Все было одновременно и проще и… сложнее. Единственный человек, который действительно имел право влиять на мою жизнь, дал мне свободу, остальные…
– Настя…
Северов появился не вовремя. Минутой раньше или позже, и все могло быть иначе.
Нам с ним просто не повезло.
Или… ему.
Я едва ли впервые в своей жизни чувствовала себя растерянной, не понимая, что делать… куда идти…
Прошлое, приобретя четкость, стало вдруг еще более зыбким, чем до этого мгновения. Будущее…. Что делать с этим новым будущим, я совершенно не знала.
И в центре всего – он. Князь Даниил Федорович Северов, в присутствии императора назвавший меня своей невестой…
Винить было некого. Прежде чем позволить себе полюбить, мне стоило подумать о последствиях.
– Я хочу вернуться в Марикард, – четко произнесла я, продолжая смотреть на то, как играет рыба. То там, то здесь на чистой глади озера появлялись крошечные воронки, расходясь кругами по воде.
– Это невозможно, – ровно ответил из-за спины князь. – Император…
– Я хочу вернуться в Марикард, – удивляясь собственному спокойствию, повторила я. – Немедленно!
– Настя… – подошел князь ближе. Тронул за плечо…
Я резко обернулась…
Дыхание сбилось, когда наши взгляды встретились, вот только ярость не прошла. Должно было быть все иначе! Не так!
– В Марикарде мой дом. Моя матушка. Мои друзья. Моя служба…
– Ты ведь говоришь не о том, – грустно улыбнувшись, укоризненно качнул он головой.
– Возможно, – согласилась я, стараясь не смотреть на его губы, не видеть его глаз, не слышать, как бьется сердце.
– Если бы я знал, что ты, это – ты…
– Мне еще грозит опасность? – сделала я вид, что не услышала его признания.
– Нет! – не воспользовался он шансом задержать меня здесь.
– Тогда я прошу позволить мне покинуть ваш гостеприимный дом! – потребовала я насколько было возможно жестко.
– Это окончательное решение? – не отступив ни на шаг, ровно спросил он.
Мне бы подумать… Мне бы позволить себе увидеть то, что скрывалось за его вопросом, но… не обида – потерянность и непонимание требовали разделить эту боль на двоих…
Я слишком долго сдерживала бурю внутри себя, чтобы, вырвавшись, она не погубила и меня…
– Да! – твердо ответила я. Наши взгляды схлестнулись и… он опустил глаза, признавая за мной право выбора.
– В твоей комнате на комоде лежит перстень переноса. В подвале…
– Я – знаю, – перебила я его. – На что он настроен?
– Маяк в холле дома Елизаветы Николаевны, – не помедлил Северов с ответом. Отошел в сторону, давая мне возможность уйти. – Я передам императору Владиславу твои извинения, – без малейшего намека на язвительность продолжил он, когда я прошла мимо.
Оглядываться и отвечать я не стала, на это хватило здравого смысла. Сказав «да»…
Я не рассчитывала, что Северов попытается изменить мое решение, начнет уговаривать, убеждать, а то и угрожать. Кто угодно, но только не он…
Слишком хорошо князь разбирался в людях, чтобы совершить подобную ошибку.
Но…
Возможно, это в женской натуре продолжать верить, даже точно зная, что все кончено.
На второй этаж я поднялась решительно. Перстень, как князь и сказал, лежал на комоде… словно он догадывался, чем закончится наш разговор. Схватила кольцо, стараясь не смотреть по сторонам, не цепляться за те мелочи, которые буквально кричали о нем…
Смятые простыни, бокалы с вином, все еще стоявшие на полу, медвежья шкура, его рубашка…
Слезы на глазах не мешали видеть… Гнев не лишал возможности оценивать ситуацию трезво. И ведь не было вины… ни его, ни моей, но…
Это «но» вновь и вновь взбивало яростью кровь, заставляя идти вперед, не думая о последствиях, не задумываясь о том, что я могу…
Мысль о том, что могу его потерять, пришла мне в голову уже в Марикарде, окончательно лишив самообладания.
Дыхание сорвалось всхлипами… слезы застилали взгляд.
Я была дома…
Как и хотела…
Но… без него.
С момента моего возвращения в Марикард прошла декада. Жизнь пусть и медленно, но приобретала знакомые очертания.
О князе Северове я старалась не думать, хоть и удавалось с трудом. Дело о проникновении в консульский отдел посольства Ровелина заканчивали без него, но неявное присутствие дипломата где-то поблизости заставляло вновь и вновь вспоминать о недалеком прошлом.
И не только меня.
– Ну, вот и все! – закрыв папку и отложив ее в сторону, произнес Сэм, не дав мне досмотреть очередное представление с Допросом, Фенечкой и ее ухажером.
Когда тот появился, никто не заметил, просто однажды утром на той самой ветке их оказалось трое. Судя по тому, что кот не пытался давить своим авторитетом, с тем, что рано или поздно нечто подобное должно было произойти, он уже смирился.
– Посмотрим, что скажет Маркони, – вздохнув, отвернулась я от окна. – Шаес уже вернулся?
Обвинения с помощника Соула были полностью сняты. По нашему делу. В том, что касалось дури, он находился под надзором целителей. Именно они и должны были дать окончательный ответ, избавился Шаес после проведенного курса лечения от пагубной страсти или нет.
– Сбегать? – не без вызова уточнил Сэм.
Виль укоризненно качнул головой, но Самюэль словно и не заметил, продолжая смотреть на меня.
Это было проблемой.
Кольцо я ему вернула. И хотя все начиналось как шутка, осадок остался. Смысл этой игры для Самюэля оказался более серьезным, чем для меня.
– Я подпишу, – подойдя к его столу, взяла я папку.
Не отходя, открыла.
В списке тех, кому предъявили обвинение – пятеро. Это из оставшихся в живых, от двоих успели избавиться. Все – исполнители, до организаторов добраться нам не удалось – как только появились подозреваемые, Паррей потребовал передать дело им.
Имел полное право, участие в нем некоторых фигур навевало мысли о шпионаже.
Из посольских – повар, служивший когда-то у графа Стоуна. Ковер с вплетенным в него накопителем появился в консульском отделе благодаря именно его стараниям.
Из наших – Кармир. Слепок, который использовался в покушениях на меня, взял именно он… Заставил Стоуна подняться на второй этаж, где и сработала удавка, он же… Грустно… Он говорил правильные слова.
Трое магов из корпуса, что позволило графу Паррею настоять на изменениях в уставах служб, ограничивающих их права. Кое-что в качестве благодарности перепало и нам. При Следственном Департаменте организовывался собственный экспертный отдел, значительно расширяя возможности в скорейшем расследовании совершенных преступлений.
– А я – женюсь, – неожиданно произнес Вильен, заставив меня оторваться от бумаг.
Когда я посмотрела на него с недоверием, смущенно улыбнулся.
– Я ее знаю? – бросив папку обратно на стол Самюэля, подошла я к Вилю.
– Да, – как-то… обреченно вздохнул он. – Сэм – тоже.
– Вот как?! – склонила я голову, разглядывая собственного эксперта. О том, что у него есть девушка, он упомянул на балу в ратуше.
Прошло всего несколько дней…
– Граф Штудер согласился отдать за меня свою дочь…
– Кого?! – не удержалась я от восклицания. – Аннет?!
– Мари, – скромно опустил он взгляд. – Мы уже и не рассчитывали…
– И давно вы… встречаетесь? – нашла я подходящее слово, пообещав себе поговорить с приятельницей.
Подруг у меня не было, но Мари относилась к тем, кто вполне мог ею стать.
– Почти год…
Мне бы схватиться за голову – даже предположить ничего подобного не могла, но я вместо этого обошла стол, дождавшись, когда он поднимется, по-дружески обняла.
– Поздравлять еще рано, но я горжусь тобой! – отстранившись, заявила я. – Ты и Мари!
– Она – удивительная, – вздохнул Виль, – но я как-то побаиваюсь. Она достойна лучшего…
– Это она тебе сказала? – нахмурилась я, уже готовясь выбивать глупости из головы Мари. Такие, как Виль…
– Это я так думаю, – пожал он плечом.
– И – зря! – твердо произнесла я. – Главное, чтобы вы любили друг друга!
И ведь даже не запнулась, произнося эти слова…
В отличие от меня, князь Северов в Марикард не вернулся. По слухам, его срочно отозвали в Ровелин.
О причинах тоже упоминали. Одни утверждали, что император Владислав выказывал недовольство его службой в Аркаре, другие уверяли, что речь шла о невесте, которую ему подобрали при дворе…
Мне было известно, насколько они не правы, но я молчала, вычеркнув из памяти все, что произошло в охотничьем домике.
От продолжения разговора в том же духе меня спас заглянувший в кабинет Маркони.
– Настасья, к Соулу, – грозно прикрикнул он, тут же вновь исчезнув в коридоре.
Я воспользовалась возможностью и последовала за ним.
Маркони и его супруга появлялись в нашем доме все чаще. Поводом для этого была не только будущая свадьба Фариха и Елизаветы Николаевны, которую назначили на осень, но и еще один приют, который открывали матушка и Матильда.
