Что это такое?
Нашли люди лягушку и заспорили: каждый гадал, что это такое.
– Это вороненок, упавший в воду, – сказал один.
– Нет, это малек, только у него пузо раздуло, – возразил другой.
– Нет, это аист – он ведь произносит «вак, вак» (вак-вак – так иногда по-персидски называют аиста), – утверждал третий.
Отправились они к Дахо и спросили:
– Рассуди наш спор. Что это такое?
– Это соловейчик, только он или еще мал – крылья не отросли, или совсем стар – крылья отвалились.
Ходжа Насреддин пришел на собрание. Присутствующие обсуждали вопрос зла и добра.
– Если вокруг будет по-прежнему твориться столько несправедливости, то мир перевернется кверху дном, – сказал один.
– Кто знает – может, дно окажется лучше, – заметил Ходжа.
Король послал Насреддина посетить всех известных мудрецов в различных краях земли. Когда мулла вернулся домой, он представил отчет, в котором было написано одно – единственное слово: «Морковь».
Его вызвали для объяснений. Насреддин сказал королю:
– Лучшая и питательная часть мудрости спрятана под землей. Мало кто знает, за исключением земледельцев, как работать для нее, чтобы она не испортилась. К этой работе, к тому же, причастно большое количество слов.
У муллы спросили:
– Что ты скажешь о совершенстве Божественной воли?
– С тех пор как я себя помню, – сказал мулла, – случается постоянно то, что говорит Господь Бог; а если бы сила была не в руках Господа, когда-нибудь да исполнилось бы и то, что я говорю.
Некий монах спросил наставника дзен:
– Я только что пришел в монастырь. Пожалуйста, дайте мне наставление.
– Ты уже съел свою рисовую кашу?
– Да.
– Тогда тебе лучше пойти и вымыть свою миску.
Когда мастер дзен Обаку Киун впервые пришел повидаться с другим дзенским мастером – Хякудзе, тот спросил у него:
– Откуда ты пришел с таким величественным видом?
– С таким величественным видом я пришел из Рэйтю, – ответил Обаку.
– Зачем ты пришел? – спросил Хякудзе.
– Просто так, – ответил Обаку Киун.
Это подобно осенней паутине
Кто-то спросил у учителя: «Какова разница между жизнью великого мудреца и обыденной жизнью заурядного человека?»
Учитель ответил: «Это подобно осенней паутине. Некоторые ошибочно принимают ее за пар, но в действительности это паутина, парящая в воздухе. Средний человек видит мудреца и считает его жизнь такой же, как и его собственная обычная жизнь, в то время как просветленный человек видит нечто святое в жизни среднего человека».
Ага-хан III, лидер исмаилитской секты, был очень неравнодушен к удовольствиям трапезы.
– Как же вы, духовный человек, можете сочетать мирские наслаждения с религией? – спросил его возмущенный посетитель.
– Я не думаю, что Господь создал хорошие вещи этого мира только для удовольствия грешников, – ответил Ага.
Когда Банкэй, мастер дзен, проповедовал в храме Рюмон, здесь собиралось огромное число слушателей. Один священник – из тех, кто верит во спасение через повторение имени Будды, – чрезвычайно завидовал успеху Банкэя и все дожидался случая бросить мастеру вызов.
Однажды во время проповеди Банкэя священник, явившись, наделал столько шума, что заставил прервать речь и обратить на себя внимание.
– В чем дело? – спросил Банкэй.
– Основатель нашей секты, – начал хвалиться священник, – обладал такими чудесными способностями, что мог, стоя на берегу реки с кистью в руке, написать священное имя Будды на бумаге, которую держал его помощник на другом берегу реки. А разве ты способен на такое чудо?
– Возможно, твой ловкач и сделал этот фокус, – небрежно отозвался Банкэй, – но какая в том польза? Мое чудо в другом: когда я чувствую голод, я ем, когда чувствую жажду – пью.
И продолжим проповедь.
Когда бы все знал – не погибал
К мастеру дзен Банкэю сходились ученики со всех концов Японии. Как-то на одном из собраний один ученик был уличен в воровстве, и Банкэя призвали изгнать виновного. Но учитель не отреагировал на просьбу.
Некоторое время спустя тот ученик был пойман опять, но и на этот раз Банкэй оставил дело без внимания. Остальные ученики возмутились, составили петицию, в которой просили прогнать вора, и заявили, что иначе все они покинут монастырь.
Прочитав петицию, Банкэй созвал всех и сказал:
– Что ж, вы разумны, вы знаете, что хорошо, а что – нет. Если захотите, можете уйти и учиться где-нибудь еще. Но что же делать этому несчастному брату, который не отличает хорошее от плохого? Кто еще будет учить его, если не я? Поэтому я намерен оставить его, даже если все вы уйдете.
Иосия, великий хасидский мистик, умирал. Его старый дядя сказал:
– Иосия, помирился ли ты с Богом?
Иосия открыл глаза, рассмеялся и ответил:
– Сколько раз говорить тебе, я никогда не был с ним во вражде.
– А если Господь спросит тебя, почему ты не был в этой жизни удачливым купцом, как Иоаким, или уважаемым старостой, как Наум, что ты ответишь?
– Я думаю, – ответил Иосия, – что Господь спросит меня: «Иосия, Иосия, почему же ты не был Иосией?»
Не знаешь, где найдешь, где потеряешь
Однажды Авиценна, арабский врач и философ, прослышав о духовной славе Хасана Кхаргани, посетил учителя. Однако того оказалось дома, он бродил в лесу неподалеку, собирая хворост.
– Где учитель? – спросил Авиценна его жену.
– Зачем тебе нужен этот обманщик? Что у тебя за дела с ним? – раздраженно ругалась она, понося учителя.
Авиценна был сбит с толку. То, что он услышал, противоречило его представлениям о духовности. Он уже собрался в обратный путь, как вдруг увидел приближающегося к нему учителя, который возвращался из леса с вязанкой дров, погруженной на спину тигра.
– Как же так? – поразился философ.
– Нечему удивляться, – ответил Кхаргани, – это просто вопрос работы. Если я взвалил на себя и несу груз страданий, причиняемых собственной женой, то этот тигр несет из джунглей мой груз.
– Ты прожил долгую жизнь, – сказал одному мудрецу его ученик. – Ты умудрен опытом, ты учился у самих богов! Почему же ты так часто сетуешь, что мало знаешь?
Мудрец очертил на земле два рядом расположенных круга, большой и маленький, и сказал:
– Посмотри сюда, сын мой. Твои знания – это маленький круг, мои – большой. Все, что находится за пределами этих кругов, – неизвестность. И чем шире круг знаний, тем больше его граница с неизвестностью.
Поэтому, чем больше ты станешь узнавать, чем больше будешь постигать нового, тем больше возникнет у тебя вопросов, тем шире будет круг и твоего незнания.
Однажды Маруфу Кархи, уважаемому старцу, задали необычный вопрос:
– Почему Бог решил говорить с пророком Мусой из тернового куста? Разве не мог он выбрать место получше, например прохладную пальмовую рощу?
– Господь показал нам, что нет на земле такого места, которое не было бы священным. Бог пребывает везде и во всем, – ответил старец.
Однажды какой-то человек явился к великому мистику Баязиду и стал его упрекать:
– Я постился и молился в течение тридцати лет, но так и не обрел ту радость, которую ты обещал.
– Не обретешь и за триста лет, – ответил Баязид.
– Но почему?! – возмутился искатель просветления.
– Потому что этому препятствует твое тщеславие, – сказал мудрец.
– Но как мне от него избавиться? – забеспокоился искатель.
– Есть одно средство, но боюсь, оно тебе не подойдет.
– И все же назови его, – настаивал человек.
Тогда Баязид сказал:
– Для начала ты должен пойти к цирюльнику и сбрить свою почтенную бороду. Затем тебе нужно снять свою богатую одежду, опоясаться кушаком и надеть на шею торбу с грецкими орехами. Когда ты все это сделаешь, ступай на базарную площадь и кричи там во весь голос: «Даю орех любому сорванцу, который ударит меня по шее». А после этого ты должен пройтись перед зданием суда, чтобы старшины города увидели тебя в таком виде.
– Но я не могу этого сделать! – взмолился человек. – Прошу тебя, расскажи мне о каком-нибудь другом средстве.
– Увы, это единственный возможный шаг к цели, – сказал Баязид. – Но я ведь предупреждал, что это средство тебе не понравится, а потому ты неизлечим.
Дорога лежит через пустыню
Ян Хой, настоятель монастыря, был очень стар. Кому же передать свой посох учителя? Как среди сотен достойных монахов выбрать будущего наставника? Да, пришло время испытаний. Были отобраны лучшие из лучших, им предстояла долгая дорога по безлюдной, выжженной солнцем пустыне, через высокие хребты мертвых скал.
