Энн подняла голову. Смех был безрадостным. Она пристально посмотрела на мужа и в первый раз заметила напряженное выражение его лица.
— Ты хочешь что-то мне рассказать? — осторожно спросила она.
— Нет ничего такого, с чем я не мог бы справиться. И во всяком случае, ни малейшего повода беспокоить мою знаменитую жену!
— Если бы у тебя были серьезные неприятности, ты сказал бы мне, правда?
Энн прокляла свою увлеченность живописью и с этого дня начала внимательно следить за Алексом. Она заметила, что он мало есть, а пьет, наоборот, гораздо больше. Снова сделался вспыльчивым, чего с ним не случалось уже много месяцев. Она чувствовала, что его что-то гнетет. На все ее вопросы он неизменно отвечал, что нет ничего такого, о чем стоило бы беспокоиться. Ее предложение посоветоваться с врачом он встретил взрывом смеха.
— Мне? Да я здоров как бык! Разве я не доказываю тебе это каждую ночь?
Однако Энн всполошилась. Она обращалась к Фей и Найджелу, но они отвечали ей так же беззаботно, как и сам Алекс. Все в порядке, говорили они, просто Алекс стал опять заниматься делами. И спрашивали смеясь: неужели она всерьез думает, что он действительно уйдет на покой? Возможно, Янни мог бы кое-что ей объяснить, но она не могла заставить себя спросить у него. Он с самого начала вызывал у нее раздражение и недоверие. Теперь эти чувства настолько обострились, что она стала по возможности избегать встреч с ним. Энн отдавала себе отчет в силе уз между Алексом и Янни, уз, подобных тем, что связывают тонущего человека с его спасителем. Она понимала, что, не будь Янни, Алекс, вероятно, попал бы в тюрьму и они никогда бы не встретились. Она должна всю жизнь испытывать к Янни благодарность. Тем не менее она была не в силах общаться с ним.
Так прошло несколько недель. Энн продолжала оставаться в неведении и беспокоиться.
— Можно с тобой поговорить, мама?
На пороге мастерской стояли, держась за руки, Фей и Найджел.
— Конечно, дорогие, входите! — Энн выпрямилась и потянулась. — В любом случае я уже достаточно поработала на сегодня. Выпьете что-нибудь?
Фей и Найджел сели на кушетку, где обычно располагался Алекс. Подойдя к ним с подносом и наполненными стаканами, Энн только теперь заметила, что оба явно нервничают.
— Что-то случилось? — задала она излишний вопрос.
— Мы думаем… нет, мы знаем, что у Алекса серьезные финансовые затруднения и он все больше погрязает в них, — без обиняков выпалила Фей.
— О Боже! Как это могло произойти? Когда? — Энн опустилась на стоявший напротив стул.
— Это накапливалось постепенно, в последние полгода. Мы начали беспокоиться, однако Алекс был убежден, что дело просто в кратковременном падении курса акций и что ему удастся справиться с трудностями.
— А в чем они заключаются?
— Это довольно трудно объяснить… В течение последнего года заключаемые сделки не приносили Алексу прибыли, хотя, казалось бы, этого легко было избежать. Вначале мы приписывали неудачи тому, что он меньше занимается делами, а у нас недостаточно опыта. Но неудачи следуют одна за другой, а мы не такие уж простаки, правда, Найджел?
— Я сперва обвинял во всем себя, — сказал Найджел с расстроенным видом. — Но теперь я уверен, что причина в другом. Видите ли, Энн, вопрос главным образом в деньгах. После каждой заключенной сделки надо платить уйму денег юристам, архитекторам, проектировщикам и так далее. Это обходится иногда в сотни тысяч, а если в конечном счете сделка срывается, то вы только проигрываете, не получив никакой прибыли… — На его красивом лице опять появилось озабоченное выражение, которого Энн давно не видела.
— Скажите, разве Алекс не может позволить себе потерять несколько миллионов, Найджел?
— Да, конечно, если в дальнейшем намечается поворот к лучшему, но сейчас положение складывается не в нашу пользу. И это не все. Недавно произошла настоящая катастрофа: лопнуло несколько контрактов. В свое время Алекс предвидел бы это заранее и без труда повернул бы дело в свою пользу. Он всегда был на шаг впереди всех — в этом и заключается его сила. Теперь же создается впечатление, что какой-то подлец раньше самого Алекса точно знает, как он собирается действовать.
Найджел подлил вина в бокалы. Энн только сейчас обратила внимание, что, говоря о ее муже, он называет его Алексом. Она не могла вспомнить, когда в последний раз слышала, как он произносит «мистер Георгопулос». Исходила ли инициатива от Алекса, или было это еще одним доказательством возросшей уверенности в себе Найджела?
— К сожалению, беды и на этом не закончились, — добавила Фей. — В последние месяцы произошло несколько несчастных случаев — на сталелитейном заводе и на других предприятиях погибли люди. Доказать мы ничего не можем, но абсолютно уверены, что виной всему саботаж. Я знаю, это неприятное слово, но по-другому не назовешь — слишком уж много совпадений. На прошлой неделе море затопило нефтяную платформу, а Алекс был там главным держателем акций. К счастью, людей удалось спасти…
— Я читала об этом, но не подозревала, что Алекс имеет отношение к морским нефтеразработкам. Он никогда не обсуждает со мной деловых вопросов.
— Это мне известно. Не сомневаюсь, что он поднимет страшный шум, когда узнает, что мы говорили с тобой. Но мы решили, что обязаны это сделать. История с нефтяной платформой была для нас последней каплей. Конечно, будет проведено расследование. Совершенно очевидно, что это не был несчастный случай, и люди, уполномоченные этим заниматься, неизбежно придут к такому заключению. Если нам не удастся доказать, кто это сделал, страховая компания откажется платить и все счета будут предъявлены Алексу. Одна только компенсация пострадавшим составит колоссальную сумму, непосильную для одного лица. Я знаю — это прозвучит сверхтрагично, но мы с Найджелом уверены, что против Алекса ведется настоящая кампания.
— А вы знаете, кто за ней стоит? — сердито спросила Энн.
Молодая пара переглянулась с несчастным видом.
— Отвечайте! Вы обязаны рассказать мне все!
— Вы ведь знаете, как к нему относится Алекс. Поэтому практически невозможно заговорить с ним об этом, но… Да, Энн, мы убеждены, что это Янни.
— Янни? — машинально переспросила Энн, хотя совсем не удивилась.
— Кто же еще, мама? Это должен быть кто-то очень близкий к Алексу, человек, полностью осведомленный о его делах… Ни Найджал, ни я не имеем отношения к этому заговору, значит, остается только Янни.
— Понимаю!
— Но, как мы уже говорили, доказать мы ничего не можем. Он действует с дьявольской хитростью. Но вот чего ни Фей, ни я не понимаем: если мы с такой легкостью пришли к этому выводу, неужели этого не понял Алекс?
