- Ваше превосходительство… - заглянул в кабинет поручик Адземиров и умолк.
Даже ему, человеку, не сведущему в медицине, стало совершенно очевидно, что полковник болен. Лихорадочно блестевшие глаза, пылающие нездоровым румянцем скулы и тяжёлое со свистом дыхание, выдавали того с головой.
- Ваше превосходительство, я за врачом в госпиталь пошлю, - повернулся, чтобы выйти Амин.
- Оставить, - поднялся из-за стола Бахметьев, но не устоял на ногах и рухнул обратно в кресло.
Покачав головой, Адземиров жестом подозвал караульного и что-то тихо шепнул тому на ухо. Самочувствие Георгия Алексеевича с каждым мгновением ухудшалось, голоса слышались как будто сквозь вату, перед глазами всё было как в тумане, к тому времени, когда из госпиталя приехал врач, Бахметьев испытал на себе в полной мере все прелести простуды, что сделало его более сговорчивым, и он позволил доктору осмотреть себя.
- Ваше сиятельство, где вы умудрились так простудиться? – неодобрительно качал головой врач, складывая в саквояж свои инструменты. – Я настоятельно рекомендую вам лечь в госпиталь для лечения.
- Не думаю, что простуда заслуживает столь пристального внимания, - попытался возразить Бахметьев.
- Простуда не заслуживает, а вот с пневмонией не шутят, - нахмурился доктор.
- Вы преувеличиваете, - уже не так уверенно возразил Георгий.
- Может быть, - задумчиво протянул доктор, - но таковой возможности не исключаю. Не стоит столь беспечно относиться к собственному здоровью, - произнёс он нравоучительно. – Одевайтесь, я жду вас в коляске, - тоном, не допускающим возражения, распорядился лекарь.
Оказавшись в госпитале, Георгий был уже рад тому, что доктор сумел настоять на своём. Впервые он ощущал себя столь беспомощным и слабым, а потому растерялся, не зная, что ему делать. Довериться медицине – оказалось единственным верным решением.
***
Прошедший дождь как бы прочертил границу между уходящим летом и промозглой осенью. Довольно ощутимо похолодало.
Болезнь князя Одинцова обострилась. Участились приступы, и доктор Куницын вновь стал частым гостем в усадьбе. В один из своих визитов, после осмотра своего пациента Алексей Андреевич, приняв любезное приглашение княгини, остался обедать в доме Одинцовых.
- Скажите, Алексей Андреевич, - обратилась к доктору Верочка, когда трапеза уже почти подошла к концу, - может, существуют ещё какие средства? Я, признаться, опасаюсь, что приходится так часто давать Ивану Павловичу настойку.
- Вера Николавна, - вздохнул Куницын, - единственно, что могу вам порекомендовать, так это следить за тем, чтобы ваш супруг не переохлаждался. Ему надобно постоянно находиться в тепле. В его возрасте это особенно важно. Вон куда более молодые и здоровые люди могут оказаться прикованными к постели, что уж об Иване Павловиче говорить. Давеча был в госпитале, у меня и там практика, - не сдержался, чтобы не отметить собственные достижения Куницын, - так его превосходительство полковник Бахметьев слёг с пневмонией.
У Веры затряслись руки, и она отложила вилку, опасаясь её уронить:
- Положение столь серьёзно? – осведомилась она, стараясь, чтобы вопрос прозвучал как можно более равнодушно, как если бы она спросила о том из простой вежливости.
- Не могу пока сказать ничего определённого. Он не мой пациент, - отозвался Куницын, запивая сочное рагу из зайчатины дорогим французским вином.
- Мне хотелось бы сделать благотворительный взнос на нужды госпиталя, - неожиданно заявила Вера. – Что мне следует сделать для того?
- Вам надобно к доктору Смирнову обратиться, он у нас госпиталем заведует, - удивлённо взглянул на княгиню Куницын.
Вера сказала первое, что пришло в голову, столь сильна была в ней настоятельная потребность увидеться с Георгием. Минула почти седмица с их свидания, встреча у грота Дианы не состоялась, и она не знала, каким образом связаться с ним, не привлекая внимания. Верочка надеялась на то, что свидеться удастся на вечере у madame Добчинской в будущую пятницу, и потому известие о болезни Жоржа стало для неё громом среди ясного неба.
На следующий день, стараясь не думать о последствиях своего поступка, Верочка отправилась в Пятигорский военный госпиталь. Стены лазарета встретили её оглушающей тишиной. Вера растерялась и, остановившись у входа, постаралась взять себя в руки. Где-то здесь, в этих стенах, находился Жорж и, возможно, жизни его угрожала опасность. Завидев в конце коридора женский силуэт, княгиня Одинцова, опустив на лицо густую вуаль шляпки и подхватив юбки, устремилась в том направлении.
- Простите, - окликнула она незнакомку в тёмно-сером платье и белом переднике.
Женщина остановилась и смерила посетительницу недовольным взглядом.
- Могу я увидеть доктора Смирнова? – поинтересовалась Верочка.
- Доктор Смирнов не ведёт частной практики, madame, - сурово поджав губы, отозвалась женщина.
- Вы сестра милосердия? – улыбнулась Верочка, стараясь расположить к себе неразговорчивую особу.
- Совершенно верно, madame, - не дрогнуло сердце медсестры.
- Я желала бы сделать пожертвование на нужды госпиталя, - продолжая улыбаться, произнесла Вера.
- Я вас провожу, - помолчав некоторое время, ответила женщина.
Следуя за медсестрой, Верочка поднялась на второй этаж и прошла до конца полутёмного коридора. Сопровождавшая её сестра милосердия коротко постучала в двери и, дождавшись ответа, распахнула их перед посетительницей.
- Василий Никонорович к вам пришли, - заглянула она в довольно просторный и светлый кабинет.
Доктор Смирнов оказался невысоким, седовласым мужчиной лет пятидесяти. Оторвавшись от бумаг на столе, он поправил очки в золоченой оправе и окинул посетительницу быстрым взглядом:
- Чем могу служить, madame? – мягко поинтересовался он.
- Василий Никонорович, если не ошибаюсь? - протянула ему руку Верочка. – Княгиня Одинцова Вера Николавна, - представилась она.
Доктор пожал протянутую по-мужски руку:
- Прошу вас садитесь, ваше сиятельство, - указал он на стул у стола. – Что вас привело к нам?
- Василий Никонорович, я бы хотела сделать пожертвование, - раскрыла ридикюль Верочка.
- Похвальное стремление, - не спуская с княгини внимательного взгляда, отозвался доктор Смирнов. – Помощь всегда кстати.
Вера достала внушительную пачку ассигнаций и положила её на край стола Смирнова.
- Я, право, никогда не занималась благотворительностью, - извиняющимся тоном произнесла она, заметив укоризненный взгляд пожилого доктора.
- Право, сударыня, оно и видно. У нас казначей имеется. Я вас провожу, а заодно покажу вам госпиталь. Должны же вы знать, на что пойдут ваши средства, - поднялся из-за стола Смирнов.
