Гусь завис в воздухе, громко хлопая крыльями. А Князь продолжал смотреть исключительно на него, причем чуть суженными от ярости глазами.
– Сам прилетишь или помочь? – Издевка в голосе.
Гусь сглотнул да и начал в полете разворачиваться. Не успел! Стужев вскинул руку, и несчастное пернатое притянуло к его ладони, в следующую секунду Князь уже сжимал его горло!
– Стужев, брось Гуся! – закричала я, подхватывая подол сарафана.
Вскинутая ладонь, и я натыкаюсь на воздушную стену, а продолжающий меня игнорить Князь, приблизив голову Гуся, прошипел:
– Наглость наказуема, криволапый.
Лапки Гуся подергались и повисли обессиленно.
– Ты знал, что ведьма наша. – Не вопрос – утверждение.
– Стужев! – Я отпустила Курочку Рябу и начала колотить руками в незримую стену. – Стужев, прекрати, я сказала!
Меня словно вообще не слышали, продолжая убивать Гуся. И я не выдержала:
– Александр, пожалуйста… – Голос сорвался.
Князь медленно разжал пальцы, и Гусь повалился на метлу, где сжался и затих. Только глаза испуганно на меня смотрели. Затем исчезла воздушная стена, и я чуть не упала, потому как на нее руками опиралась.
Потом Стужев сказал:
– Мы в дом сейчас, ближе к закату на ярмарку. Пошли.
И тут с земли донеслось хриплое:
– А кто… сдал?
– Дерево, – спокойно ответил Князь.
Гусь встал, смачно сплюнул и прохрипел:
– Я ж ему лучший табак из Сарацинии принес!
– Он тебя продал за пачку сигарет с ментолом, – с насмешкой сообщил Стужев, не удостоив Гуся и взглядом.
Затем было сказано уже мне:
– Марго.
Я не знаю, почему я это сделала. Даже понять не могу, что вообще на меня нашло, но… развернувшись, я подхватила подол сарафана и скомандовала всей лесной нечисти:
– Бежим!
И главное, все тут же рванули с места в карьер, видимо внутренне готовые бежать после нашествия богатыря. Впереди, смешно выбрасывая копыта, мчался монструозный конь, его настигала избушка на курьих ножках, в ней на подоконнике подпрыгивал Колобок. Гуси подхватили Курочку Рябу и Лису Патрикеевну, Кот с разбега вскочил на монструозного коня, Волк и я неслись морда в морду, замыкая в этом забеге, причем я заметно отставала, пока верная метла не примчалась на помощь. О, то, как я на нее взлетела, сделало бы честь любому ковбою, но самое забавное было не в этом.
Остолбеневший на мгновение Стужев все же пришел в себя при виде улепетывающих нас и заорал:
– Ильева!
– Ходу! – приказала я лесной нечисти.
Не знаю, успели бы мы убежать и как далеко успели бы, но тут впереди, наперерез нашей группе быстрого улепетывания, выехал… богатырь.
Богатырь был чист, влажен, полугол, и самое главное – в руке держал венок из полевых трав.
Первой затормозила избушка, отчего поднялось облако пыли, и с чистотой богатыря все было кончено. Вторым тормознул монструозный конь, выдав испуганное: «Ой». На морде богатырского коня расплылась плотоядная улыбочка, и я поняла, что они точно знакомы. Волк не тормозил, он плавно ушел в кусты, а я… Мне как-то подзабыли объяснить принципы управления таким уникальным летательным средством, как метла ведьминская, обыкновенная. Нет, я попыталась сманеврировать и уйти от столкновения, я даже орала «Тпррру!» метле, я пыталась развернуть ее, я…
Я зависла, схваченная богатырем за шиворот, в то время как неуправляемое летное средство умчалось в дальние дали… за гусями.
– Сбежать хотела, – не спрашивал – констатировал богатырь.
– Что ты, – я задергала ногами, совсем как гусь недавно, – честь девичью спасала, к тебе за подмогой мчалась.
Богатырь сдул с лица пряди запыленных волос, взглянул на меня сурово и снова констатировал:
– Ведьма.
– Ты про метлу? – переспросила я. – Не моя она, так, покататься дали.
И богатырь поверил. С тихим «Ох, длинна коса, да ум недолог» посадил на коня перед собой да и развернул зверюгу с явным намерением увезти меня в закат…
В этот эпический момент раздалось взбешенное:
– Слушай, Ильева, ты достала!
И я вдруг подумала, что богатырь мне больше Стужева нравится.
– Бежим, – доверительно предложила я богатырю.
Но мужик был богатырем, а богатыри от врагов не бегут – прямо как в мультике.
– Твое дело сторона, дева красная, – произнес Иродушка, ссаживая меня с коня на ствол поваленного дерева. – Сердце не тревожь, с супостатами окаянными разговор у меня короткий.
Дерево было жестким, картина предстоящего захватывающей! Неширокая лесная дорога, как в советских мультиках про волка и зайца, которые к бабке Ёжке попали, да и вообще антураж яркий, пронизанный лучами солнца и сказочный. Сказочными казались деревья, кусты… дорога тоже. И богатырь был самый что ни на есть сказочный – огромный весь такой и с бородой. Не сказочным был только Стужев в майке с коротким рукавом и джинсах… Нарушал он как-то гармонию.
– Рита, – прошипел этот самый элемент диссонанса, – богатырь откуда?
Я пожала плечами и честно сказала:
– Не знаю, он по дороге ехал, так и познакомились.
На это Стужев закатил глаза к небу и прошипел:
– И дядя Женя у нас случайно просто знакомый, и единственный уничтожитель нежити нам просто по дороге встретился. Марго, ты не ведьма, ты чудовище, мало того что вредное, так еще и невезучее на редкость!
На это я вполне резонно подметила:
– Стужев, маленькие проблемы в моей жизни начались с вашего Колдуна, а вот невезение исключительно с момента эпического вознесения меня по лестнице твоей яойной персоной!
Богатырь крякнул и начал натягивать кольчугу. Из-за кустов за развитием событий заинтересованно следили сказочные жители.
– Марго, наглость следует ограничивать, я слишком многое тебе позволил! – Стужев теперь смотрел на меня пристально и зло.
– Да, Санек, ты позволил мне действительно много… например, увидеть, как ты целуешься с Марьей Кощеевной!
Что-то прогрохотало. С удивлением поняла, что богатырь выронил щит. И ладно я – у его коня было действительно потрясение.
– Иродушка, – прошептало копытное.
Но богатырь не слушал – сидел на коне с потрясенным потерянным видом. Я глянула на кусты – у сказочной нечисти тоже были отвисшие челюсти.
– А что? – спросила я.
Из кустов ко мне покатилось блюдечко, за ним яблочко. Блюдце запрыгнуло на колени, яблочко покатилось по тарелочке, и я увидела… Скелет шипастый! Черные провалы глаз, призрачно-дымчатые волосы, жуткий оскал…
– Это кто? – чуть не завизжала.
– Марья Кощеевна, – донеслось из кустов.
Я посмотрела на богатыря, тот в ужасе на меня.
– Ну не знаю, – я отпустила блюдце, – ту, что видела я, можно даже назвать симпатичной… а это монстр какой-то.
Глянула на Стужева – тот глаз с меня не сводил, только губы плотно сжаты и желваки на скулах. Тоже гневно смотрю на него в ответ, потому что злюсь. Действительно злюсь, очень сильно.
– Значит, просто морок… Зачем ты мне это показал? – все же спросила.
И Стужев отвел глаза всего на миг… а затем взглянул на меня прямо и спокойно ответил:
– Ты не реагировала на меня, а в игру вступили остальные члены группы, следовательно, время поджимает, я решил использовать ревность. Ошибся, с кем не бывает. В следующий раз буду умнее.
Я потрясенно смотрела на этот глюк в отечественном фэнтези и просто поверить не могла, что можно быть настолько… ну вот настолько гадом.
– Стужев, – голос дрогнул, – неужели у тебя совсем совести нет?!
Он усмехнулся и, прямо глядя мне в глаза, произнес:
– Ну почему же «нет». Есть, Маргош. И мне банально совесть не позволит отпустить потенциальную ведьму, ведь вы такая редкость. Так что за тебя я буду бороться, Марго, любыми средствами. И я очень не рекомендую тебе искать защитников, малыш, иначе их смерти будут на твоей совести. А она у тебя имеется, не так ли?
Посреди сказочного леса, среди таинственных дубрав и в присутствии героев русских сказок и даже былин Стужеву молча и безапелляционно был продемонстрирован жест, за который мне было стыдно! Но все равно не сдержалась!
По губам Князя скользнула странная усмешка, и мне ледяным тоном соизволили сказать:
– И не будем забывать о маленьком Ромочке.
Я едва язык не прикусила, чтобы не заорать: «Не смей трогать брата», но на этот раз сдержалась и даже жест похабный убрала.
А потом что-то случилось… со мной. Я вроде все так же сидела на стволе поваленного дерева, но пальцы внезапно обожгло… словно током. На какой-то краткий миг всего, но это точно пришло из меня и было во мне. Я вздрогнула, замерла, затем начала осторожно дышать, стараясь не пробуждать это что-то… И жутко так стало.
– Супостат! – взревел вдруг богатырь. – Готовься держать ответ за дела твои подлые, за слезы девичьи!
Я молча сложила руки на груди, поерзала на бревне и скомандовала богатырю:
– Мочи гада!
У Князя одна из бровей медленно вверх полезла. Я ответила свирепым взглядом, который ничего хорошего ему не сулил.
