Магнитогорские ночи изобиловали всякими неожиданностями…
В 10 часов вечера внезапно прекращалась подача электроэнергии. Мрак затоплял котлованы, и люди, впотьмах, спотыкаясь, бежали к остановившимся бетономешалкам вывалить на землю еще не затвердевший бетон. В 10 часов 30 минут утра электроэнергия появилась так же внезапно, как и исчезла. Но пришла тревожная весть с эстакады: щебень кончается, а камнедробилка и не собирается готовить новую партию. К 2 часам ночи прибывал щебень, но прерывалась подача воды.
В 3 часа водопроводные трубы наполнялись водой, зато прекращалась подача электроэнергии, и домна вновь погружалась во мрак.
Ночные аварии изводили инженеров, возмущали ударников.
В августе 1930 года на Магнитострое было проведено сколько ночных проверок, как на участках борются с авариями.
Проверка обнаружила, что лишь на плотине по ночам дежурили комсомольцы, а на других участках таких постов не было. Дежурные же прорабы или безмятежно спали, положив себе под головы лопаты, или метались от телефона к телефону, тщетно моля о помощи.
В сентябре райком комсомола забил тревогу, и стройка была опоясана ночным молодежным дозором.
С 8 часов вечера и до 8 часов утра звонил телефон в прокуренной комнате райкома, и по гудящим проводам мчались приказы, сообщения, просьбы, напоминания, ругань.
В 10 часов вечера звонил дежурный с домны:
— Говорит Якубовский. У нас нет щебня, в котлованах приостанавливается бетонировка.
В 10 часов 2 минуты дежурный райкома комсомола, соединившись по телефону с камнедробилкой, кричал а трубку:
— Скандал! Почему домна без щебня?
— Щебень есть, да его некому грузить, — отвечала с камнедробилки Люда Калинченко.
— Как это некому? — возмущался дежурный.
— Рабочих нет.
— А ты поговори с молодежью.
И вот Люда бежит к баракам будить комсомольцев. А вскоре с камнедробилки сообщают в райком:
— Щебень грузится на платформы. Скорей высылайте паровоз.
В 10 часов 35 минут дежурный сортировочной станции уже извещен о вагонах со щебнем. Он бежит по путям и кричит машинисту паровоза:
— Давай, дружок, на камнедробилку! Состав на домну пригнать надо.
Паровоз дает гудок и трогается в путь. В полночь дежурный райкома проверяет посты и записывает, как движется маршрут со щебнем. В час ночи ему звонит дежурный домны:
— Прораб просит передать благодарность комсомольцам. Щебень прибыл, простоя не было.
В 1 час 7 минут опять звонок:
— Говорит дежурный горы Атач. У нас нет воды. Буровая остановилась, механические мастерские замариновали наш заказ на водопроводную муфту.
В 1 час 15 минут дежурный по механическому цеху Пронин уже сообщает в райком:
— Заказ действительно не выполнен. Людей нет, приходится самому делать нарезку.
В 2 часа 20 минут Пронин сдает готовую муфту.
Через 5 минут с насосной станции выехала на Атач комсомольская бригада слесарей. В 4 часа ночи буровая снова заработала.
Наступает утро. Телефон трезвонит по-прежнему, напоминая о бедах минувшей аварийной ночи.
7 часов. Утренняя смена принялась за работу. Телефон умолкает. Притихшим котенком дремлет на столе черная коробка аппарата. Дежурный в последний раз просматривает журнал происшествий и идет к двери.
Молодые строители набирались опыта, знаний. Прошло то время, когда на «Магнитке» насчитывалось с полсотни комсомольцев. Магнитогорская комсомольская организация выросла в могучий, двенадцатитысячный отряд. Наряду с плотниками, землекопами, монтажниками в этом отряде числилось уже несколько сот инженеров и техников. С такой силой можно было переходить от комсомольских бригад к созданию комсомольских смен. Так и сделали. Затем комсомольцы дерзнули взять на себя постройку домны № 2. Молодежь дала начальнику строительства торжественное обязательство строить и монтировать эту домну быстрее и лучше, чем строилась домна № 1. В соревнование строителей двух домен в скором времени включился весь коллектив.
Комсомольцы и молодые рабочие горы Магнитной разрабатывали один из горизонтов рудника, чтобы снабжать рудой комсомольского рудника комсомольскую домну. Комсомольцы центральной электрической станции монтировали собственными силами турбину под лозунгом "Ток комсомольской турбины — комсомольской домне!"
На коксохимическом комбинате комсомольцы собственными силами вели строительство восьмой батареи с тем, чтобы обеспечить коксом комсомольскую домну.
Так было на всех участках и во всех цехах: мартеновском, прокатном, на воздуходувной станции. Это был грандиозный строительный конвейер. Комсомольцы всей страны принимали участие в этом конвейере. Оборудование для Магнитогорского комбината изготавливалось больше чем на трехстах заводах. На одних делались турбины, на других прокатные станы, на третьих стальные конструкции для доменных печей, кауперов… И на каждом заводе существовал пост комсомольского контроля, который следил за тем, чтобы магнитогорские заказы изготавливались без задержек.
Все это, конечно, не могло не вдохновлять магнитогорцев на трудовые подвиги. Именно в эти дни комсомолец Ишмаков поставил замечательный рекорд на клепке кожуха домны, плотник Чернов — на опалубке, такелажник Рублев — на установке опорных колонн, бригада Тугушева — на бетонировании.
Вспоминается такой эпизод. Комсомольцы Нижнетагильского завода в эти дни выполнили срочный заказ и прислали на площадку долгожданные насадочные решетки для кауперов комсомольской домны. Но вот беда, платформы с этими решетками никак не могли пробиться к домне и третьи сутки простаивали на сортировочной.
Клепальщики сидели уже на пятнадцатом ярусе. Кладчики ежедневно устраивали скандалы: без решеток они не могли начать кладку кауперов.
Комсомольцы бегали в заводоуправление, в железнодорожный отдел и на сортировочную станцию. Они просили скорее перебросить к ним вагоны. И на все их просьбы железнодорожники отвечали:
— На путях образовалась пробка! Потерпите недельку, разгрузим составы, выгоним порожняк на магистраль, тогда и доставим к вам решетки.
Комсомольцы ругались, но брань не помогала. Транспортная пробка увеличивалась все больше и больше.
Слесарь Литвин, руководитель комсомольской бригады, подсчитал: если ждать неделю, пока пригонят вагоны, а затем неделю потратить на обрубку ячеек насадочных решеток, то кладка домны начнется с опозданием на полмесяца. Вместо того, чтобы ждать решетки, Литвин взял чертежи, зубила, молотки и отправился с ребятами к вагонам.
Прямо на платформах комсомольцы открыли мастерскую. Пока железнодорожники перегоняли вагоны, Литвин обрубал решетки. Иногда по утрам комсомольцы не находили вагонов там, где оставляли их вечером. Тогда ребята отправлялись в поиски.
Шесть дней Литвин путешествовал с решетками по участкам. На седьмые сутки, когда вагоны прибыли на домну, обрубка была закончена. Насадочные решетки сразу же поставили на капители.
Опыт Литвина быстро обошел комсомольские бригады. Через неделю монтажники ЦЭС уже собирали машинные части прямо на движущихся платформах.
И вот наступил день, когда строители перешли на третью и четвертую домны, уступив место на двух первых печах эксплуатационникам.
Было ясное весеннее утро, когда первую домну загрузили дровами. Горновой Королев подошел к летке, чтобы поджечь костер, а сменный инженер крикнул ему что-то над самым ухом, чтобы напугать.
— Это еще зачем? — спросил Королев.
— Так дедами завещано, чтобы печь дольше работала.
Первая домна стала на сушку.
Вместе с заводом в Уральской степи вырос и новый город. Поднялись многоэтажные дома, школы, гостиница, театр, институт. Магнитогорский вокзал размещался уже не в двухосном товарном вагончике, а занимал вместительное каменное здание. Жизнь в молодом городе налаживалась. Но не все шло в этом городе так гладко, как хотелось бы. Одна часть сталинградцев уже давно переехала в новые дома и баловала себя после работы, в зависимости от времени года, горячим или холодным душем, другая часть застряла в бараках на одиннадцатом участке. А бараки эти без всяких удобств, даже без водопровода. Много раз ребята просили начальника ЖКО подтянуть поближе колонку, а тот никакого внимания. Ничего, мол, страшного не произойдет, если лишний раз сбегаете с ведерком на речку.
Комсомольцы написали тогда письмо народному комиссару тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе. И товарищ Орджоникидзе не оставил жалобы без внимания. В первый же свой приезд на «Магнитку» он пришел на одиннадцатый участок, вызвал туда начальника ЖКО и сказал:
— Комсомольцы пригласили меня в гости, а угостить чаем не могут. Нет воды.
— Это верно. С водой на одиннадцатом участке нелады.
