мигрень!»
Молю тебя, Создатель
(Совсем я не шучу),
Я русский обыватель —
Я просто жить хочу!
Уйми мою мамашу,
Уйми родную мать —
Не в силах эту кашу
Один я расхлебать.
Она, как анархистка.
Всегда сама начнет.
За нею гимназистка
И весь домашний скот.
Сестра кричит: «Устроим!»
Свояк вопит: «Плевать!»
Сынок шипит: «Накроем!»
А я кричу: «Молчать!!.»
Проклятья посылаю
Родному очагу
И втайне замышляю —
В Америку сбегу!..
Четыре нравственных урода —
Один шпион и три осла —
Назвались ради ремесла
«Союзом русского народа».
Громить и грабить — сесть в тюрьму,
И конкуренция большая:
Одних воров какая стая —
Известно Богу одному.
А здесь идея и значки.
Своя печать, свобода глотки,
Любовь начальства, много водки.
Патриотизм и пятачки…
Мы сжились с богами и сказками.
Мы верим в красивые сны.
Мы мир разукрасили красками
И душу нашли у волны,
И ветру мы дали страдание,
И звездам немой разговор.
Всё лучшее наше создание
Еще с незапамятных пор.
Аскеты, слепцы ли, безбожники —
Мы ищем иных берегов.
Мы все фантазеры художники
И верим в гармонию слов.
В них нежность тоски обаятельна.
В них первого творчества дрожь…
Но если отвлечься сознательно
И вспомнить, что всё это ложь.
Что наша действительность хилая —
Сырая, безглазая мгла.
Где мечется глупость бескрылая
В хаосе сторукого зла.
Что боги и яркие сказки
И миф воскресенья Христа —
Тончайшие, светлые краски.
Где прячется наша мечта, —
Тогда б мы увидели ясно.
Что дальше немыслимо жить…
Так будем же смело и страстно
Прекрасные сказки творить!
Мужичок, оставьте водку.
Пейте чай и шоколад.
Дума сделала находку:
Водка — гибель, водка — яд.
Мужичок, оставьте водку.
Водка портит Божий лик,
И уродует походку,
И коверкает язык.
Мужичок, оставьте водку.
Хлеба Боженька подаст
После дождичка в субботку…
Или «ближний» вам продаст.
Мужичок, оставьте водку.
Может быть (хотя навряд).
Дума сделает находку,
Что и голод тоже яд.
А пройдут еще два года —
Дума вспомнит: так и быть.
Для спасения народа
Надо тьму искоренить…
Засияет мир унылый —
Будет хлеб и свет для всех!
Мужичок, не смейся, милый.
Скептицизм — великий грех.
Сам префект винокурении
В Думе высказал: «Друзья,
Без культурных насаждений
С пьянством справиться нельзя…»
Значит… Что ж, однако, значит?
Что-то сбились мы слегка, —
Кто культуру в погреб прячет?
Не народ же… А пока —
Мужичок, глушите водку.
Как и все ее глушат,
В Думе просто драло глотку
Стадо правых жеребят.
Ах, я сделал сам находку:
Вы культурней их во всем —
Пусть вы пьете только водку,
А они коньяк и ром.
Они совершают веселые рейсы
По старым клоакам оплаченной лжи:
«Жиды и жидовки… Цибуля и пейсы…
Спасайте Россию! Точите ножи!»
Надевши перчатки и нос зажимая
(Блевотины их не выносит мой нос).
Прошу мне ответить без брани и лая
На мой бесполезный, но ясный вопрос:
Не так ли: вы чище январских сугробов
И мудрость сочится из ваших голов, —
Тогда отчего же из ста юдофобов
Полсотни мерзавцев, полсотни ослов?
Когда-то татары
Во время закуски
Бросали под доски
Захваченных русских.
Престранный обычай!
Иль эта расправа
Для их аппетита
Служила приправой?
Российскую прессу
Не меньше пестуют:
Сдавили под прессом
И сверху пируют…
Но к русским татары
Гуманнее были —
Ведь те из-под досок
