Тут на поляну спикировала белая лебедь, ударилась оземь и обернулась красной девицей, моей женой Василисой, как говорится, с кем поведешься от того и наберешься, вот со мной повелась и научилась этому почти клоунскому номеру, оказывается, любовь к шуточкам и трюкам – это у нас семейное.
– Ой, баба Вера, так у тебя здесь праздник: живая вода на выпивон, а добрый молодец на закусон?
– Если бы закусон, – отозвалась Яга. – Опять твой добрый молодец дело пытает: ноги ему смотрю, а то ходит он незнатно.
Василиса подошла поближе, и я заметил, что она вся мокрая и продрогшая и с нее в три ручья вода стекает, я даже испугался:
– Василиса, что случилось?
Попытался вскочить со стола, но Яга грубо удержала меня и продолжила манипуляции с травинкой.
– Со мной все в порядке, так, с Водяным чуток побеседовали. Сейчас на солнышке обсохну и стану краше прежнего.
– И как переговоры прошли? – осторожно уточнил я.
– Не получится у нас союза с кланом Воды.
– Нет, я щас точно озверею, – не выдержала Яга, – этот-то еще балбес не обученный. Но ты-то ужо должна знать, что когда травкой правишь, то трепать языком не надобно! Ты, орел, лежи и молчи, а ты, мокрая, иди подсоблять. А ежели кто еще слово вякнет, то пониже спины и получит!
Дальнейший сеанс моего лечения проходил в абсолютной тишине, Василиса тоже сорвала травинку и стала водить над моими ногами, покалывание сначала усилилось, а минут через двадцать и вообще прекратилось.
– Все, симулянт хренов, вставай. Таперь можешь и бегать, и прыгать. Ноги лучше старых, – констатировала Яга.
– А чем же они лучше? – уточнил я.
– Портянками меньше воняют, – съязвила баба Вера. – Ладно, пойду я баню топить, скоро Иринку надо третий раз парить, а вы тута поворкуйте.
– Да куда еще маму Иру дальше молодить можно? – возмутился я. – Она после третьего раза вообще десятилетней девочкой сделается!
– А энто, голубь, не тваво ума дело, сколько надо, столько и будем молодить, или чего там еще, – отозвалась Яга, взяла бутыль, стакан и пошла в баню.
Я встал со стола и прошелся – ноги работали великолепно, повернулся к уходящей Яге и успел крикнуть:
– Спасибо! Ноги действительно просто новые! Бабушка Вера, вы великая волшебница!
Мы остались с Василисой вдвоем, и я попробовал ее подбодрить:
– Ты, главное, не расстраивайся, попробуем что-нибудь другое придумать, ведь союз с кланом Воды – это только один из вариантов был.
– Что-то другое не получится. В принципе и я, и баба Вера можем с водой работать, но только в небольших объемах, такого, чтобы поднять целое озеро и в нужное место вылить, мы не умеем. Понимаешь, есть магия первичных стихий, и чтобы ей в совершенстве овладеть, нужна узкая специализация. Например, выдающийся скрипач может играть на фортепьяно, но только на уровне музыкальной школы. Или пианист, взяв скрипку, тоже сможет кое-что сыграть, но слушать такое никто не захочет.
– Я говорил не о магии, а об альтернативных вариантах.
– А что тут можно придумать? Ситуация, как ты любишь говорить, патовая! Вернее даже сказать – эндшпиль: Кащей делает шах и ставит нам мат в один ход!
– Если уж следовать шахматной терминологии, то сейчас Бессмертники собираются провести свою пешку в ферзи, но вовсе не факт, что они выиграют всю партию, можно и при перевесе сил все свести к ничьей, а то и вынудить противника поставить пат, мы ведь еще не определились с нашими фигурами!
– Да какие фигуры, считай, две ладьи: я и баба Вера, даже если тебя и Иринку в качестве пешек посчитать, то доска пустая выходит, а вам до ферзей еще топать и топать! Библиотекарь не в счет, он с его ранимой психикой к оперативным действиям совершенно не приспособлен, с ним хорошо только в плен сдаваться.
– Хорошо, четыре фигуры – это уже большие силы для эндшпиля, наше главное преимущество – время, которое можно использовать для поиска новых. Мы хотели поставить на доску «слона», Водяного, – не получилось, значит, вместо клана Воды надо смотреть другие варианты. Вот, например, с ходу могу предложить воспользоваться щекоткой для труб!
– Чего-чего? – Василиса рассмеялась. – Да я такого колдовства отродясь не слыхивала!
Я постарался не реагировать на насмешки и стал терпеливо разъяснять:
– Когда баба Вера спасала меня из горящей квартиры, то она оторвала водопроводную трубу и пощекотала ее помелом, та захихикала и так плюнула водой, что весь пожар в момент залила.
Я думал, что Василиса еще сильнее рассмеется, но она, наоборот, посерьезнела и с горящими глазами ухватилась за эту идею.
– Слушай, точно, только надо привести Каменного дракона туда, где есть большая труба с водой.
– Не обязательно приводить, ведь что такое водопровод: водоем, насос и труба. Мы можем соорудить специальный водопровод для дракона, например, на Гнилой пустоши. Ведь, насколько я понимаю, Кащей не может заглядывать к нам в лес и не узнает, что мы тут для его Каменного дракона готовим. В этом болоте много воды, там глубоко?
– Гнилая пустошь – бездонная, если верить преданиям, только там электроэнергии нет, насосы не к чему подключить.
– Электричество – не проблема, сейчас существуют автономные бензиновые или дизельные генераторы. Проложить трубы, поставить насосы, вот только денег на это найти надо, а то у меня все сбережения сгорели в буквальном смысле слова – я по дурости деньги в квартире держал. Да! Можно еще лучше сделать! Заранее соорудить какой-нибудь водоем на возвышении – насыпать плотину, наполнить яму водой, а при появлении дракона – открыть.
Подавленное настроение у Василисы менялось на радостное, и это замечалось невооруженным глазом.
– А вот это уже в яблочко, Сашенька, какой же ты у меня умный! – Василиса бросилась ко мне на шею и подарила мне долгий страстный поцелуй.
– Приятно как! Я теперь тебе буду больше умных вещей говорить, чтобы ты меня почаще целовала.
– Хороший ты мой, да если мы хоть чуть отведем от себя угрозу уничтожения, я тебя буду целовать с утра до вечера!
– А еще несколько поцелуев, в качестве аванса, можно?
– Не сейчас, вечером. Пойду я бабе Вере помогать – скоро Иринка придет, а ты лети, орел мой, потренируйся.
Я посмотрел на мозоли, которые мне оставила неудобная рукоять моего импровизированного деревянного меча, и ответил:
– Что же, занятия спортом – одно из моих любимых увлечений!
Вечером Василиса пришла рано, я как раз только что спать лег, но уснуть еще не успел, лежал и думал, хотелось как-то систематизировать в голове полученные знания, но не особо получалось: слишком мало информации, да и та обрывочная.
– Все, закончили мы лечить Иринку, так что теперь я вся твоя навеки, разве что с небольшими перерывчиками на заботы о делах клана. О чем ты думал, когда я пришла?
– Ой, а у тебя коса сегодня по-другому заплетена, теперь она прямо на голове начинается, и такая ровная, класс!
– Нравится? Это мне Иринка заплела, французская косичка называется.
– Косичка? Да это чудесная огромная косища! Очень нравится, и вообще, твои волосы просто восхитительные, подобных сейчас и не встретишь ни у кого. У тебя они такие длинные и густые, что когда коса распущена, то тебе можно вообще без кофточки ходить.
– Предводителю клана появляться на людях в полуголом виде, сдурел, что ли? Ладно, не выкручивайся, я тебя спрашивала: о чем ты думал, когда я пришла? Что тебя на такие тяжелые раздумья навело?
– Опять о делах? Может, потом об этом поговорим? Иди ко мне.
– Я же знаю, что мысли все равно станут тянуть тебя за душу. Так что лучше расскажи сразу.
– Понимаешь, у меня есть какое-то ощущение, что где-то близко есть решение наших проблем. Оно где-то рядом, на поверхности, но мы его не видим.
Василиса внимательно посмотрела на меня, почему-то она отнеслась к моим словам очень серьезно, а не стала отшучиваться, как обычно:
– Ощущения у волшебников – чрезвычайно важный момент. Посвящение раскрывает интуицию и помогает предвидеть многие события. Некоторые, у кого есть способности к предвидению, только на этом и специализируются. Правда, качественные предсказания можно делать только для простых людей, а волшебникам вместо предсказаний приходится довольствоваться очень туманными образами и чувствами. Так что ты видел в своих снах наяву?
– Такое ощущение, словно есть что-то, что прямо сейчас находится рядом с нами, где-то здесь, что мы видели не один раз, знаем про него, но сейчас у нас взгляд, как говорят, замылился.
Василиса медленно обвела взглядом избушку, как бы осматривая, где и что мы могли забыть или упустить из виду:
– А как ты видишь это, можешь описать конкретнее?
– Вот в том-то и дело, что точнее сказать не могу, что это: или предмет, или знание, или даже человек, к которому можно обратиться за помощью. А мы можем опять здесь собраться все вместе и провести мозговой штурм и ревизию всех наших артефактов?
