Внезапное озарение было как удар по голове. Я застыла, вновь уставившись на свое отражение и ярко-зеленые глаза. За всеми волнениями дня я так и не поняла, что теперь, помимо домысла, у меня было реальное доказательство того, что ректор Дакар владеет всеми четырьмя стихиями.
Касаясь меня ветром, он продемонстрировал, что владеет стихией воздуха, а когда использовал воздушный щит, окончательно это подтвердил. Ректор играючи владел стихией огня, а когда мы случайно склеились, пользовался стихией воды, чтобы нейтрализовать воздействие клея. Единственной скрытой стихией, которой не хватало, чтобы быть уверенной, что у него есть возможность владеть духом, была стихия земли. Неудивительно, что вычислить количество стихий было трудно, поскольку землю было легче всего скрыть. Ею редко пользуются в обычной жизни. Я бы, пожалуй, никогда не получила подтверждения четвертой стихии, если бы не бал. Возможно, ректор просто забылся, когда опускался на корточки и касался каменной плитки, взывая к земле и пробуждая ее под своей рукой. Но теперь я могла с уверенностью утверждать, что у него был полный набор. Четыре стихии были главным условием появления пятой, и на моей памяти я не встречала магов четырех стихий. Единственным исключением являлась королевская семья. О других ходили только слухи, возможно, преувеличенные. И хотя маги пяти стихий были скорее легендой, я не сомневалась, что ректор относился именно к ним. Вспоминая его странную магию, мурашки, которые бежали по телу, и его воздействие на человеческий разум, не оставалось сомнений, что он был сильнейший маг из всех, кого я когда-либо встречала. Лишь одно мне было неясно. В памяти всплыли слова отца о том, что он купил у него специальное зелье, чтобы скрывать стихии. Зачем?
Но на этом мои умозаключения закончились, потому как вместо ответа была пустота. Подобная сила была уникальна, и должность ректора академии казалась смешной для человека подобного уровня. От мысли, что именно я делала с магом, владеющим пятью стихиями, стало не по себе. И этого человека я втянула в интригу с фиктивным браком и духом огня, находившимся вне закона!
На занятие мы успели вовремя, ректора Дакара еще не было, но стоило нам усесться за парту, как я разглядела Исара, нетерпеливо постукивающего пальцами по дереву и смотревшего в сторону входа. По кабинету пронесся шепот, когда ребята начали замечать изменения в моей внешности. Исар сорвался с места, направляясь было к нам, но был остановлен вошедшим ректором Дакаром. Не скрывая своего разочарования, Исар вернулся обратно, в то время как глава нашей академии подошел к доске.
– Поговорим сегодня о взаимодействии стихий и их несовместимости, – начал ректор, расстегивая пиджак и облокотившись о стол. – Самым очевидным примером может служить огонь и вода, стихии полностью друг другу противоположные.
Сидящий впереди меня парень обернулся, быстро положил на парту сложенный вчетверо листок и снова отвернулся. Я развернула бумагу, увидела острый угловатый почерк.
«Куда ты вчера исчезла и почему у тебя зеленые волосы?»
Определенно, эта записка была от Исара. Я отложила листок в сторону и нашла глазами Айка. Экспериментатор сидел, откинувшись на стуле, и был полностью расслаблен. И хотя сейчас у меня было достаточно гуманное отношение ко всем окружающим, мне не терпелось поговорить с ним и при возможности дать стимулирующий пинок. Взяв чистый листок, я быстро написала парню послание, после чего скомкала его и невзначай уронила на пол. Легкий ветерок коснулся моей ноги и подтолкнул листок в сторону парня. Опустив глаза, он посмотрел на белый комок, ударившийся об его ногу, и наклонился, поднимая. Спустя пару минут мне вернули записку. Парень явно уловил мой сарказм, за которым я скрыла нежелание писать о привороте. Совершенно забыв о лекции, я тут же ее прочла и написала ответ.
«Я обещаю, скоро ты узнаешь, что такое вечная и всепоглощающая любовь, дорогой мой. А для верности закреплю это все прекрасным катализатором, для стимула».
«И как же действует катализатор?»
«Из стадии страсти резко кидает к нежности и желанию прожить рядом всю жизнь. Я приду к тебе вечером и расскажу подробнее, надеюсь, веник висит на том же месте».
Сложив записку, я решила отправить ее тем же способом и, уронив на пол, небрежно подтолкнула магией, но бумажный комок внезапно встретил преграду. Мои глаза быстро метнулись от ботинок к лицу ректора, который, нахмурившись, взмахнул рукой и заставил записку взлететь вверх и оказаться в его руке. Я мысленно порадовалась, что не стала писать о привороте открыто, Айк был расслаблен, тоже понимая, что в записке нет ничего опасного. Только вот ректор, развернув листок, неожиданно нахмурился и бросил сначала на меня, а потом на Айка недовольный взгляд.
– Впредь занимайтесь своими личными разговорами вне занятий, – сухо велел он, скомкав в своей руке листок, и между пальцами мелькнул всполох огня, мгновенно превращающий послание в пепел.
– И что там было? – послышался наглый вопрос Исара, в голосе которого явно сквозило что-то еще.
– Я думаю, это не ваше дело, – отрезал ректор, за что я была ему благодарна, но тон его оставался недовольным. Когда он бросил на меня последний взгляд, двигаясь вперед по проходу, на стол передо мной вновь опустился сложенный листок от парня, сидевшего впереди. Нетрудно было догадаться, что в этот раз писал Исар. Прежде чем развернуть записку, я покосилась на мага, продолжавшего говорить и двигаться между рядами. Убедившись, что он не смотрит в мою сторону, развернула листок.
«Ты только моя и ничья больше». Всего одно предложение, но по моей коже пробежались мурашки. Это уже не напоминало милую записку влюбленного парня, в этих словах угадывался знакомый мне прежде жестокий и беспринципный Исар. Может, действие отворотного зелья ослабло, и он снова стал собой? А что, если эффект наступает не сразу? Но тогда содержание записки было бы другим. Возможно, я смотрела на эти слова слишком долго, поскольку толчок локтя Айлин застал меня врасплох, и когда я подняла глаза, увидела, что ректор Дакар смотрит в мою сторону. Я быстро стала комкать листок, но тот взмахнул рукой и он вылетел из моих ладоней, направляясь прямо к нему.
– Адептка Аро, у вас есть хоть капля уважения к учебному процессу?
Я чувствовала охватившее меня смущение, и еще неизвестно, от чего сильнее – оттого, что вновь попалась спустя пару минут, или от содержания записки, которую сейчас читал ректор. Брови его приподнялись, и он снова скомкал листок, оставляя от него лишь пепел.
– Если это не наше дело, – вновь вмешался Исар, – почему тогда вы, прежде чем сжечь их, читаете?
Казалось, эти слова застали Дакара врасплох. Кашлянув, ректор вместо ответа продолжил свою лекцию, большую часть времени не спуская с меня пристального взгляда.
Я надеялась, что больше он об этом не вспомнит, но, когда урок закончился, спокойный голос приказал мне задержаться. Я поймала сочувственный взгляд Айлин, которая наверняка дождется меня за дверью, и пошла к столу ректора. Мимо меня прошел Исар, нарочно перегородив мне дорогу, но я, проигнорировав парня, скользнула между партами, перебираясь в соседний проход, и достигла цели.
– Вы что-то хотели, адепт Росс? – поинтересовался ректор у Исара, заметив, что тот до сих пор не покинул кабинет. Парень какое-то время колебался, но потом молча покачал головой и тоже вышел за дверь. Я надеялась, что он не будет дожидаться меня снаружи.
– Извините, – тут же выпалила я, – больше никаких записок на занятиях!
– На самом деле это не единственное, о чем я хотел поговорить.
Вновь напряглась, почувствовав серьезность, с которой говорил мужчина, а когда его рука вновь взметнулась, плотнее затворяя дверь кабинета, с его губ сорвалось то же заклинание, что и вчера. Он не хотел, чтобы нас кто-то слышал.
– Итак, Шета должен поверить, что мы… что вы влюблены в меня, а я в вас.
Неловкость вернулась, когда я поняла, куда повернул разговор.
– Я… попробую.
– Нет, – отрезал мужчина, огибая стол, – у нас второй попытки не будет, нужно не пробовать, а действовать осторожно. В первую очередь не нужно сразу говорить ему о том, что я вам нравлюсь, он сразу разгадает подвох.
Я бы тоже на месте Шеты нам не поверила.
– Что тогда делать?
– Я долго думал вчера ночью о нас… – Ректор запнулся, поняв, насколько двусмысленно прозвучали его слова, и тут же исправился. – О нашей ситуации. Нам нужно будет объясниться с родителями, и долго ждать мы не можем. Я уже написал вашим родителям, что мы навестим их в это воскресенье.
– Что? – удивленно вскрикнула я, в панике уставившись на мужчину. Ко мне домой? С ним, как с женихом? Уже так скоро? Даже коленки начали подкашиваться от этой мысли. Не хочу никуда ехать!
