Журналист перешагнул через него и сказал:
- Джи Эсс специально для Би-би-си, - после чего упал, получив по голове бейсбольной битой.
- Извини, - сказал проходивший мимо парень, - Надо тренироваться, а то сноровку потеряю, и вновь взмахнул своей битой.
Гард сидел и удивлялся, как это Вам не надоело читать подобную чушь.
Экран вдруг сменился и пошла реклама. С небоскреба сбросили какого-то мужика. Тот растекся по асфальту красным блином.
- Сам вдребезги, а галоши целы! Обувь от ЛеМонти! – произнес голос за кадром.
Так Гард проводил свой отдых.
Гард Стивенс неплохо проводил время, отдыхая после судебных процессов, но вскоре его ожидала неприятная неожиданность в виде наручников и ордера на арест. Ничего бы этого не произошло, если бы не наличие в полиции одного старого детектива, которого гнали взашей на пенсию, а он, пытаясь уцепиться за свое место, брался за нераскрытые дела, за которые не рискнул взяться даже умалишенный гиппопотам, мозг которого по отношению к массе тела неправдоподобно мал, что впрочем встречается и среди некоторых представителей рода людского. Но полицейскому детективу Брю Хаггинсу отступать было некуда. За пятьдесят лет службы он не продвинулся в звании ни на дюйм, а все из-за того, что в молодости, молодой Брю во время задержания несколько раз выстрелил в того, но не попал. Не попал в воришку. Зато он попал в своего начальника, командовавшего операцией. Нечего и говорить, что тому не понравилось быть мишенью и, пролежав в больнице три месяца, причем лежа исключительно на животе (пули попали ему в ягодицы), тот сделал все, чтобы воздать должное своему молодому подчиненному.
И вот теперь, Брю Хаггинс, старый детектив, холостяк и развратник, вцепился в дело Гарда, как голодный кот в колбасу.
Он не терял время даром и обошел множество публичных домов, спрашивая у проституток о Гарде, попутно удовлетворяя свои низменные инстинкты (которые он сам называл насущными потребностями). Собрав таким образом крупицы полезной информации, он начал вызывать повестками всех, кто когда-либо имел дело с Гардом Стивенсом, вышибая из них полезные сведения. Вскоре, он занялся судебным процессами по делам Гарда. Он вызывал всех по очереди и каждый, уходя из его кабинета, оставлял помимо информации несколько десятков миллилитров крови, выбитые с корнем зубы и клочья выдранных волос. Избежали этой участи лишь «Кол, Пол, Гол и Кацман с партнерами», приславшие в ответ на повестку справки о том, что они тяжело больны, а Кацман дополнительно представил справку от двенадцати апостолов, что не нарушал десять заповедей.
Не избежал своей участи даже толстый судья Гард Стивенс, неосмотрительно перед этим подавший в отставку. Он получил по носу, в глаз и по кумполу за сопротивление полиции. Сломался после двух часов допросов даже немой адвокат, еще два часа после этого ругавшийся так, что его пришлось засадить за нарушение общественного порядка на две недели.
Получив неопровержимые доказательства вины Гарда по 79 пунктам обвинения из 387, Брю Хаггинс пошел к комиссару полиции требовать, чтобы тот получил у прокурора ордер на арест. Особо при этом он напирал на то, что если комиссар откажется, то он, Брю Хаггинс, будет вынужден выполнить свой гражданский долг и обнародовать ряд фактов попутно полученных во время расследования, а именно о том, кто и когда спит с женой прокурора в то время, когда сам прокурор спит с вдовой предыдущего прокурора, некоего Подлини.
Получив требуемое, Брю Хаггинс сам осуществил арест Гарда, переодевшись для этого в старую проститутку. Ему помогало сто одиннадцать детективов, переодетых в школьников и школьниц. Для пущей убедительности, на спине у каждого из них висел ранец, а во рту торчала сигарета.
Председательствовал на суде глухой Стэн Калл, по прозвищу Сыч. Внимательно пролистав дело, судья вынес приговор, прервав выступление нового генерального прокурора. Двенадцать присяжных удалились и вынесли свой вердикт, который тут же был утвержден. После этого, Гарду предоставили последнее слово. Его речь была на удивление коротка и смела. Так, в частности, он заявил, что за всю свою жизнь повидал много вшивых негодяев и засранцев, но такого говнюка, как судья, надо еще поискать, после чего плюнул в сидящего в первом ряду Брю Хаггинса.
Во время конвоирования в тюрьму, Гард умудрился выкрасть сопроводительные документы и изменить срок содержания, за что был посажен в карцер. Карцер был заполнен до отказа всякого рода мошенниками, жуликами, бывшими монахами, страховыми агентами и полицейскими. Кроме них, там сидело несколько террористов и еще трое, утверждавших, что пришли на свидание с родственниками и потеряли пропуск для выхода из тюрьмы. На вопрос одного из террористов за что он, ублюдок сидит, Гард ответил, что все из-за того, что трахнул его, террориста мать и добавил, что старая кошелка передает ему привет. Затем Гард постучал в дверь и выплеснул парашу в открывшийся глазок, после чего увернулся от разъяренного террориста и сунул ему в руки ведерко из-под параши. Вбежавшие надзиратели избавили несчастного террориста от необходимости разбираться с Гардом месяца на три. После этого, Гард занял нары другого террориста. Предварительно обозвав его вонючим недоноском и стукачом, после чего за того взялись уже сокамерники, давно подозревавшие своего сокамерника в интимной связи с одним из надзирателей.
Спустя неделю, надзирателям надоело постоянно наводить порядок в карцере и они посадили Стивенса в одиночку и, как оказалось вовремя. На следующий день они обнаружили подкоп, ведущий из-под нар Гарда в карцере прямо в публичный дом, расположенный напротив тюрьмы. На протяжении всего подкопа, отделанного мрамором, встречались пустые жестянки из-под пива, пьяные заключенные, использованные презервативы и билеты за вход, которые продавал Гард. Вдобавок ко всему, в тоннеле обнаружили десяток туристов, заблудившихся по их словам в метро. Надзиратели быстро навели порядок. Подкоп был выведен прямо в кабинет начальника тюрьмы, второй вход в карцере был заделан, туристы были посажены в карцер.
Гард же в отместку, через своего адвоката подписал начальника тюрьмы на журнал «Голубые страсти» и прислал приглашение на съезд сексуальных меньшинств. Естественно, что это тот не очень обрадовался рождественским подаркам и вскоре, все надзиратели ходили с подбитым (а кто и с двумя) глазом.
Гард же, судя по всему, с детства был хорошим химиком, так как только хороший химик был способен сделать взрывное устройство из собственной крови, известки, слюны, алюминиевой ложки, парафиновой свечи, тухлой рыбы, подававшейся на обед и тюбика зубной пасты. Пробив взрывом стену, Гард подпилил опоры у сторожевой вышки, плюнул в бассейн с любимыми рыбками начальника тюрьмы и сдался часовым, попутно украв у одного из них часы.
После этого, его посадили в камеру, где все остальные заключенные были переодетыми тюремщиками, каждый из которых внимательно следил за Гардом. Вскоре Гарду Стивенсу надоело каждый день видеть шесть отъевшихся рож и он донес на троих, заявив, что они являлись его соучастниками в готовящемся побеге, и в доказательство всего этого. Он ударил одного из них в глаз. Пока эти трое в течение месяца доказывали свою невиновность, Гард занялся оставшимися. Одного из них он обвинил в краже карманных часов, которые ему (Гарду) были подарены еще дедушкой, и которые так долго искал потом один из часовых Двое оставшихся на следующий день проснулись в чем мать родила (их одежду Гард предусмотрительно выбросил в окно) и были обвинены в сексуальных домогательствах. Кроме этих шестерых, пострадал еще и один надзиратель, которому Стивенс продал фальшивый билет на балет.
После всего этого, нашего героя попытались избить до полусмерти, но ему удалось избежать наказания, заявив, что пожалуется своему адвокату, некоему Кацману, а тот подаст в суд иск в Лигу Защиты Прав Человека. Эта страшная угроза едва не довела начальника тюрьмы до инфаркта, и он распорядился поместить Гарда в спецкамеру, оснащенную видеокамерами и микрофонами. Микрофоны, правда потом пришлось убрать, так как заключенный завел привычку громко хлопать в ладоши, оглушая подслушивающих. Спустя месяц, по видеофонам вдруг пошло изображение из какого-то, явно порнографического фильма. Когда в камеру вошли, чтобы устранить неисправность, то обнаружился подкоп, ведущий прямо в здание космопорта, причем сделанный по заключению специалистов с помощью спецтехники рангом не ниже бульдозера.
Вскоре, оказалось, что Гард улетел на пассажирском космолете, расплатившись фальшивым чеком, причем под именем некоего Брю Хаггинса.
В тюрьме поднялся страшный переполох. Начальник, узнав о побеге заключенного, подбил оба только что заживших глаза подвернувшимся под руку трем надзирателям, после чего напился и пошел в публичный дом.
