял мои слова серьезно. Он задумался минут на пять, после чего начал шарить жадным взглядом по залу. Девушки, попавшие под артобстрел, стремительно бледнели и прятались за спины своих лучших подруг, друзей, под столики, стулья… Предметов интерьера в баре было много, но их количество уменьшалось прямо пропорционально времени воздействия. Вон ширма ногами обзавелась и бочком к выходу пробирается, с другой стороны рояль к окошку пополз. Прохожих жалко. Если он им на головы грохнется, мало не покажется. Кто-то в кадке с пальмой укоренился.
– Тоттен, я сказала, познакомься, а не распугивай. – Я решила отвлечь внимание демона. Пусть жертвы его плохого настроения немного в себя придут.
– Я сам выбираю, с кем знакомиться, – попробовал отмахнуться от меня Тоттен и вновь задействовал свой обаятельный, как он полагал, взгляд.
– Еще пять минут, и выбирать тебе придется между барменом и официантами, – констатировала я.
Официант, который принес нам очередную порцию напитков, услышал мои слова, запнулся и кубарем покатился по полу, собирая проклятия подвыпивших посетителей заведения. Так он в одно мгновение обзавелся хромотой, частично облысел и получил кучу чирьев на мягкое место вместе с поросячьим хвостом и ослиными ушами туда же.
