— Нет сеньор Карабас….
— Может это бюст, который красивее чем у богини Венеры?
— Нет — босс….
— Тогда какого хрена ты урод, бьешь ту курочку, которая несет тебе золотые яйца!? Ты называешь шлюхой ту, в чьих ногах валяется половина нашего города.
— Простите босс, я больше не буду.
— Прости его милое дитя, — заискивающе обратился Карабас к зареванной Мальвине. — Этот осел больше никогда не тронет тебя.
Мальвина махнула головой в знак согласия и, закрыв платочком лицо зарыдала еще сильнее. Карабас, видя такой расклад, достал из кармана портмоне и, вытащив из него пятьсот евро, подал деньги плачущей стриптизерше.
— Бери дитя. Это компенсация за некоторые неудобства, которые причинил этот мужлан. Я потом эту сумму вычту из жалования этого урода Джованни.
Мальвина вытерев слезы, взяла деньги и по профессиональной привычке сунула их в свой лифчик. После чего мило улыбнулась, обозначив на своих щеках милые сердцу ямочки.
— Ты дитя, знаешь этого сеньора? — спросил Карабас, пристально заглядывая в глаза девушке.
— Это Пиноккио, — ответила божественным голосом Мальвина. — Друзья зовут его Бур, сеньор Карабас!
— Этот юноша нравится тебе дитя мое? — лукаво спросил сеньор Карабас.
— Нравится сеньор Карабас, очень нравится!
— Я дитя, разрешаю тебе встречаться с этим юношей. Я знаю, он из хорошей семьи и не обидит тебя, — сказал Карабас.
Он вновь достал бумажник и, вытащив из него еще пятьсот евро, протянул их мне. Несколько секунд я недоуменно смотрел на него, переводя взгляд на деньги, пока не сообразил, что надо брать то, что дают.
— Да не оскудеет рука дающего, сеньор Карабас, — да не отсохнет рука берущего, — сказал я, и положил деньги себе в карман.
Уже через несколько минут после знакомства с сеньором Карабасом Барабасом я был на улице. Друзья, как водится в таких случаях, скрылись бегством, чтобы не будить в карабинерах злых собак. Ресторанчик «Виаджио» уже был закрыт. Редкие засидевшиеся посетители выползали на улицу и тут же принимались распевать песни, горланя их на всю улицу. В моем кармане затрещал мобильник, и я ответил на столь ранний по меркам суток звонок.
— Да Пиноккио слушает….
В телефоне послышался голос папы Карло, который беспокоился обо мне, проверяя мое состояние.
— Ты где мой мальчик, — спросил он.
— Я папа в ресторане «Виаджио» — через час я уже буду дома, сказал я тогда Карло, совсем не зная, что мой путь к дому затянется на целый год. Я тогда еще не знал, что коварный Карабас запустил свой хитроумный план и уже через несколько минут, меня накроют великие неприятности. Как только я вышел из кабачка Карабаса в ту же секунду он вызвал к себе своих шестерок и сообщил, что у меня в кармане лежит пятьсот евро. Знаменитый на все Палермо мошенник Винсент Базилио по кличке Кот, появился в офисе босса со своей подружкой Алисой.
— Я слышал вы сеньор Карабас, желали видеть меня, — спросил Базилио, переваливаясь из стороны в сторону, словно сытый гусь. Он вошел в апартаменты Карабаса и бесцеремонно уселся на то кресло на котором, я только что провел три часа пристрастных расспросов. — Чем обязан?
— Слушай меня, недоразумение города Палермо. Тебе известен крендель по имени Пиноккио? — спросил Карабас, по привычке пыхтя сигарой.
— Это такой белобрысый на красном «Корвете»
— Да, да — белобрысый, — нервно ответил Карабас, сбивая пальцем пепел со своей сигары.
— Знаю. Частенько бывает в порту.
— Он только, что вышел из моего офиса. У него в кармане денег как у наркомана марихуаны. Пятьсот евро мои остальные твои. Ты должен развести его и узнать где он живет.
— Все понял — босс! Я могу идти!?
— А ты еще здесь? Ис — па- рись! — заорал Карабас, и затопал своими ногами.
Базилио вылетел, словно ошпаренный. По пути он схватил за руку свою подружку Алису, которая подпирала стенку офиса, строя глазки охраннику Джованни. От такой неожиданности, сигарета выпала из ее рта, и скатившись по ее бюсту, упала на пол.
— Кретин, ты по — нежнее можешь? Я из-за тебя сука, чуть каблук не сломала да сиськи сигаретой не обожгла, — кричала Алиса, семеня следом за Базилио. Он выволок ее на улицу, в тот момент, когда я на своем «Корвете» уже покидал парковку.
— Вот же сука не успели, — завопил Базилио и с разворота влепил Алисе оплеуху. — Быстро в машину!
Алиса влетела в машину, будто бежала от восьми сексуально озабоченных негров. Базилио крутанул стартер, и лишь машина завелась, дернул сцепление. Белый дым вырвался из-под колес, и машина стремглав полетела следом за моим Корветом. Я ехал, спокойно, опасаясь в такое время встретить карабинеров, которые, словно барракуды сидели в засаде в ожидании поздних нарушителей правил вождения. Я еще не знал, что Базилио со своей рыжей Алисой готовит мне ловушку, в которую я попаду, словно последний лох. На виа Рома напротив храма святого Себастьяна тишину утреннего города разорвал звук тормозов. Я чуть не наехал на рыжеволосую женщину, которая без чувств лежала посреди дороги. Выскочив из машины, я приложил ей ухо к груди и к своему удивлению обнаружил, что она жива. Алиса в тот самый миг обняла меня за шею и тут же впилась мне в рот, просовывая свой язык между моих зубов. Я был в шоке. В это самое время ко мне подбежал Винсент Базилио, и, что было мочи, заорал:
— О, пресвятая дева Мария Санта Розалина. Не успела эта шлюха попасть под машину, как ее уже тащат на заднее сиденье!
Я тогда действительно испугался. Полуобнаженная девица под колесом моего Корвета, нервный муж, кричащий о господнем возмездии и одиночестве, которое свалилось на его голову. Я еще не знал, что это была театральная постановка искусно срежиссированная Винсентом Базилио по кличке Кот.
— О, пресвятая дева Мария — жива-жива моя голубка!
— У меня что-то голова кружится, наверное, — это сотрясение мозга, — простонала Алиса и притворилась умирающей.
— Сеньор, срочно-срочно ее нужно доставить в клинику святого Пантелимона, — стал молить меня Базилио, помогая мне положить тело девушки на заднее сиденье Корвета. — Давай гони брат, она потеряет много крови и умрет, умрет, умрет!
Не разобравшись в ситуации, я стартанул, словно на трассе Формулы-1 и помчался в клинику, визжа резиной на поворотах. Через пару кварталов в зеркало заднего вида я увидел, как девушка очнулась.
— Милая тебе стало лучше — ты жива!? — завопил Базилио и стал хлопать от радости по передней панели — Она жива синьор! Жива! Жива! Жива! Сеньор я хотел бы вас, пригласить в ресторанчик «Три пескаря». Он здесь совсем рядом. Мы вспрыснем наше знакомство и счастливое воскрешение моей жены!
В ту минуту мне хотелось по — быстрее отделаться от назойливых пассажиров и поэтому был вынужден согласится. Свернув в проулок, я остановился возле старинной корчмы, которая, наверное, стояла здесь со времен Юлия Цезаря.
«Три пескаря», — прочел в слух вывеску и открыв тяжелую дубовую дверь вошел внутрь. Следом за мной ввалился Базилио со свое подружкой, прикрывая ее плечи рыжей накидкой из лисьей шкуры. Они тут же сели за столик, и уютно расположились в ожидании хозяина. Я, не предчувствуя подвоха, присел рядом и, достав пачку Мальборо, закурил, глядя на счастливые лица моих спутников. Через минуту в проеме двери ведущей в кухню, появился хозяин корчмы, который приветливо улыбаясь, подошел к нашему столу и протянул три папки меню. Достав из кармана записную книжку и карандаш, он замер в ожидании заказа, словно сеттер в предчувствии сидящего в кустах вальдшнепа.
— Бужеле! Два литра Бужеле, — сказал, Базилио, мило улыбаясь.
— Три цыпленка табака с картофелем фри, омаров тоже три порции, и торт! Да такой большой торт, чтобы с кремом был и вишенкой посредине, — сказала Алиса, кокетливо строя мне глазки.
На сколько я понял — вечеринка по поводу моего совершеннолетия продолжалась. Алиса уминала цыпленка, с таким аппетитом, будто несколько дней ничего не ела. Базилио раз от разу подливал себе вино, закусывая его омарами. В какое-то время я выпустил их из вида, за, что уже позже поплатился за эту самоуверенность. В мгновение ока несколько капель клофелина растворились в моем бокале, и я ни чего не ощутив, выпил этот дьявольский коктейль. Совсем незаметно, глаза мои стали слипаться и я ничего не почувствовав, отключился упав лицом в тарелку. За это время Винсент Базилио и Алиса опустошили мои карманы, вытащив из них все деньги.
— Кто будет платить!? — спросил корчмарь, после того как я пришел в чувства. — Куда исчезли твои друзья?
— Сеньор я не знаю. Они что-то подлили мне в вино….
— Только по пояс деревянному, могут подлить в бокал клофелин перед самым его носом. Ты просто недотепа и я вынужден вызвать карабинеров, чтобы они помогли вскрыть твою копилку.
