Они осторожно подкрались к клетке. Недород держался обеими руками за голову и в страхе смотрел на посапывающую во сне львицу.
— Не уходите. Подождите, пока она меня съест, — прошептал Недород. — Хоть кости мои соберете.
— Что нам пользы от твоих костей? — сказал Тысячемух.
— Не знаю. Положите их в карман и сохраните на память о вашем дорогом друге Недороде.
Тут Тысячемух и Початок до того растрогались, что чуть не заплакали. Молча, в полной растерянности они сели на землю у самой клетки и стали думать, как спасти Недорода.
ЛУЧШЕ НЕ ЖДАТЬ, ПОКА ТЕБЯ СЪЕДЯТ
Тысячемух и Початок думали, думали и сами не заметили, как заснули. И вот уже наступил рассвет и взошло солнце.
В военном лагере спали все, даже часовые. Да и чего им не спать, ведь война еще не началась, а когда нет войны, то нет и врагов. Ну, а папа римский еще был в пути.
Только Недороду было не до сна. Он взял обглоданную львицей кость и кинул ее Тысячемуху в голову. Тот проснулся и стал озираться вокруг. Вначале он ничего не понял. Ни где он, ни что случилось, ни кто сидит в клетке. Но постепенно для него кое-что прояснилось. Он — Тысячемух, это уж точно, а рядом с ним спит Початок. Ну, а в клетке сидит Недород.
Как ни странно, Недород еще жив и даже что-то говорит ему вполголоса, чтобы не разбудить часовых:
— Тысячемух! Початок! Помогите мне удрать.
— Но как?
— Подтолкните клетку, а потом под откос она сама покатится.
— А где же львица? — моргая глазами, спросил Тысячемух.
— Она ночью удрала. Видно, стражники плохо закрыли клетку.
— Так вылезай скорее и бежим! — обрадовался Тысячемух.
— Нет, мне с полным животом далеко не убежать. Лучше подтолкните клетку и сами в нее влезайте.
Тысячемух разбудил Початка. Они посовещались и решили, что план Недорода неплох. Встали сзади и начали изо всех сил толкать клетку. Скрипнули колеса. Тысячемух и Початок замерли от ужаса: вдруг часовые услышат и проснутся? Но часовые ничего не услышали.
Колеса стали вращаться быстрее, и клетка бесшумно покатилась по влажному от росы песку.
Тысячемух и Початок вскочили в нее, и Тысячемух встал впереди у руля, словно капитан у штурвала корабля. Клетка неслась под откос, подскакивая на буграх и камнях. Недород снова заснул, лежа на спине. Клетка скатилась вниз по склону и с разгона взлетела на новый холмик. Военный лагерь остался далеко позади.
Радости друзей не было конца.
— Колеса — великое изобретение, — убежденно сказал Початок.
— По-моему, и ноги — великое изобретение, — ответил Тысячемух.
— Все-таки колеса лучше.
— А по мне, так ноги, — не согласился Тысячемух.
— Разве ты не видишь — колеса сами тебя несут вперед легко и быстро!
— Да, но только на спуске, — не сдавался Тысячемух. — А вот ноги и на подъеме хороши.
— Сейчас колеса нас несут и даже на холм подняли.
— Но сначала они должны были разгон взять.
— Ноги тоже сначала берут разгон, — заключил Початок.
Тут клетка едва не врезалась в дерево. Тысячемух еле успел повернуть руль. Внезапно заднее колесо ударилось о камень, отлетело и покатилось вниз. Но и на трех колесах клетка продолжала нестись вперед.
— Мы потеряли колесо, черт побери! — воскликнул Тысячемух.
— Что я тебе говорил! — обрадовался Початок. — Колесо куда лучше ног. Если ты потеряешь ногу, то уже не сможешь бежать дальше. А клетка и на трех колесах прекрасно движется.
— Было бы у меня четыре ноги, я бы об одной отрезанной не стал горевать.
— Не скажи. Попробуй отрезать ногу у коня и увидишь!
— Что ты, невежда, понимаешь в конях! — оскорбился Тысячемух.
В пылу спора Тысячемух отпустил руль. И сразу клетку начало швырять из стороны в сторону. Она стремительно помчалась под откос и врезалась в большущий дуб.
Клетка разлетелась на куски. Тысячемух и Початок рухнули на землю и застыли, боясь пошевельнуться. Потом приоткрыли один глаз, второй, выплюнули землю изо рта. И среди обломков клетки принялись искать Недорода. Но его нигде не было. Внезапно откуда-то сверху донесся его голос. Уж не вознесся ли он на небеса? Нет, он повис на ветке дерева и теперь жалобно стонал.
— Ой, ой, как больно! Какой подлец меня разбудил?
— Вот она, твоя благодарность за то, что мы спасли тебе жизнь! — укоризненно сказал Тысячемух.
— Откуда вы знаете, что я жив?
— Если бы ты не был жив, ты бы уже был мертв, невежда!
— Раз я жив, дайте мне поспать.
— Как ты можешь спать, вися на суку? — изумился Початок.
— С полным животом можно спать повсюду. Я бы и в грязи спокойно заснул.
— А на льду ты мог бы спать? — спросил Тысячемух.
— Я же вам сказал — повсюду. Даже под проливным дождем с громом и молнией.
— И на постели с острыми камнями? — не унимался Початок.
— И даже на горящих углях? — сказал Тысячемух.
— Да, и на углях, — зевая, ответил Недород.
— И на раскаленной сковороде? — сказал Початок.
— Да.
— И на шпиле башни?
На этот раз Недород ничего не ответил — он снова заснул.
ТРОЕ ДРУЗЕЙ И КОНЕЦ СВЕТА
С той поры до самой зимы много всяких приключений пришлось пережить трем друзьям, но одно оставалось неизменным — голод. И вот однажды они заблудились и наугад побрели по заснеженному полю. Время от времени они останавливались, стряхивали с головы, носа, плеч снег и под завывание ветра продолжали путь. Чтобы как-то согреться, они вспоминали все пахнущие теплом слова: огонь, солнце, печка, шерсть, дым, лето, костер. Хотя с костром надо быть поосторожнее, а то недолго и самим в него угодить. С ними такое однажды уже случилось.
Обмотанные тряпками ноги Тысячемуха, Початка и Недорода утопали в снегу, а он все падал и падал.
И вдруг посреди белой равнины они увидели черные крепостные стены большущего замка. Высоченный, черный, с узкими бойницами и железными воротами, он показался трем друзьям зловещим и грозным. Они с великим трудом взобрались почти на самую вершину холма. Дорога становилась все круче, и друзья, чтобы не упасть, помогали себе руками, но все равно через каждые три-четыре шага падали. Потом кое-как подымались и тащились дальше, к черному замку. Ведь даже такой зловещий замок лучше, чем ничего.
Наконец Тысячемух, Початок и Недород добрались до ворот замка и стали дружно щелкать зубами от голода и холода.
— Послушайте, давайте вернемся назад? А то еще выскочат стражники и всех нас перебьют, — предложил Тысячемух.
— За что? — спросил Недород. — За то, что мы попросим у них немного хлеба и воды?
— Надо сразу показать, что мы без оружия. Иначе стражники подумают, что мы хотим захватить замок, — подал голос Початок.
— Да мы на ногах-то еле держимся! — воскликнул Тысячемух.
— Но они могут решить, будто мы притворяемся.
— Что же нам делать? — развел руками Тысячемух.
— Лучше, наоборот, притвориться, будто мы очень злые, сильные, — сказал Недород.
— Да, но как?
— Для начала разнесем ворота, — предложил Початок.
— А потом снесем и стены, — расхрабрился Тысячемух.
— И отлупим тех, кто нам откроет? — сказал Недород.
— Но если мы не постучим, нам никто не откроет, — возразил ему Початок.
— Кто постучит в ворота? — спросил Тысячемух.
— Я не стану, — сказал Початок.
— Если кто из вас постучит, я убегу, — объявил Тысячемух.
— Зря, что ли, мы тащились сюда целый день? — простонал Недород.
— Знаете что! — воскликнул Початок. — Давайте постучим, а когда нам откроют, притворимся голодными.
— Но я и в самом деле умираю от голода, — сказал Недород.
— Все равно, нужно притвориться.
— Тогда давайте притворимся, что мы стучим, — сказал Тысячемух.
— Умница! Так мы тут зиму простоим и прождем!
Наконец Недород набрался храбрости и сказал, что постучит он. Початок посоветовал ему стучать как можно тише.
Недород двумя пальцами взялся за язык медного колокольчика и еле слышно позвонил. Все трое заранее отскочили назад.
Ворота заскрипели и открылись. Появился солдат в шлеме и панцире и сказал:
— Входите, входите, король вас ждет.
— Нас?!
— Да.
Друзья переглянулись и прижались к стене, не в силах сделать ни шага. Тогда солдат вышел и по одному втолкнул их в ворота.
Подталкиваемые сзади солдатом, Тысячемух, Початок и Недород пересекли двор, по которому бегали сарацины с кривыми саблями-шимитаррами и тюрбанами на голове, старики, дети. Женщины, собравшись в кружок, плакали и молились. Из окон на землю то и дело падали серебряные блюда и вазы, головки сыра, окорока, шахматные и шашечные доски, бронзовые люстры. Никто не обращал на это ни малейшего внимания. Недород хотел было подобрать хоть головку сыра, но солдат дал ему пинка и вместе с Тысячемухом и Початком повел вверх по широкой лестнице.
Навстречу им спускались люди, которых сарацины хлестали кнутом по голой спине. Один из несчастных повернулся к своему мучителю и попросил его хлестать посильнее.
