— Прикройся, недостойная! — он вырвал плащ из ее рук, на секунду зацепившись выжигающим взглядом за наготу девушки, и швырнул в нее полотнище.
Апони попыталась укутаться в короткий плащ, но пальцы дрожали, и от волнения выходило плохо.
— Мы уходим, — склонил голову Шиай, и одернул ее плащ сзади так, чтобы прикрыть тканью обнаженные ягодицы девушки. — Простите, хеке.
Апони склонила голову в знак покорности, и Шиай потянул ее за собой от озера.
Только почему-то Апони показалось, что гнев жреца от этого не уменьшился.
_____________________________
[1] Хеке — жречество.
[2] Климатические условия центральной Колумбии довольно равномерны. И сельскохозяйственный год (а всего у муисков было три варианта летоисчисления, сельскохозяйственный год примерно равен нашему календарному) включал два периода дождей (2 зимы) и два засушливых периода (2 лета). Первый период дождей приходился на период с марта по май, второй включал сентябрь, октябрь и ноябрь.
[3] Об этом нужно было в первом сне еще рассказать.)) Легенда об Эльдорадо связана именно с муисками. И конкистадоры рассчитывали захватить в будущей Колумбии безграничные золотые копи. Но, увы, муиски не добывали золото сами. Они выменивали их у соседей. Зато ремесленничество, особенно — ювелирное мастерство, было развито у них очень высоко. Ювелиры были на особом положении, хотя их статус были ниже, чем у правителей, жрецов, глашатаев (придворных) и военноначальников.
[4] Пост правителя был наследственным, он переходил к сыну старшей сестры. Но в случае, если наследство оказывалось спорным, то все претенденты проходили суровое испытание. Раздетыми они вставали на помост, на котором начинали танцевать обнаженные девушки. Кто дольше всех не выдавал признаков сексуального возбуждения, тот и побеждал. Зато потом правителю дарили самых красивых девушек, и «штат» его наложниц насчитывал от 100 до 500 голов (и прочих полезных женских частей тела).
[5] Индейцы муиски очень почитали бег. Они устраивали в честь великих богов состязания по бегу среди девушек-девственниц вокруг священного озера Гуатавита. Дистанция, которую бежали обнаженные девушки, была более 22 км. На состязание в качестве зрителей и болельщиков стекались жители окрестных селений. Победительница считалась отмеченной богами и принималась жрицей-весталкой в храм Суа.
21. Келли
Неясный сумрак раннего утра тонул в тумане. Сквозь молочное марево проступали силуэты кривых стволов, словно это были не деревья, а зловещие чудовища. Картинка из классического ужастика: девушка убегает от неведомой напасти, поразившей весь лагерь, пробирается сквозь мглу, вздрагивая от каждого шороха, вскрикивая от прикосновения каждой ветки, и-и-и…
…И мне хватило ужастиков в лице Матхотопа. Маньяк как он есть. А здесь маньяков нет. Я сказала — нет! И все эти глупости про яды и отравителей Брайан придумал. Специально чтобы меня запугать. Единственный в округе маньяк — он сам. И у него явно не убийства на уме.
А может, он просто смеется про себя над дурочкой «Келли_четыре_глаза» в брекетах.
Стоп!
Я же уже почти десять лет, как не «дурочка Келли_четыре_глаза». Не хватало еще пробудить забытые комплексы, воскресить почившее чувство неполноценности и проехаться катком по собственной самооценке. У меня нормальная самооценка. Ровные зубы. И линзы. А дурочкой я и те годы не была, что бы обо мне ни судачили одноклассницы. Нет. И когда я проснулась, Брайан прижимал меня к себе…
Впрочем, вот это как раз ни о чем не говорит!
Я нащупала веревку, которая начиналась недалеко от хвостового оперения самолета, и пошла вдоль нее в сторону костровища. Фанатов поддержания огня этой ночью не нашлось. Похоже, даже Уэйд осознал тщетность идеи. Все ночевали в самолете.
У меня была малодушная мыслишка устроиться рисовать на кресле, в салоне. А чтобы болты в попу не впивались, подложить под нее матрасик. Но я знала, что даже спящие, но живые люди в непосредственной близости от священнодейства могут испортить весь настрой. Для творчества мне нужна тишина. И ментальная пустота.
Не пройдя и двадцати шагов, я обернулась. Туман поглотил остов самолета. Кто хотел пустоты?
Я шла, вцепившись в веревку, игнорируя треск редкой ветки под ногами и перещелкивание ранних пташек. Убеждала себя, что никаких маньяков с топорами вокруг нет. И без топоров — нет. И Чужих с Хищниками — тоже. Хотя антуражик нашептывал. Говорил мне папа, что при моем воображении нельзя смотреть триллеры.
Но ведь помимо разумных Хищников есть и просто хищники. Животные.
Странно, что эта чудная мысль не пришла мне в голову раньше. Но, судя по тому, что сейчас она меня не останавливает, и вчера бы не остановила. Костровище вынырнуло из окружающего "молока" внезапно. Я чуть было не споткнулась о бревно.
Посопев, я села на него и открыла скетчбук.
Первым на бумагу просился Матхотоп. Вот же… В отличие от невинной Апони (хотя индейцы, вообще-то, ни в чем себе не отказывали в своих домах-улитках с перегородками из осоковой циновки) [1], я прекрасно понимала, чем так недоволен жрец. Муиски и сеном-то еще не обзавелись [2], а собака на него уже пристроилась. Понятное дело, что девчонка ему не достанется. Но мысль о том, что она достанется кому-то другому, была молодому жрецу невыносима. Я всерьез начинала беспокоиться о героини своих снов, несмотря на то, что персонаж был продуктом моей фантазии. Завершив рисунок, я открыла вчерашний. Cоблазнительная юношеская округлость черт окончательно исчезла. Передо мной был портрет человека, который убивал и умел убивать. Согласно всем правилам ритуала, разумеется. Лицо Манхотопа заострилось. Он по-прежнему был нездорово красив, но жалости или сомнений в нем не осталось. Фанатизм горел во взгляде, как факел в тьме. Я была уверена, что свою слабость он объяснял не своей слабостью, а вмешательством богов, задавшихся целью сбить его с пути истинного.
Да и ладно. Хватит внимания гаду. Я перевернула лист, и карандаш заскользил по белому полю. По первым эскизным линиям стало понятно, что вырисовывается девушка. Причем, не просто Апони, а Апони на финише. Девушка летела, как олень, высоко поднимая колено. Сначала я обозначила интимные детали, но потом вспомнила про бесцеремонность некоторых спутников в отношении чужих скетчбуков. И задрапировала бегунью в индейскую "тогу".
На следующем рисунке Апони выглядела счастливой и напуганной одновременно, а на груди у нее висела тунха. Словно это имело значение, я штриховала покрывало, которое она придерживала у открытых плеч…
…Хриплое «У!» над ухом вырвало меня из медитативного покоя. И я заорала. Даже не так: завопила, как резаная свинья.
— Ты чего? — вздрогнул Отавиу, который, видимо, хотел меня напугать. Кто к нам за чем…
Со стороны самолета раздались выстрелы, а потом топот ног.
Доброе утро, мальчики!
Побудка удалась.
[1] У муисков дома были круглые (впрочем, у некоторых современных племен южноамериканских индейцев они сохранились по сей день). Не как шалаши-вигвамы, а большие дома с полноценными стенами вроде глинобитных, и островерхими коническими крышами. Если дом был очень большой, то в нем делалась спиральная отгродка. Т. е. дом напоминал ракушку улитки. Участки этого спирального коридора могли друг от друга занавешиваться. А если дом был небольшой, то представлял собой просто открытое пространство со столбом посередине. Даже не спрашивайте, как они там сексом занимались с такой плотностью населения в одном доме;) И да, мужчины одной семьи жили в мужском доме, женщины — в женском.
[2] К моменту испанского завоевания достоверно известно только об одном виде прирученных индейцами муиски животных — собаках. Возможно, еще были одомашнены некоторые птицы. Кстати, ко времени европейсокой экспансии у муисков наметилась тенденция к замене человеческих жертвоприношений на животных. Убивали попугаев, которых предварительно обучали нескольким словам. По некоторым данным, в Колумбии разводили и морских свинок, но. видимо, в других племенах.
