– Дед, ты?! – Он потормошил тело.
– Ой, я! – простонал дед. – Ой, я! Аккуратней поднимай, меня радикулит скрючил. Думал, крючком лучше будет по подземельям лазить, да, куда там, боль страшная. А клад-то кто нашел или тоже, как и я, страдают?
Ничего не ответив, Молохов подхватил деда и осторожно поволок его наверх.
– Вот он, герой нашего времени! – К ним с дедом сразу же подскочили корреспондент с оператором местного телевидения. – Спасает пожилого человека от верной гибели! – И в глаза Молохову ударила вспышка яркого света. – И люди говорят ему спасибо…
– Ты чего его приволок пустого?! – взбеленилась старушка-одуванчик, прыгая на Молохова. – Где клад, старый хрыч?! На что правнукам подарки покупать будем?!
– Да, – изрек удрученный Молохов в камеру, – с годами шансы супругов на любовь до гробовой доски значительно возрастают.
– Ты бы это видела! – в кабинет ворвалась Лялька с недоеденным бутербродом – диета снова потеряла актуальность. – Сижу в комнате отдыха, расслабляюсь, смотрю телевизор, а тут – прямой эфир! Показывают твоего Молохова, который стоит и рассуждает о супружеской любви до гробовой доски.
– Все ясно, он же женат, – тоскливо ответила Лера.
– И ты говоришь это так спокойно?! – возмутилась Лялька. – Я тебя не понимаю. Я бы на твоем месте взяла и разобралась с его женой по полной программе. Поставила ему условие: или я, или она… Сейчас они с Ником придут, и ты обязательно поставь вопрос ребром.
– А если он выберет ее?
– Если бы да кабы. – Лялька села напротив подруги и принялась жевать. – Об этом потом подумаем. Они придут, я Ника уведу, а ты у Молохова прямо спроси, насколько серьезные отношения у него с женой.
– Зачем я стану ему набиваться, – не согласилась Лера, – если у них любовь до гробовой доски, сама же говоришь.
– Да, он так и сказал: «до гробовой доски», – подтвердила Ляля. – Вот это любовь.
К вечеру горожане поутихли. Некоторые (большая часть) вылезли из подземелья и отправились по домам, некоторые продолжали искать клад, но уже с меньшим энтузиазмом. Они все чаще появляясь на поверхности матушки-земли, где их ожидали разочарованные родственники. Григорий Молохов посмотрел на все это, подумал о своем и пришел к окончательному выводу: идти нужно не на работу, а домой к Валерии. Пружинящей походкой с гордо поднятой головой Григорий подошел к ее дому и расправил плечи. Ни одного лишнего слова, ни одного фривольного жеста он себе не позволит. Пусть эта Лера ни на что не надеется – он не станет в очередь, чтобы добиваться ее благосклонности. Он собрался на деловую встречу, на которую и идет. Остальное – чувства, привязанности, увлечения – Молохов оставил за «бортом», во всяком случае он на это надеялся.
Но, как это обычно бывает, его надежды не оправдались.
Только Григорий увидел Валерию, как сразу, помимо своей воли, расцвел и заалел. Она открыла ему дверь и пригласила в комнату, где уже сидели Ник и Лялька. Молохов деловито и жестко поздоровался, разделся, отдал пальто Валерии. Та опустила глаза и отправилась к вешалке. «Ишь, глаза опускает, – подумал Григорий, – не хочет видеть. Говорит этим, что я ей так надоел, что глаза б ее на меня не глядели. Позвольте, но я сюда не сам пришел. Меня, в конце концов, пригласили. Я все-таки специалист высокого класса. Такого, о котором они даже не подозревают. Спокойно, Григорий, спокойно…» Настроение у него было прекрасное, веселенький мотивчик, льющийся из его уст, напоминал песенку про прекрасную маркизу, у которой сдохла лошадь, сгорел дом, застрелился муж, но в целом же все по-прежнему было хорошо.
– Додумался, – Молохов обратился к Нику и пожал ему руку, – поздравляю!
– Понимаешь, – ответил ему на рукопожатие Ник, привстав со стула, – тут есть одна загвоздка. – И он указал на экран. – Все ходы-выходы действительно ведут в городскую канализацию, которой в принципе не могло быть в семнадцатом веке. Она была построена позже, гораздо позже. Значит, там искать бесполезно.
– Согласен, – кивнул Молохов и сел на стул рядом с Ником, совершенно не обращая внимания на дам. – Судя по монетам, клад был спрятан в семнадцатом веке. Здесь, в этом небольшом городишке, произошло нечто неординарное, заставившее некоторых лиц определенного сословия прятать накопленное добро. Монахи в этом случае ни при чем. Вряд ли они прятали свои бумаги. Но они жили в это время. Возникает вопрос – где?! Правильно, в монашеских кельях неподалеку от собора. Но собора-то не было в семнадцатом веке!
– Вместо него и стояли монашеские кельи? – выразила предположение заинтригованная Лялька.
– Вместо него стояла обыкновенная деревянная церквушка, которая сгорела. На ее месте позднее построили собор, – сказал Молохов и добавил, обратившись к девушкам: – Нужно почаще ходить в краеведческий музей и знать историю своей Родины.
Лера фыркнула, Лялька усмехнулась. Тоже, нашелся заезжий научный сотрудник, который будет учить их жить.
– В этой церкви и было спрятано чье-то добро, – завершил мысль Молохова Ник.
– Точно, – кивнул тот, – сокровища, а они были и есть, спрятаны там.
– Когда отправимся копать?! – Лялька поднялась и приготовилась к работе.
– Я думаю, – тихо сказал Молохов, – вполне вероятно, что копать больше не придется. Нужно будет сдвигать тяжелые плиты могильных надгробий. Вряд ли мы сами справимся. Хотя, все возможно, и я ошибаюсь.
– Мы справимся, – обнадежила его Лялька, – Ник вон какой здоровый, я тоже не слабосильная. Лерка у нас дохлятина еще та, но за пару дней ее можно откормить. Раньше, в старину, мне бабушка рассказывала, тощих девиц никто замуж не брал… Сейчас тоже, правда, не особо разбирают, но это к слову. Так вот, их, этих тощих девиц, сажали в тесную темную комнату и откармливали. На улицу не выпускали, делать ничего не давали, ходить не разрешали, а скармливали все самое калорийное и вкусное.
– Очень интересный и, главное, полезный опус, – язвительно заметила Лера, в чей огород был брошен камень. – Это логически выстроенная, с точностью до наоборот, цепочка твоих оправданий антидиеты. Благостная картинка жизни твоей мечты. Лично бы я не смогла сидеть несколько дней и ничего не делать.
– Почему сидеть? В комнатке можно было лежать, это даже приветствовалось, – пояснила Лялька.
– И лежать сложа руки я бы спокойно не смогла, – заявила обидевшаяся Лера.
– И не надо, – поспешил завершить спор между подругами Ник, – спокойно лежат сложа руки только на кладбище.
– И в соборе, – добавил Молохов, разглядывая виртуальный макет старого города. – Вот здесь. – Он указал на экран. – Раньше в этом месте было кладбище для важных персон. Когда строили собор, одна его часть осталась на открытом воздухе, другая, видимо, наиболее древняя, ушла под его своды. Нужно взять разрешение и осмотреть собор.
– Мы станем эксгумировать трупы?! – возмутилась Лера. – Я не согласна! Я была за историческую справедливость, но раз дело дошло до такого, то я ни на что не согласна!
– Отлично! – обрадовалась Лялька. – Давайте разделим между нами троими ее долю. От нее все равно толку будет мало.
– Ах, так?! – Лера вскочила с дивана и побежала на кухню.
– Тише, девочки, тише, – перебил их Ник. – Не будем ссориться.
Молохов устремился следом за хозяйкой квартиры. Она притулилась к холодильнику и надула губы. Григорию стало жалко эту нежную, хрупкую девчонку, от которой действительно будет мало толку. Тяжелую плиту с ее помощью не сдвинешь. Но ее можно поставить на шухер, как бабулю-одуванчика. Он взял Леру за руку и повел назад.
– Внимание всем! – Григорий усадил Леру и принялся ходить по комнате. – Сейчас я сообщу то, о чем вы, по всей вероятности, даже не догадываетесь. – Все притихли и навострили уши. – Кладоискательство не такое простое развлечение, каким кажется на первый взгляд. Есть статьи закона, которые закрепляют за кладоискателями определенные обязанности. К примеру, если нам невероятно повезет и мы найдем в заброшенном соборе царскую шапку Ивана Грозного, то Гражданский кодекс определит ее как находку, и в этом случае мы будем обязаны, – Молохов поглядел на Ляльку так, будто эта царская шапка была спрятала у нее в кармане джинсов, – сообщить в милицию с целью обнаружения хозяина утерянной вещи. Если в течение шести месяцев Иван Грозный не явится за своей шапкой, то мы имеем право оставить ее у себя. – Он закончил мысль, и Лялька облегченно вздохнула.
– А если мы найдем не шапку, а клад? – поинтересовался Ник.
– С кладом дела обстоят иначе. Если мы посягнем на целостность исторических или культурных памятников, то нас посадят на срок от двух до пяти лет.
– Мамочка! – испугалась Лера.
– Даже она не поможет, – вздохнула Лялька.
– Часть клада принадлежит хозяину здания, земельного участка или государству.
