— Пред взглядом богов и стихий, я, Расхарт, обещаю, что моя душа, сердце и тело будут принадлежать Олимине Аэра Эль-Романэ, так сердце мое уже отдано ей, а тело и душа не могут без него. Клянусь, отныне быть верным ей и соединить свою жизнь с ней.
— Свидетельствую, — тихо прошептала, получив кивок эльфа.
— Я Арлистиан Иркэлен Эль-Виаррдэ ал-Ари, повелевающий стихией земли и воздуха, — он спокойно начал произносит речь, когда внезапно раздался грохот за стеной, и кто-то с силой начал долбить руками по двери.
— Откройте, именем Эмира!
— … имеющий право, данное рождением и признанное живыми и мертвыми…
— Откройте немедленно!
— … своей силой, желанием, волей и властью…
— Ломайте!
— … скрепляю союз предстоящих предо мной, да будет он нерушимым!
— Остановить обряд!
— Да будет так!
Одновременно вспыхнуло зеленовато-серебристое сияние, окутывающее руки Мины и Расхарта, и слетела с петель дверь, открывая нашему взору десяток разъяренных солдат. Они опоздали. Всего на мгновение, но этого хватило, чтобы Арлистиан успел закончить обряд, и стражник это понял. Как и то, что за такое промедление ему еще достанется.
— Следуйте за мной! — прорычал он, сверля ненавидящим взглядом эльфа.
— Как скажите, — улыбка Арлистиана была безмятежной, — дорогая, пойдем, — и он протянул мне руку, за которую я тут же поспешила вцепиться.
* * *
Мы стояли в небольшой зале, окруженные двумя рядами стражи, и ждали. Ждали, какое примет решение раздраженный Эмир, сидящий в удобном кресле напротив, нервно отбивающий дробь пальцами. Ждали услышать версию пострадавшего лорда Захрэ, сверлящего нас ненавидящим взором. Ждали, наконец-то услышать приговор.
— Милорд Арлистиан, — хрипящий голос заскрежетал по залу, заставляя поежиться, — вы понимаете, что сделали?
— Что конкретно вы имеете в виду, Эмир?
— Обряд! — рявкнул тот, доведенный до крайности равнодушием эльфа.
— Ах обряд… да, провел. А что, нельзя было?
— Нет!
— А почему? — только сейчас я поняла, что этот бессовестный эльф просто издевается.
— Не стройте из себя идиота, милорд! — подскочил с места Захрэ. — Вы специально провели обряд, чтобы спасти этого полукровку! Он недействителен!
— Отнюдь. Клятвы были принесены, я имел полное право закрепить его, даже свидетель имелся. И я абсолютно не понимаю, почему должен был отказать попросившей меня паре. Это мои друзья, и я очень рад за них.
— Может, вы еще скажите, что были не в курсе, что лорд Захрэ опознал в вашем… друге полукровку?
— Да, мне сказали.
— И вы решили помочь?
— Да, решил. Ваш закон давно устарел, да и относился только к сумасшедшим представителям полукровок. Расхарт таким не является. Приступов безумия у него нет. И да, он отправился вслед за любимой, пусть на тот момент еще и неофициальной невестой.
— Значит, любимой… — прошипел Эмир.
— Да, любимой, — внезапно подал голос наемник, делая шаг вперед, — и не жалею о произошедшем. И я повторю каждое свое действие еще раз, если кто-то посмеет насилие над моей невестой.
— Насилия не было! — выкрикнул Захрэ.
— Было, — я тоже не стала молчать, — Леди Олимина отказалась идти с вами, и тогда вы потащили ее силой, несмотря на ее протесты и крики!
— А ты вообще заткнись, дрянь безродная!
— Эмир, — тихий голос эльфа холодным ветром пронесся по залу, — если ваш лорд не извиниться, то я сею секунду потребую дуэли.
— Извинится, — спустя минутное молчание произнес дэв, кинув раздраженный взгляд на подчиненного. — Захрэ! Ты не имел права оскорблять леди, да еще и кровницу милорда. Ты слышал слова милорда Арлистиана?
— Да, — прошипел дэв, склонив голову, — прошу прощения … леди, — я только головой качнула в знак того, что слышала, но говорить, что все в порядке, даже не собиралась.
— Итак, — начал эльф, — раз закон нарушен не был, будем считать, что недоразумение исчерпано?
— Не так быстро, — прошелестел Эмир. — Как бы то ни было, но пришел сюда полукровка необрученным, при этом напав на одного из лордов. Никто не смеет играть с законом, даже вы, милорд Арлистиан.
— Ваше решение? — эльф напрягся, как и все мы.
— Вы забыли еще об одном моменте. Ваша кровница покалечила двух стражей и нанесла травму лорду Захрэ, причем угрозы жизни ни ей, ни леди Олимине не было. Что скажите на это?
— Она защищала подругу. К тому же, вы правильно сказали, она моя кровница, значит, неприкосновенна.
— До конца лунного цикла осталось недолго. Мы можем подождать, — выразительно усмехнулся дэв.
— Я жду вашего решения, — Арлистиан, похоже, еле сдерживался.
— Что ж, я вижу несколько вариантов. Первый, леди Олимина расторгает помолвку и выходит замуж лорда Захрэ. Второй — леди Нэялин остается в Ашарте в качестве наложницы. И третий — обе леди свободны, но полукровка умрет. Итак, какой вариант выберете?
Мы молчали. Да и что тут можно было сказать? Как вообще в этой ситуации можно что-то решить? Это не выбор, а издевательство какое-то! Либо мы с Миной в пожизненном сексуальном рабстве, либо Расхарт с петлей на шее.
Я чувствовала бессильную ярость Арлистиана, практически слышала его мечущиеся мысли, не находящие выхода. И от этого было страшно. Я как-то уже привыкла, что он всегда ко всему готов, все знает, что ничем его не удивить, и никому не обмануть… и тут такая ситуация…
Бросила быстрый взгляд, чтобы убедиться, что эльфийка в таком же ужасе, как и я. Ее взгляд беспомощно метался по лицам, пытаясь что-то найти… и не находил. А вот Расхарт, напротив, был сосредоточен и мрачен. Но сжатые губы и кулаки выдавали его чувства.
— Нам надо подумать, — выдавил, наконец, Алан.
— Думайте, у вас десять минут, — улыбнулся Эмир, не скрывая своего удовлетворения и радости. Чтоб тебя удар схватил, козел безрогий!
Я неуверенно посмотрела на эльфов и Раса. Патовая ситуация — выхода нет. Хотя, если уж быть честной — самый приемлемый вариант с Миной. Пусть эгоистично и трусливо, но логично. Жена — это не рабыня и не покойник. У нее будет определенные права и свобода, уважение, нам с Расхартом о таком даже не мечтать. К тому же… наложница, в отличие от жены, переходит по наследству.
А еще есть Силы, которые неизвестно как отреагируют на подобное. Кстати, может, попробовать их призвать? Интересно, они в такой ситуации могут помочь? Хотя, вряд ли. У дэвов другие боги. Может вполне оказаться, что Силы Даагонских вообще не имеют никакой над ними власти. Проклятье!
— Арлистиан? — робкий голос девушки отвлек меня от дум.
— Не знаю, Мина, впервые не знаю, — покачал он головой, стараясь не смотреть ни на кого из нас.
— Это моя вина. Ты не хотел меня брать, — прошептала она, — и Рас с Нэей из-за меня подставились. Значит, и отвечать мне, — совсем тихо закончила, опустив голову. — Расхарт, — быстрый взгляд на наемника, — прости меня, но я… правда… люблю тебя, — из голубых глаз скатилась слеза.
Не выдержав, я сжала руку эльфа, почувствовав в ответ такое же крепкое пожатие. Какая-то часть меня кричала, чтобы я поступила благородно, но… не могла. Язык не слушался, отказываясь пожертвовать собой, а какая-то часть сознания навязчиво шептала, что подобную жертву не оценят. Что они потом будут жить долго и счастливо, а ты так и сгниешь здесь.
— Я согласен! — как гром среди ясного неба, внезапно разнесся уверенный голос Расхарта.
Резко вскинув голову, я смотрела, как наемник не сводит уверенного взгляда с Эмира. Кстати, тот счастливым не выглядел.
— Даже так? А ты уверен?
— Вполне. Но девушек ты не получишь.
— Жаль, ты худший вариант, я бы предпочел любой из других, но раз так… приговор привести в исполнение сегодня на закате, — повернув голову, он приказала стоящему по левую сторону дэву. Тот поклонился, давая понять, что услышал.
Я смотрела на все происходящее, будто бы со стороны, словно это все было не со мной. Где-то там далеко отдавались распоряжения о проведении казни и сопровождения Расхарта в тюрьму, кричала Мина, предлагал другой вариант Эмир, предлагая спасти наемника… А у меня в груди разгорался пожар. Он становился все сильнее и сильнее, мешая дышать. В какой-то момент я не выдержала и закричала:
— А-а-а!!!
— Нэя, — крик рванувшего ко мне Арлис.
— Я согласна! — выкрик Мины.
— Нет, — это Расхарт.
— НЕТ!!! — грохот распахнувшихся дверей, и на пороге появилось новое действующее лицо. — Ты его не тронешь! Расхарт не будет казнен!
