Так как окошечки-то были не прорублены, а нарисованы черной краской. Правда, очень аккуратно. Снизу и не заметишь.
После попадания в комендатуру идет допрос залетчиков со штурманского факультета:
– Вы что пили, товарищи курсанты?
– Шампанское!.. С пивом…
Где-то люди на Земле живут с оглядкой
И невест ночами темными крадут.
А у нас в Калининграде все в порядке:
Деньги есть, невесты сами прибегут…
Начальник кафедры военно-морской тактики капитан 1 ранга Смышляев. Высокий, худющий, странно выбрасывающий при ходьбе ноги. Подпольная кличка Верблюд. Он действительно напоминает корабль пустыни. Даже более чем напоминает, причем не только походкой, но и физиономией.
На лекции:
– Товарищи курсанты, сегодня на танцы придет моя дочь, прошу оказать ей максимум внимания.
– Товарищ капитан 1 ранга, а она симпатичная?
– Естественно. Она же похожа на меня!
Родился в декабре 1956 года в Москве. Так что коренной москвич (кого не любят больше всего москвичи? Правильно, коренных москвичей), хотя прожил в столице от рождения лишь полгода: отец был флотским офицером и учился тут в академии. Потом Лиепая, Соловки, Ленинград, Камчатка и Рига.
В 1973 году поступил на артиллерийский факультет Калининградского высшего военно-морского училища. На втором курсе отправил свою первую заметку (некое эссе про звезды – бред полный) во флотскую газету «Страж Балтики», за которую вскоре получил по почте гонорар в размере 5 рублей.
Это так воодушевило курсанта Рискина (жалованье составляло 3 рубля плюс 80 «табачных» копеек), что стал писать регулярно. Чем дальше, тем не то чтобы лучше, но больше. То есть к третьему курсу, когда жалованье достигло 15 рублей и тех же 80 «табачных» копеек, ежемесячные гонорары от «Стража Балтики» достигали 30, 40, а то и 50 целковых! Что обеспечивало советскому курсанту более чем вольготную жизнь.
Все это вызвало жгучее желание стать военным журналистом. Которое, увы, закончилось ничем. Во флотской газете сказали: «Послужите пару лет, а потом мы посмотрим».
Послужить пришлось несколько дольше. Сначала на сторожевом корабле «Туман» в Лиепае, потом на морском тральщике «Марсовый» в Риге, потом на малом разведывательном корабле «Линза» в Балтийске и, наконец, на тральщике «Дмитрий Лысов» опять же в Риге. Семь лет на «железе». Плюс минно-торпедный склад в Риге.
И лишь через 11 лет офицерской службы с нежно любимым личным составом удалось стать военным журналистом. То есть перейти на службу в газету «Страж Балтики». Благо, что к тому времени был регулярным автором русскоязычных латвийских газет.
Кстати, одновременно сдуру, уже будучи каптри, поступил на заочное отделение факультета журналистики Латвийского государственного университета. Зачем это сделал, не пойму до сих пор. Диплом ЛГУ пока у меня не спрашивали. Да и не поймет там никто ничего: все же на латышском. А сколько мучений! Даже зачет по латышский языку умудрился сдать. Что для «оккупанта, топчущего священную латышскую землю» (хотя, как говорил Петр Первый: «Где ступала моя нога, там всюду Русь»), задача практически неподъемная.
В 1994 году опять-таки как «оккупант» вынужден был покинуть страну серого гороха (эта отрава – серый горох с салом – национальное блюдо латышей) и перебраться в Великий Новгород. Где пару лет проработал в областной газете «Новгородские ведомости», из которой был уволен за расхождение с линией партии. То есть с властью.
В феврале 1999 года стал собственным корреспондентом «Независимой газеты» по Новгородской области.
Через пару месяцев губернатор Новгородской области Михаил Прусак вызвал к себе главного редактора «Новгородских ведомостей» Владимира Дмитриева:
– Дмитриев, ты мудак, что ли?
– А в чем дело, Михаил Михайлович?
– Ты зачем Рискина из газеты выгнал? Ну, писал бы он сейчас о надоях молока в Мошенском районе. И не было бы проблем! А он же теперь в федеральной прессе каждый день нас говном поливает. Нужно это было?
А в «НГ», как писали раньше в биографиях, автор прошел путь от регионального корреспондента до заместителя главного редактора, каковым и является в настоящий момент.
Рында – не корабельный колокол, а особый удар в этот самый колокол в полдень. Вечная ошибка штатских и сапогов.
Рында-булинь – короткий, с кнопом на конце кончик, привязанный к языку корабельного колокола, самый короткий конец на корабле. Кстати, самый длинный – у боцмана.
Табанить – грести (на шлюпке) в обратную сторону. В данном случае – служить, гребя изо всех сил, до пенсии.
Стенка – железобетонный причал в морских портах.
Швартов – трос (канат), с помощью которого подтягивают и крепят корабль к причалу или другому кораблю.
Яшка – якорь, якорная стоянка.
Форштевень – носовая оконечность корабля, являющаяся продолжением киля.
Ют – кормовая часть палубы корабля.
Капдва – капитан 2 ранга.
Барашек (барашки расходить и смазать) – гайка с выступами, обеспечивающими ее затягивание без применения гаечного ключа. Устанавливается на иллюминаторах, люках, водонепроницаемых дверях.
Матчасть – материальная часть корабля, то есть все железное, что движется и не движется и за поломку чего могут вставить по самое не могу. У каждого на «железе» своя матчасть. У доктора, к примеру, весь личный состав. У командира – весь корабль. И т. д.
Тавот – вещество, состоящее из минерального масла и загустителя, употребляемое для смазывания трущихся частей машин, механизмов.
Минер – командир БЧ-3.
Корвет – боевой корабль. Так как в советское время такой классификации в ВМФ не было, в разговорной речи относится к любому кораблю.
Начпо – начальник политического отдела, главный защитник Отечества от злобных происков империализма. На любой вопрос в свой адрес отвечает: «Я здесь поставлен партией!» Как-то один командир корабля заявил на это: «А меня что, Пентагон назначил?»
Мореман – настоящий моряк, у которого корма в ракушках. Редко кто способен оторвать тральщик от стенки, но все считают себя мореманами и готовы командовать флотами.
Каплей – капитан-лейтенант. Не путать с сухопутным капитаном.
«Железо» – корабль, судно.
Кэп – командир корабля.
Мех – командир БЧ-5.
Начпрод – начальник продовольственной службы, самый сытый человек на корабле. А если начпрод честный, то и экипаж сыт.
Док – корабельный врач.
Выстрел – не то, что вы подумали, то есть не явление, а полностью снаряженный артиллерийский боезапас.
Бурса – военно-морское училище.
Комингс – конструкция из стальных или деревянных брусьев, окаймляющая вырез в палубе, переборках, бортах корабля.
Обвешковаться – застраховаться от опасностей, которые исходят от начальства, главное – сзади. От слова «вешка». Вешка – плавучий предостерегающий знак на морях, озерах и реках для ограждения навигационных опасностей.
Энэнэс (ННС) – предупреждение о неполном служебном наказании. Самое страшное наказание для советского офицера. Далее следует только расстрел.
Рундук – закрытый ящик или ларь, устанавливаемый во внутренних помещениях корабля, служит для хранения личных вещей моряков.
Маслопуп – матрос БЧ-5.
Тральное оборудование – специальное оборудование, позволяющее различными способами ловить или уничтожать мины.
Буй-отводитель – буй, предназначенный для разведения трала до нужного для траления угла.
Секстан – навигационный измерительный инструмент. Смазать секстан – налить штурману стопарик, чтобы все замерил правильно. К сексу секстан никакого отношения не имеет.
Рубка – закрытое сооружение на главной палубе.
