— Не хватило. — Подытожил Хмель, глядя на растерянного демона.
Лависса и Герк не вмешивались, доедая крячку и увлеченно следя за перепалкой.
— Да ты рехнулась! — Гаррет пришел в себя. — А больше ничего не хочешь?! Что еще тебе притащить? Сердце матери? Печень отца? Обойдешься!
Рут резко выдернула нож.
— Не смеши. — Демон отступил на шаг и хохотнул. — Во-первых, ты не сможешь меня прирезать; во-вторых, даже если я умру, клеймо все равно на тебе останется.
Но варварка вовсе не собиралась его резать. Она отогнула ворот и с размаху сострогала кожу с плеча. Расправила на ладони и бросила в огонь. Красные нити поднялись, как гибнущие руки, но не упали обратно в пламя, а потянулись к демону, окутав протянутую ладонь. Гаррет несколько озадаченно взглянул на нее.
— Вот дура. — Сердито сказал он. — Тебе же хуже.
— Еще скажи, сама не знаю, от чего отказываюсь. — К Тринидад вернулось обычное спокойствие. — Ну все, Гаррет, хватит играть в друзей. У нас сделка. И до тех пор, пока я не появлюсь в Кастервиле, она недействительна. Еще раз поставишь на меня свое клеймо… А теперь дай сюда свою куртку. Лависса, ты права, штаны мне нужны другие.
Ночью, когда демон стоял в дозоре, Хмель поднялся по нужде. Полюбовался на воровское солнце и подошел к демону.
— Слышь, вопрос. У вас что, сразу несколько женщин можно?
— У кого это, у нас?
— Да брось. Почему у тебя для женщины целых два клейма было? И на кой ляд ты этой Нелни одно отдал? Она, конечно, да, но вот так разбрасывать…
— Да мне все равно уже было. — Гаррет с досадой хлопнул себя по бедру. — Та для кого хотел, она… — демон вздохнул. — В общем, уже было без разницы. И я подумал, почему не Нелни? Она красивая…
— Умная. — Подсказал Хмель.
— И дела у нас с ней были общие, и такие, что лучше ей было дополнительную защиту иметь, а то сиськами от демонов не отмашешься.
Хмель представил себе картину и засмеялся, тут же зажав рукой рот. Гаррет тоже разулыбался, потом резко помрачнел.
— Только почему-то она решила, что может одна их проворачивать, без меня. Вот тогда-то и…
— Клетка, балаганщик, крылья. — Подсказал крестьянин.
— Да, только в обратной последовательности. Естественно, с женщиной вести дела никто не хотел, и Шерридан разорился. Видел бы ты его при мне! То-то она и обрадовалась. Искала она меня, как же! Только идиот бы поверил.
— Ты выглядел весьма убедительно. — Хмыкнул наемник. — Такой вид у тебя был… охреневший. Убедительный.
— Потому что я и вправду охренел! Это просто… за гранью.
— Ладно, а второе клеймо откуда?
— А второе я купил у одной горской шлюхи. Она красивая была молодая, кучу денег за него отвалила, клиенты-то разные бывают. И ведьмы скидку делали. А как состарилась, кому она стала нужна? Обнищала. А я хорошую цену дал.
— Погоди-погоди… ты поставил на Рут… да даже просто на варварку… клеймо старой шлюхи??? Правильно она тебя чуть не убила.
— Моей женщины! — Грозно поправил его демон. — Оно больше нее самой стоит! Ее бы и пальцем тронуть никто не смел! Из наших, я имею ввиду. А как дошли, снял бы. Оно мне самому еще нужно.
— Да ты романтик! — Хмель хлопнул его по спине. — Мое тоже снимешь, как дойдем?
Демон развернулся к нему всем телом. До встречи с Рут наемник бы не увидел замаха, а теперь даже различил трещины на сбитых костяшках.
— Ну не дурак? — Гаррет взвалил его на плечо и отнес на место у костра. — И что за день-то сегодня такой?
Если бы они заходили со стороны покоренного королевства, то на пути бы им встречались сожженные дома и одичавшие люди, но со стороны Шерридана не было ни души. Скальное основание сменилось плодородной почвой, и ноги увязали в раскисшей земле, припорошенной снегом. Снег оседал на плечах, волосах и капюшонах. У Рут от волнения подгибались ноги, и она постоянно спотыкалась. К ней обращались, она не слышала. То и дело ей чудилось отдаленное ржание и звяканье сбруи, но когда она с надеждой поднимала голову, то понимала, что ей только кажется. Воспаленное плечо горело под повязкой. Гаррет выразительно поиграл пальцами, над которыми плясал красноватый отблеск. Дикарку перекосило.
— Даже не вздумай!
— Рут, это просто немного защиты…
— Ты издеваешься, да? Я же сказала, я должна быть сильной без условий и оговорок! Сама по себе! Ай, ннэ, не говори со мной вообще!
Лависса придирчиво обдергивала перешитую куртку.
— Похоже на ваши?
Рут внимательно посмотрела на нее опять начинающими слепнуть глазами.
— Ясно похоже, из нашей же куртки сшито.
— Ой, а что если их кто узнает?!
— Скажут, молодец ледка, такого бугая завалила!
— А мне не будут мстить его родственники?
— Его родственникам очень стыдно будет, что вырастили такого неумеху.
— Ты шутишь?
— Нет.
— Правда? — Подозрительно переспросила леди, но подумала, что иначе Рут не рискнула бы появляться в ее компании перед лицом мстительного рода. — Но все равно знаки надо снять. Бусины я вроде все оборвала, шнурки тоже…
— И вышивку спори. — Серьезно посоветовала Тринидад.
— Как я выгляжу?
— Как ледка.
— Меня за это не убьют?
— Не за это.
— Я могу им понравиться?
— Мне ты уже не нравишься.
— А кто из нас на варвара больше похож?
— Я.
— Ну Рут-у-ут!
Дикарка вздохнула и оглядела компанию. Леди походила на варварку как певчая птичка на ястреба. Герк был псом, Хмель — остроухим котом, а вот Гаррет… волосы у демона отросли ниже плеч, и он не трудился собирать их в хвост или косу, утверждая, что так теплее. Вот он был волком, но не сытым уверенным хищником, а забившимся в угол и лязгающим железными зубами из темноты. Демон тоже чувствовал себя не шибко уверенно, приближаясь к желанной цели. Полгода назад все бы отдал, чтобы оказаться в Кастервиле, но теперь с каждым шагом свербила мысль, что еще бы денечек подождать.
— А зачем тебе походить на варвара, Исса? Ты себе не нравишься?
Леди не ответила и задумалась. Рут снова услышала отдаленное ржание, и не успела она поднять голову, как Гаррет подтвердил, что на этот раз она не ошиблась.
— Лошади! Там целый табун на выпасе!
— Одолжим? — У дикарки блеснули глаза. — Надоело пешком тащиться!
— А если нам хозяева холку намнут? — Крикнул ей в спину Хмель.
— Нам-то за что? — Удивилась Рут.
Наемник не выдержал и азартно припустил за ней.
— Нам тоже захватите! — Предупредил Герк.
— Надеюсь, им действительно холки намнут. — Цинично высказался Гаррет. — Как у вас с конокрадами поступают?
— Раньше руку могли отрубить, а если не судом, то и пристукнуть. А теперь никак, наверное.
Добежав до табуна, варварка замедлила шаг.
— Какие красивые! — Хмель встал за ней. — Ладные лошадки! И не одного мерина!
— Наши. — Рут вдохнула теплый запах конского пота. — У нас не холостят. Осторожно, они нравные, могут укусить.
— Где пастух? И собаки не одной.
— Вон пастух. — Рут нашла глазами темную гору. — Необъезженный. Он у них вожак. Интересно…
Она легонько засвистела, и ей звонко ответило задорное ржание. Табун раздвинулся, выпуская мохнатого карего жеребчика с заросшими бабками, не очень большого, но злого и кусачего. Гриву и хвост ему не стригли, и в ней запутались сухие колючки. Он замер перед Рут, как вкопанный, явно красуясь, встал на дыбы.
— Здравствуй. — Четко сказала ему варварка на своем языке, это слово Хмель уже успел выучить.
Конь дохнул ей в лицо, окутывая облаком пара, оскалил зубы и стянул с головы капюшон. Потом положил голову дикарке на плечо и лукаво скосил на наемника большой влажный глаз с черными дрожащими ресницами. Рут тоже его обняла, небрежно почесала, взяла за голову и прижалась лбом ко лбу.
— Ничего себе! Эх, не знал я тебя раньше, таких бы дел наворотили!
— Ничего, мы и так успели дел наворотить. Давай, ищи себе пару. Выбирай серьезней, а то они могут и копытом в лоб дать.
— Ну… — наемник боком подошел к белой, как облако, тонконогой кобылке. — О прекрасная незнакомка… это… покатаешь меня? То есть, я со всеми серьезными намерениями, не подумай… Рут, ну что ты ржешь… как конь? Что ей говорить?
— Ничего хватай ее за гриву и веди! — Варварка чмокнула губами, и кобыла резко толкнула наемника головой. — Демону тоже выбери спотыкагу какую-нибудь ледащую.
Для Герка она привела большого белого коня с крепкими толстыми ногами.
— А чего это ему такого? — Хмель уже выискал глазами черную бьющую копытом кобылку для Гаррета, которая ростом почти не уступала белому коню. — Не жирно будет?
— Ему двоих везти. — Пояснила Рут. — И без седла. Эх, намается леди.
Леди, ко всеобщему удивлению, к езде без седла была привычной.
