– Лёля, долго еще висеть будем?
– А…
Растерянно глянула вниз. От последней ступеньки до «пола» всего полметра, так что прыжок был условным. Осторожно отошла в сторону, с трудом оторвала взгляд от бездны и вернулась к созерцанию пещеры.
Красиво, но жутковато.
Синеватые огоньки разбросаны по стенам, как звезды по небу. Свет дают тусклый, но видно все, до малейшего излома. Только в глубине пещеры царит мрак, хотя и там, кажется, иллюминация зажглась.
Орис ухватил за руку, а я от неожиданности подпрыгнула и чуть не заорала.
– Нам туда. – Перст эльфа указал во мрак.
– Черт. А может, я тут? У лесенки?
– Уверена? – спросил без издевки, абсолютно серьезным тоном.
На миг представила себя один на один с бездной и сама потащила Ориса в глубь пещеры.
– Лёля, ты удивительная девушка, – шепнул граф. – Любая другая уже изнылась бы. И изрыдалась. От страха.
Ага. Я бы тоже сейчас с удовольствием всплакнула, но толку?
По мере нашего приближения по стенам зажигались все новые и новые огоньки. Голубоватые, естественно.
– Огни – это работа Шердома? – спросила просто так, чтобы хоть чуточку развеять давящую тишину.
– Нет, они остались с прошлых времен. Шердом только проход сделал.
– Кстати… Он ведь не на первом этаже живет, а мы оказались сразу в шахте. Как такое возможно?
– Небольшое смещение реальности с элементами телепортации.
Э… Это он с кем сейчас разговаривает?
Уточнить не успела, потому что взгляд выхватил нечто странное, выбивающееся из каменистого пейзажа. Пригляделась – будто гора истлевшего тряпья у стены.
– Это подношения, – пояснил Орис. – Просто сделаны несколько тысячелетий назад.
То есть реально истлевшие тряпки? Фу…
Рядом с кучей обнаружилась арка грубой работы, за ней чернота.
– Один из старых входов в святилище, – снова подал голос граф.
– А выбраться через него можно?
Перспектива лезть вверх – сама по себе не очень, а если учесть, что покои Шердома наверняка под наблюдением, возвращаться прежним путем – все равно что ковырять гвоздиком в электрической розетке. То есть шанс выжить конечно же есть, но зависит исключительно от удачи.
Ответ Ориса не воодушевил:
– Не знаю.
– Черт! А о чем раньше думал? У нас вообще-то ни воды, ни еды…
– Тсс…
Эльф замер, и я вместе с ним. На всякий случай даже присела.
Впереди что-то белело.
Орис выпустил мою руку, на негнущихся ногах двинулся вперед. Я засеменила следом, боясь вздохнуть.
…Он лежал на каменном полу. Белый, бездвижный, бездыханный. Руки вдоль туловища, ноги почему-то скрещены. На теле нет ран, но грудь исполосована уродливыми фиолетовыми рубцами. На правой ноге тоже рубец, тянется от середины бедра до колена. Губы синие, замерли в равнодушном спокойствии. Кадык вызывающе торчит. Темные волосы слиплись тонкими прядками, но влага давно высохла, лишила их блеска. Ресницы тоже слиплись, придав слишком явное сходство с покойником.
Назвать его «телом» язык не поворачивался.
Мой спутник замер в трех шагах, а я подошла ближе, опустилась на колени, коснулась лба. Сама не знаю, что на меня нашло, откуда эта смелость. Только поняла вдруг – мне его не хватает. Очень-очень.
Да, душа Ориса жива, но в теле графа Дарралиэля она… будто изменилась. Стала циничней, равнодушней, злей. Словно сам Дарралиэль не спит, а подобно мелкому бесу нашептывает гадости, заставляет поступать так, как сам Орис ни за что бы не сделал.
Эта догадка заставила обернуться, взглянуть на синеглазого. И я вдруг четко осознала…
Граф Фактимус никогда не влюблялся. Но он не из тех, кто стремится познать все стороны жизни вопреки морали и собственным принципам. Орис слишком благороден для того, чтобы предаваться любовным утехам с женщиной, к которой ничего не испытывает. Про «любовь» за деньги и говорить нечего. И эти изощренные ласки, поцелуи, замешанные на шантаже…
– Ты пользовался памятью Дарралиэля не только для поиска заговорщиков. – Горло пересохло, слова напоминали хрипы.
Он не ответил. Впрочем, подтверждения мне не требовалось.
– И порой ты терял контроль над этим телом, действовал на одних рефлексах, – вслух заключила я. Осознание было настолько четким, будто не Орис, а я сижу в шкуре синеглазого бэтмена.
Орис медленно расстегнул ремень, снял перевязь. Камзол тоже сбросил. Когда длинноухий начал стягивать рубаху, я поняла что к чему – подобрала меч и положила его под правую руку бездыханного.
Стараясь не шуметь, поспешила к стене, у которой виднелось еще несколько кучек старинного барахла. Может, там не только тряпки, может, удастся найти что-нибудь наподобие дубинки? Боец из меня никакой, но треснуть по голове смогу. Наверное.
В первой же куче обнаружила скипетр. Красивый, зараза. Золото с рубинами и изумрудами. Взвесила в руке – нормально. Череп таким вряд ли проломишь, зато оглушить можно.
Взгляд невольно вернулся к «подношениям». Как и подозревала, кроме текстиля благодарные прихожане несли золото с серебром и всевозможные предметы быта. Подбирая скипетр, заметила удивительной красоты перстень с прозрачным камнем нестандартной огранки – в виде капли. Зуб даю, что это бриллиант. Полюбовалась и ушла. Тянуть руки к чужому добру, даже бесхозному, не в моих правилах. А скипетр – так это же не навсегда, в аренду.
Граф встретил улыбкой. Заметив «оружие», удовлетворенно кивнул.
А я слегка зависла, рот неприлично приоткрылся.
Взглянуть на бездыханного Ориса как на мужчину не могла в принципе. И степень его обнаженности была глубоко безразлична. Но Дарралиэль – совсем другое дело. Он же… живой. Он… шевелится! И при взгляде на такого мужика даже у фригидной лесбиянки либидо дрогнет…
Глаза ушастика превратились в две щелочки. Он наставительно потряс пальцем и изрек:
– Я это запомню. – Голос бэтмена, интонации Ориса… Черт!
– Прости. Я не нарочно.
Синеглазое тело фыркнуло и повернулось спиной.
Черт… у него просто сказочная задница!
– Лёля! – прорычало тело.
Ой, я это вслух сказала?
– Я примеряюсь, – взвешивая в руке скипетр, пояснила я. При том, что бить собиралась по голове, отмазка была в высшей степени бездарной.
– Что? – Тело замерло, обернулось и одарило скептическим взглядом. – Ты хочешь напасть на Дарралиэля? Я думал, скипетр для самообороны.
М-да, приплыли.
Мы ведь не знаем, как пойдет процесс. Гарантий того, что Орис очнется бодрым, как кот после внезапного душа, – нет. Возможно, он даже шевельнуться не сможет. Уверенности в том, что сознание графа Дарралиэля после «отселения» чужака будет дремать, – тоже ноль.
Методом элементарного анализа получаем: у Дарралиэля есть все шансы добить Ориса, так что нежданный удар по голове более чем уместен.
Неужели господин инквизитор всея северного королевства этого не понимает?
Я не стала объяснять, рукой махнула, и только. Спорить все равно некогда.
– Зря я тебя послушал, – вздохнуло тело. – Нужно было запереть дома.
– В следующий раз так и поступишь, – успокоила я. Отчаянно стараясь не думать, что следующего раза может не представиться.
Синеглазый лег слева от Ориса, закрыл глаза. Я отошла на десяток шагов: если понадобится – подскочить успею.
Минута. Две. Три.
Ничего.
Все тот же тусклый свет, и гробовая тишина.
– Э… А мы ничего не забыли? – решилась спросить я.
– Не знаю, – откликнулось тело графа Дарралиэля. – В летописях о подобных случаях ничего нет. В магических трактатах тоже.
– А про трактаты откуда знаешь?
– Шердом рассказал. Прежде, чем его похитили. – Последние слова прозвучали не слишком вежливо.
Через десять минут я начала нервничать, а синеглазое тело ерзать.
– Холодно, – прокомментировал эльф.
Ага, догадываюсь.
Следующие десять минут закончились коротким матерным возгласом. Синеглазое тело встало, размялось и снова опустилось на каменный пол.
– Может, нужен физический контакт? – робко предположила я.
Тело поворчало, но все-таки положило руку поверх ладони бездыханного Ориса.
Ничего.
Подумав, я приблизилась и поправила Орису ноги. Скрещивание, насколько помню, признак закрытости, может, в этом проблема?
Не помогло.
– Нужно воззвать к Арху, – со вздохом констатировала я.
Орис воззвал. Громко так, мощно. Даже имя бога произнес.
И опять ничего.
Черт!
– Лёля, ты все-таки о чем-то умолчала, – заключил эльф. – Было какое-то условие?
– С чего ты взял?
– Боги часто ставят условия.
Тихо матерясь, намотала пару кругов вокруг обнаженной парочки.
Ну ведь не было никаких условий! Только пожелания! Если Шердом не ошибся, Арх хотел поговорить. Как там было? Разговор со мной в обмен на тело. Ну вот она я! Приходи и говори, сколько влезет. Или тебе особое приглашение нужно? А не жирно ли будет?
– Орис, может, отнесем его, то есть тебя, наверх? И там уже подумаем?
