— Да как-то… не ожидал, — признался Глобальный, осматривая поле размерами примерно сто на сто. — Тут же гектар целый.
— Во-во, гектар. Места много. Не так конечно, как у поющих, но тебе хватит. Или ты… Уж не собрался ли ты попутно ипотеку брать на квартиру? — прищурился Степаныч и тут же добавил. — Ты это дело брось! В городе квадратный метр столько стоит, что Сатана и рядом с душой не стоял. Застройщики у тебя эту самую душу вытащат, пока себе однушку-хуйнушку выбьешь потом и кровью, а потом ещё с десяток лет будешь ждать, пока отдадут. Тебе же. Твоё же. За твои же деньги. Ремонт опять же. Столько вложишь, что проще на Луну слетать в один конец. А тут ты сам себе застройщик.
— Застройщик, — повторил Боря, прикидывая что можно сделать уже осенью. До первого снега осталось не так уж и долго.
— Бери и не выёживайся, Борь. Сейчас подженим тебя, и детишкам будет где бегать. Свежий воздух, природа. Грибы вон в лесу. И речка в паре километров. Пешком напрямки ходят. С супругой прогуляешься на раз.
— Не, я пока долги не раздам, не женюсь, — тут же пообещал сам себе Боря и с каким-то новым чувством посмотрел на траву. Уже не такая пожухлая. И земля плодородная. А по осени можно документы на строительство оформить.
«Да и дорога ничего так подсыпана», — подтвердил внутренний голос: «Может хотя бы фундамент зальём?»
— Не женюсь, не влюблюсь, — добавил старик и впервые за день улыбнулся. — Не говори гоп, пока не перепрыгнешь.
В глазах Глобального загорелся свет. Степаныч помнил такой. Свет надежды на лучшее. А уж он со своей стороны сделает всё, чтобы тот не потух. И хоть сноп соломы, но в тлеющие угли подкинет. И дунет на искру.
Самому уже не надо. А молодёжи ещё жить и радоваться.
Сам когда-то так же к Альбертовне клинья подбивал. Да на Аллу нарвался и как бабка отшептала от адюльтеров и приключений. А у Бориса всё впереди.
Глава 15 — …как в первый класс
На следующий день ЖЭК ещё не открылся, а Боря уже стоял у двери в ожидании приёма. Когда перед ним промелькнула девушка лет двадцати с русой косой и в розовой куртке, он не обратил на неё внимания.
Глобальный ждал бабушку лет по шестьдесят. Седую, едва костыляющую, возможно с тростью. Куртка на ней должна быть старая, цвета асфальта, мрака или безнадёги. Или пальто. И обязательно шаль. Все бабушки любят шали. Или платок. В любую погоду. Компенсируется это всё либо яркой помадой, либо фиолетовыми кончиками волос. Возможны оранжевые ногти. Но то от морковки. А лак так, для маскировки.
Во всяком случае, именно так описывал Альбертовну Степаныч.
Но двери уже открылись, а подходящей бабки всё не было. Пришлось войти среди толпы других людей и обратиться в окошко диспетчера.
— Доброе утро. А где я могу найти Нину Альбертовну?
На него с удивлением смотрела та самая девушка с русой косой, но уже без розовой куртки. Теперь на ней была белая кофта с вырезом на груди. И грудь внушала уважение. Боря только и смотрел, что на вырез. А девушка смотрела в телефон. На него она глянула краем глаза и снова углубилась в переписку.
— Она заболела. Я подменяю. Вы что-то хотели?
— Я — Борис Глобальный.
— А я — Леся Василькова, — немного смущённо ответила девушка. — А что? Это новый вид знакомства такой? Просто обмениваемся Ф.И.О. лоб в лоб? Учтите, телефончик не дам. Вдруг вы коллектор.
Боря немного смутился, но вспомнил о цели прихода и добавил:
— Я по части работы. Нина Альбертовна должна быть в курсе.
— А… бабушка рассказывала, что мастер участка должен прийти, — девушка отложила телефон и вышла из диспетчерской, и пошла по коридору в закрытый на ключ кабинет кадров. — Ну… пойдёмте оформляться.
Боря покорно поплёлся следом, отмечая, что Леся идёт в кроссовках и джинсах, а тело её словно дефилирует на высоких каблуках и в платье. Покачивая бёдрами, она как лодочка плыла. И всё в тихую погоду.
«Ох и хороша, чертовка», — оценил внутренний голос и вынес первый вердикт дня: «Сработаемся!»
— Что, даже без проверочного срока? — обронил Боря просто потому, что надо было что-то сказать. Гипноз выреза на кофте перестал действовать, но теперь он попал под чары джинсов с низкой посадкой пояса, выгодно подчеркивающих спелые ягодицы.
«Я бы сорвал!» — вынес второй вердикт внутренний голос.
Леся открыла кабинет и поигрывая локоном косы, ответила:
— Она сказала, если Степаныч рекомендует, то проверочный срок… ты уже прошёл. Да и работать у нас некому. Заявок уже на два месяца вперёд. Люди скоро штурмом управляйку возьмут. Работы тьма. А просвета не видно.
Леся улыбнулась ему, как будто долго брела по пещере, и наконец впереди показался свет. Или это было сделано, чтобы тут же не сбежал?
— А где мастера? — тут же спросил Борис.
— Один болеет, другой в отпуске. Прислали новичка по распределению по договору, но бабушка его только однажды видела. Числится у нас, а где пропадает, не знаю. Телефон не берёт. Встретишь если, с собой бери на заявки. Опыта набираться. Ромой зовут. Рыжий такой.
Боря начал выгружать из папки документы и подписывать распечатанные бумаги договора. И пока Леся копировала документы, Глобальный пришёл к новому выводу.
— Так мне что, по участку одному ходить?
— Пока да. А с аварийной бригадой позже что-нибудь придумаем. Там сейчас такой переполох. Она одна на три района. И учти, рабочей формы у нас новой нет, конечно. Начальство выделяет деньги, идёшь и покупаешь себе по размеру. На год вперёд. Должны каждый год давать, но по сути… только при найме дают. А потом как-то забывается этот момент.
Боря пожал плечами. Он всю жизнь либо в рабочем, либо в спортивном. Есть во что одеться.
— А инструмент как же?
— Инструмент есть, но он… такой, — снова улыбнулась Леся, но уже так, чтобы скрыть чей-то стыд. Возможно, ей было стыдно за начальника ЖЭКа, а может за систему в целом, что на ладан дышала благодаря не эффективному распределению кадров и ещё менее эффективному распределению средств. — Лучше свой. И получать-сдавать каждый раз под расписку не придётся. Я с работы пораньше убегу сегодня. Бабушка же болеет.
— Бабушку лечить, конечно, надо.
— А ты бланки пустые возьми. От людей только подпись и дата, расшифровка фамилии, имени, отчества. А я потом заявку сама заполню, как сдашь. Тут всё просто. Адрес, цель работы, приёмка.
— Ясно, я сам заполню, — ответил он и впервые посмотрел прямо в глаза диспетчерше. А глаза то глубокие, голубые.
«В таких и утонуть можно», — тут же подсказал внутренний голос: «Ты давай сильно за буйки не заплывай, а то Альбертовна быстро к награде приставит».
— Ну, руки же обычно грязные, — тем временем говорила Леся, и в любом промежутке, пока не заполняла бумаги, теребила косу. А вот к телефону больше не тянулась. Что тоже было показательно.
«Значит, ты её больше интересен».
— Не проблема. Решу, — ответил Боря, раздумывая как над этим анализом ситуации поведения прекрасной девушки в его компании в закрытом тесном помещении глаза в глаза.
С двояким чувством он подставил последнюю роспись в документах. Перед глазами на столе возлежала трудовая книжка. И судя по печати и подписи Леси, срок в ней уже пошёл от пятнадцатого сентября.
«Ну, вот и первый рабочий день», — подсказал внутренний голос.
— С чего начать то?
— Закупись и звони мне, — она открыла сейф, извлекла крупную купюру, протянула
вместе с листиком с телефоном. Цифры ровные, аккуратные. Неторопливые. Только подпись заставила поставить, что деньги принял. Таков порядок. — А я буду отправлять тебя по заявкам. Их тут… конь не валялся.
Леся протянула журнал и показала длинные столбцы с адресами, где вроде бы был записан весь район. А то и два других.
Боря глаза округлил, но тут же задал очень важный и нужный вопрос.
— А оплата почасовая или по заявкам?
— Как закрываешь заявку, ставлю галочку, — едва-едва одними уголками чуть подкрашенных розовым блеском губ обозначила улыбку Леся. — Чем больше галочек, тем выше премия в конце месяца. А свою фиксированную минималку ты и так, и так получишь.
