Еще вчера камердинер Навиан в красках расписывал перед Гиром и его приятелями, собравшимися на дружескую пирушку, сцену, разыгравшуюся на лестнице дворца: «Сам не видал, но один стражник, знакомец мой, ему как себе верю, рассказывал…» И все хохотали над очередной красочной байкой о сверхсиле альсоров и советовали Наву перестать врать про крылья и добавить для пущей важности хвосты по три штуки на брата.
А нынче бывший фаворит сам убедился в реальности крыльев и недобром отношении к себе Пепла. Нет, от таких тварей стоило держаться подальше. Вот как вернет он себе расположение Аны, тогда и намекнуть можно, что страхолюдность альсоров вредна для стабильности в столице, да и в государстве. Слухи недобрые бродят и всякое такое.
Красавчик Гир метался по покоям, собирая вещи, пиная спящего Нава и ругаясь сквозь зубы.
Гилиана вошла в комнаты, отведенные Видящей, тяжело, как старуха, опустилась в кресло. Тонкие пальцы коснулись виска. Синхронно, не сговариваясь, из гостиной исчезли Дарет и Ила, оставляя Веронику наедине с Владычицей. Нет, не с Владычицей, просто с разочарованной и глубоко уязвленной женщиной. Та помолчала с минуту, а потом горько уронила:
– Где я ошиблась, Ника? Почему не видела того, что Гир просто ничтожный ублюдок со смазливой физиономией?
«Это какой же одинокой надо быть, чтобы прийти с такими вопросами к почти незнакомой девице? – первым делом ужаснулась терронка, а потом предположила: – Или она пришла спрашивать не меня – малознакомую девчонку, а меня – Видящую, каковой я тут считаюсь? И что ей отвечать? Ей же больно и плохо…»
– Где? – повторила Ана, ее сапфировый лихорадочный взгляд впился в лицо Ники, будто она надеялась отыскать там ответ на все мучительные вопросы, и молчать стало невозможно.
«Видящая я или нет, скажу, как думаю, и будь что будет», – решила девушка и тихо заговорила:
– Где ошиблась? Уже тогда, когда родилась женщиной. Мы так устроены, мечтаем, хотим любить и жаждем любви. Как бы ни притворялись перед другими и порой даже перед самими собой, что все иначе. Ты – Владычица Альрахана, страстная, темпераментная, волевая и властная женщина. Тебя всегда тянуло к таким же мужчинам. Взять хоть тех, которые стали отцами твоих детей. И консорты были такого склада, а потом тебе неожиданно понравился мужчина, казавшийся мягким, романтичным, чутким, сговорчивым и… удобным. Он, скорее всего, и был таким, но в то же время он был слабым, Ана. Не твоя вина, что он, не обладающий стальным внутренним стержнем, прогнулся под обстоятельства, позволяя им лепить себя, как глину, заливая уши лестью. И родилось эгоистичное, жаждущее удовольствий и власти чудовище. Мелкое, на большее не хватило силенок, но чудовище. Твоей вины в этом нет, да и его, пожалуй, тоже. Это скорее беда, чем вина. Он еще не успел зайти достаточно далеко, чтобы обернуться настоящим монстром, из тех, жизнь которых исправит лишь взмах меча.
– Ты так видишь? – задумчиво переспросила Гилиана.
– Да, так, – коротко согласилась Ника и негромко закончила: – Мне жаль.
Владычица почему-то усмехнулась. Не зло, скорее иронично и удивленно.
– Жаль… Ника, мы хотели тебя защитить, а на деле раз за разом подвергаем опасности. Бандиты, отрава, теперь идиот Гир.
– Жить стало лучше, жить стало веселей, – со смешком согласилась девушка и, дотянувшись, похлопала Владычицу по запястью самым утешительно-фамильярным, вопреки придворной субординации, образом. – Неприятностей за три дня было достаточно, кто же спорит. Зато и всего прочего – интересного, веселого, радостного – тоже прибавилось. Наверное, это какой-то закон мировой компенсации и гармонизации. Если бы было только хорошее, я бы захлебнулась положительными эмоциями, а так… эти небольшие бяки, как грузик, держат, и заодно есть с чем на контрасте все прочее сравнивать.
– Грузик, – хмыкнула уже без прежней неловкости Гилиана и задумчиво протянула: – А как Эльсор на твою защиту метнулся! Не ожидала! Он всегда такой сдержанный, а тут мгновенная трансформация, которая лишь при вспышке эмоций у демонов-полукровок возможна.
Задумчивость и виноватость Владычицы резко сменились увлеченностью. То ли она и в самом деле обладала удивительно крепкой психикой, дающей возможность перешагнуть через проблему и жить дальше, не терзая ни себя, ни других, то ли не все было так гладко и Ане требовалось время, чтобы забыть Гира, и способ забыться. Откровенный разговор и последующая болтовня с Видящей, принятой в семью, интуитивно показались женщине наилучшим методом переключения. Чужие, пусть даже перспективные, романтические отношения, особенно отношения непробиваемо хладнокровного Эльсора, выступающего в общении со слабым полом лишь в роли потребителя услуг и спокойно принимающего обожание, интриговали Ану. А уж после того, как Ника мило смутилась в ответ на ее замечание… Нет, Владычица уже не могла оставить эту вкусную тему и коварно продолжила:
– Или тебе больше Искра по нраву? Надежный, веселый! А может, Глеану? Красавчик, и так ухаживает, что лоаны Альрахана о нем только и вздыхают!
– Ана, ты что, за рекламу своих сыновей взялась? – рассмеялась Ника. – Смотри, не будь слишком убедительной, а то я решу, что в таких великолепных мужчин срочно нужно влюбиться во всех скопом или по очередности! В сеаль – Эльсор, в рошиан – Инзор, а в меандел – Глеану! А потом снова Эльсор, и далее по расписанию годового цикла!
Представив, как такой строгий распорядок романов будет выглядеть со стороны, Гилиана рассмеялась уже искренне и заразительно, без натуги. Повеселившись же, велела снова с цепким прищуром:
– А все-таки! Ты к Пеплу присмотрись!
– Присматриваться надо к тем, кого не знаешь, – легко улыбнулась Ника. – А я и тебя и альсоров не то чтобы знаю от и до, скорее чувствую интуитивно. А вы каким-то образом чувствуете меня.
Наметившийся процесс шуточного сватовства был прерван Илой.
– Прошу прощения, Владычица. – Горничная появилась на пороге гостиной после тактичного стука, скромно потупилась и известила: – Лоана Вероника, ваше платье и туфельки доставлены. Будете примерять или попросить зайти позднее?
– Мерить! Мерить! – вместо Ники откликнулась Гилиана, и Ила испарилась, дабы исполнить распоряжение. – Милая девочка. Откуда? – небрежно уточнила Владычица.
– Сегодня Илаиана принесла мне завтрак, напоила какой-то вашей микстурой, чтобы живот не болел. А когда в разговоре обмолвилась, что ко мне непременно приставят горничную, положенную по статусу, я предложила Иле остаться в этой должности, – поведала девушка, пока свеженазначенная прислуга руководила процессом внесения в гостиную вещей для примерки. Вид у нее при этом был круче, чем у постового на самом ответственном перекрестке в центре столицы. Хотя с определенной точки зрения так оно и было. Ведь в комнате находились самая главная женщина Альрахана – Владычица и та, чей статус в королевстве был не столь официален, однако не менее значим – его Видящая.
Давая время портным и сапожнику разложить обновки, Гилиана сделала знак горничной приблизиться и уточнила:
– Черты твоего лица мне знакомы, дитя. Какого ты рода?
– Арделан, Владычица, – присела в низком реверансе девушка.
– Древние, гордые, но никогда не бывшие богатыми, – задумчиво промолвила Ана, побарабанив пальчиками по мягкому подлокотнику.
– Потому что слишком гордые, – неожиданно заметила Ника и прибавила: – И слишком честные.
– Невыгодное сочетание, – с горькой улыбкой признала Ила.
– И горничная… Значит, дела рода совсем плохи. Тебе, девушка, или твоим родным стоило обратиться с петицией о поддержке, – рассуждала вслух Владычица. – Но слишком гордые, да? Предпочла работу прислуги вместо назначенного содержания.
– За все нужно платить, – тихо и упрямо, у нее хватало храбрости спорить не с кем-нибудь, а с Владычицей, ответила Ила. – За содержание – назначенной компаньонкой или замужеством, а мне хотелось хоть что-то решать самой, высокородная лоана.
– Достойная цель, – столь же тихо согласилась Гилиана, и девушка удостоилась уважительного кивка.
И тут же Ану будто переключили – азартно засверкали глаза, и Владычица, вихрем взметнувшись с кресла, потащила Нику примерять обновки.
Одежда никогда не почиталась Вероникой за фетиш, однако и она охотно признала: лучших туфель, чем сотворенные болтливым толстячком-сапожником, на ее ногах отродясь не бывало. Наверное, потому что она никогда не носила обуви точно по мерке, снятой мастером. То же можно было сказать и о платье. Тетушка Маго, поначалу показавшаяся девушке форменной стервой, а после первого получаса общения перешедшая в категорию старших подруг, тоже постаралась на славу. Такой красивой Ника себя никогда не чувствовала.
