«Вот еще наглец на мою бедную голову», — подумала Изабелла, встретив его взгляд. Молодой человек поклонился.
— По какому делу вы прибыли во дворец, месье? — деликатно поинтересовалась королева, не зная, как и обращаться к странному незнакомцу.
— Если вашему величеству будет угодно, то я желал бы получить должность при дворе.
Изабелла едва не рассмеялась, но все же сделала вид, что слегка закашлялась. Прочистив горло, и подавив несовместимое с ее высоким саном желание расхохотаться, она взяла себя в руки и, наконец, лишь слегка улыбнулась, что могло сойти за простую любезность.
«Вот проходимец!» — подумала Изабелла, но продолжая играть свою роль, которая начинала ее забавлять, решила выслушать его до конца.
— Не припомню вашего имени, месье… — с насмешкой в голосе проговорила она.
— Орсини, ваше величество, — он чуть поклонился.
— А полностью? — спросила Изабелла, все еще надеясь услышать короткую приставку «де» перед его фамилией.
— Эжен Орсини, сын Симона Орсини, колбасника из Этьенна, ваше величество.
Он не был груб, но в его голосе звучала ледяная нотка, словно предупреждавшая собеседника сохранять серьезность. Изабелла же смотрела на него во все глаза, задыхаясь от гнева и удивления. Она ожидала чего-нибудь в этом духе, но не до такой же степени! Ее поразило, что он, очевидно, был совершенно честен и ничуть не стыдился своего происхождения.
— И вы, сын, как вы говорите, колбасника, хотите занять при дворе должность?!
Голос Изабеллы зазвенел металлом от гнева, а Орсини даже не отвел взгляда.
— Именно так, если угодно вашему величеству.
— А известно ли вам, мэтр Орсини, что придворную должность может получить лишь родовитый, очень родовитый дворянин, а вовсе не провинциальный колбасник?
— Я знаю об этом, ваше величество.
— И?
— Я не отрицаю своего плебейского происхождения, — его верхняя губа зло искривилась. — Однако я получил прекрасное образование в столице, и поэтому, думаю, ваше величество, мое простое происхождение не повод для отказа.
Изабелла не верила своим ушам. Он еще и настаивал! «Ну и ну! — подумала она. — Да я скорее сама отрекусь от престола, чем ты снова переступишь порог дворца, дерзкий мальчишка!»
«И все же я добьюсь этого», — думал Орсини, в упор разглядывая королеву.
— Вы так считаете? Вас не назовешь скромным человеком, — сухо произнесла Изабелла.
— Чтобы быть скромным, нужно быть знатным и богатым, — отпарировал молодой человек.
— Жаль разочаровывать вас, мэтр Орсини, но, боюсь, вы ошибаетесь. В моем дворце нет для вас места. Никто из тех, кто служит мне, не торгует ни колбасой, ни хлебом, ни чем-либо подобным. Здесь решаются государственные дела.
— Ваше величество, я не король, и в нашем роду нет династий. Пусть мой отец — простой колбасник, но я могу быть и секретарем, и…
Она перебила его.
— Постойте, — произнесла Изабелла. — Да вы принесли хоть рекомендации? Письма? Кто может поручиться за вас?
— У меня ничего нет, ваше величество. Я был секретарем у господина де Брияра, но рекомендаций он мне не давал.
— Должно быть, он был вами недоволен, — предположила королева.
— Мы повздорили, и я назвал его ослом и ушел без объяснений.
Изабелла невольно усмехнулась.
— Господин де Брияр?.. Что-то я не припоминаю такого.
— Он живет в Лилле.
— Вот как? Что ж, месье, вы свободны. Я выслушала вас. Теперь вам сообщат мое решение, если вы оставите ваш адрес.
— Пожалуйста, ваше величество.
Она покачала головой.
— Не мне. Оставьте на столе.
Он вздрогнул, уловив презрение в ее голосе, и в серых глазах сверкнул гнев.
«Вот это да! — поразилась Изабелла, когда он ушел, а она не смогла побороть любопытства и прочитала оставленный им адрес более чем скромного пристанища. — Наглый плебей, а ищет путь наверх! Карьера! Он хочет сделать карьеру при дворе! Смех, да и только».
Когда Орсини вышел из кабинета королевы, на его лице лежала тень задумчивости. Рассеяно спускаясь по мраморным ступеням, он не сразу услышал оклик и возглас радостного удивления.
— Эжен! Постой! Ты ли это? — настойчиво звали его. Молодой человек обернулся. К нему спешил элегантный придворный в дорогом атласном камзоле.
— О! Антуан? Здесь?
Они шагнули друг к другу и дружески обнялись. Затем граф де Рони-Шерье отступил на шаг, и его лицо озарилось улыбкой. Он родился и вырос в том же провинциальном городке, что и Орсини, и все свое далекое безоблачное детство они провели вместе. Трудно было бы найти более преданных друзей, чем юный граф и сын колбасника. Товарищи по проказам и играм, они до этих дней сохранили память о дружбе, ни разу не омраченную сознанием неравенства между ними. Лишь память, потому что в семнадцать лет Орсини покинул Этьенн, отправившись учиться, и с тех пор они ни разу не виделись. Детская дружба обогатила обоих. Скорее всего, без Орсини Антуан вырос бы слишком наивным, совсем не знающим жизни, этаким ограниченным провинциальным дворянчиком, испорченым безалаберным воспитанием матери. Орсини, не встретив Антуана, должно быть, не потянулся бы к свету, пытаясь подняться над своей средой, не устыдился бы своего невежества и дикости.
— Эжен, как ты здесь очутился? Ты был у ее величества? Что-нибудь стряслось?
Орсини шутливо пожал плечами.
— Пока нет. Но боюсь, что меня-таки повесят, Антуан. Это неприятно, но, кажется, неизбежно.
— Повесят? Не шути так! А за что, если не секрет?
— Должно быть, я проявил неуважение. Изабелла мечет гром и молнии от ярости.
— Почему?!!
— Я пытался выбить для себя должность.
— А! Как ты меня напугал, Эжен! Но боюсь, тебя все-таки не повесят, — рассмеялся Рони-Шерье.
— Отчего так?
— Наша королева — не какой-нибудь Филипп Жестокосердный. Она милая дама и вовсе не злопамятна. Думаю, в худшем случае, она сейчас веселится от души и готовит тебе сюрприз.
— Ты думаешь? — недоверчиво спросил Орсини. — Сюрпризы бывают разные. Какие обычно преподносит ее величество Изабелла Аквитанская?
— Не знаю. Она же женщина. А кто может наверняка сказать, что на уме у прелестной молодой женщины?
— Прелестной? — брови Орсини медленно поползли вверх. — Кстати, ты куда-то шел… Я не задерживаю тебя?
— М-м… Нет. Я шел к королеве, с докладом. Но я пришел слишком рано.
— Вот оно что! О чем же ты будешь докладывать? — насмешливо спросил Орсини.
— Да я пока не знаю, — Рони-Шерье смущенно улыбнулся. Но краска, ярким пятном запылавшая на его щеках, выдала его.
— Дорогой Антуан, должно быть, ты еще новичок при дворе. Тебя еще не научили искусно лгать. Кто мог подумать! Кротчайший граф де Рони-Шерье, скромный провинциал, — фаворит самой королевы! У меня нет слов! Потрясающе! — смеялся Орсини.
