Бронуин поднялась и медленно заговорила, словно вбивая ему в мозг каждое слово:
— У тебя имеются братья. Есть кому носить фамильное имя. Знаешь ли ты, что случится, если я привезу домой англичанина, который даже не пытается понять наши обычаи? Прежде всего мои люди убьют его, и мне придется выбирать нового мужа. Представляешь, какой конфликт это вызовет? Поверь, немало молодых людей хотели бы стать моим мужем. Они начнут драться.
— И что? Я должен отказаться от своего имени, чтобы ты могла управлять кланом? А если даже и при этом они меня не примут? Может, мне стоит выкрасить волосы и отрубить себе руку, чтобы им угодить? Нет! Они склонятся передо мной, или почувствуют вкус этого!
Он быстро выхватил из ножен длинный меч.
Бронуин молча смотрела на него. Он толкует об убийстве ее людей. Друзей. Родных. Тех, чьи жизни она держала в своих руках.
Нет, она не может вернуться в Шотландию с этим безумцем.
— Я не могу выйти за тебя, — отчетливо выговорила она. В этот момент ее глаза напоминали два твердых камешка.
— Вряд ли у тебя есть выбор, — отозвался Стивен, вновь сунув меч в ножны.
Он и сам не ожидал, что так разозлится, но женщине с самого начала нужно показать, кто здесь главный… как и шотландцам, которых она называла «своими людьми».
— Я англичанин, — повторил он уже спокойнее, — и таковым останусь, куда бы ни попал. Тебе следует это понять. Ведь я не требую, чтобы ты изменила своим шотландским обычаям.
Несмотря на теплый осенний день, ей почему-то стало ужасно холодно.
— Это не одно и то же. Ты будешь жить среди моих людей. День за днем, год за годом. Неужели не понимаешь, они просто не могут принять тебя в твоих модных английских одеждах. Каждый раз при виде тебя они будут вспоминать своих детей, убитых англичанами, моего отца, погибшего совсем молодым.
Ее мольба тронула Стивена.
— Хорошо. Я согласен носить шотландскую одежду.
Холод мгновенно сменился раскаленным добела гневом.
— Значит, ты согласен носить плед и темно-оранжевую рубашку? Не терпится показать свои стройные ноги моим женщинам?!
Губы Стивена слегка приоткрылись, но он тут же широко улыбнулся:
— Я об этом не подумал, но приятно это слышать.
Он выставил ногу, полюбовался игрой мускулов.
— Думаешь, твои женщины согласятся с тобой? А ты начнешь ревновать?
Бронуин изумленно уставилась на него. Нет, этот человек ни на секунду не может быть серьезным! Поддразнивает, шутит, когда речь идет о жизни и смерти.
Она молча подобрала юбки и направилась к ручью.
— Бронуин! — окликнул Стивен. — Погоди! Я не хотел смеяться над тем, что ты сказала!
Мгновенно поняв свою ошибку, он схватил ее за руку и повернул лицом к себе.
— Пожалуйста, — взмолился он. — Я не думал тебя оскорбить. Просто ты так прекрасна, что у меня мысли путаются. Я смотрю на твои волосы и хочу их коснуться. Хочу поцеловать твои глаза. У этого чертова платья такой низкий вырез, что оно вот-вот сползет с плеч, и это сводит меня с ума. И как ты можешь ждать от меня серьезного разговора насчет споров между шотландцами и англичанами, когда я в подобном состоянии?
— Споры! — фыркнула она. — Скорее война.
— Война, распри, что угодно, — отмахнулся он, пожирая взглядом ее груди. — Боже, я не могу стоять рядом с тобой и не ласкать тебя! Не сделать тебя своей! Моя плоть изнывает от боли.
Она невольно опустила глаза и залилась краской.
Стивен улыбнулся одними глазами. Понимающая улыбка.
Она в ответ скривила губы и почти зарычала на него. У него в голове одни грязные мысли, и, очевидно, он вообразил, что она их разделяет!
Она увернулась от его шарящих рук и, когда он отказался выпустить ее, резко толкнула в грудь.
Стивен даже не шелохнулся, но столкновение заставило Бронуин потерять равновесие. Она и не заметила, что стоит почти у самой воды.
Отчаянно пытаясь схватиться за что-то, она упала навзничь. Стивен протянул руку, чтобы поймать ее, но Бронуин рассерженно ее отбросила. Стивен слегка пожал плечами и отступил, совершенно не желая замочить одежду поднятыми брызгами.
Ручей, должно быть, стекал с шотландских гор, потому что вода в нем была ледяная!
Бронуин тяжело уселась в воду, и теплое шерстяное платье мгновенно впитало жидкий лед.
Ошеломленная, она продолжала сидеть, беспомощно глядя на Стивена.
Тот продолжал ухмыляться, любуясь каплей, свисавшей с кончика ее носа.
— Могу я помочь? — жизнерадостно осведомился Стивен.
Бронуин смахнула со щеки мокрый черный локон. Зубы, кажется, вот-вот застучат, но она скорее выдернет их все до единого, чем позволит ему заметить!
— Нет, спасибо, — бросила она бодро и оглянулась в поисках хоть какой-то опоры, но оставалось только подползти к валуну в нескольких футах от нее. А вот этого он не дождется! Она никогда не станет ползать перед ним. — Сюда, Рэб! — скомандовала она, и большой пес быстро бросился в воду за хозяйкой.
Бронуин пришлось снова вытереть воду с лица, и, старательно избегая смотреть на ухмылявшегося Стивена, она оперлась о спину собаки и стала подниматься. Намокшая шерсть юбки тянула вниз, а камни под ногами оказались ужасно скользкими.
Все же ей удалось кое-как привстать, но тут нога подвернулась, и Рэб отскочил, когда Бронуин снова упала, на этот раз на спину, так, что голова скрылась под водой. Отплевываясь, она вынырнула, и первое, что услышала, — смех Стивена, а затем лай Рэба, предательски походивший на собачий хохот.
— Чума на вас обоих, — прошипела она, хватаясь за холодную промокшую юбку.
Стивен, покачивая головой, вошел в ручей, и не успела она оглянуться, как он поднял ее на руки. Много дала бы Бронуин, чтобы утянуть его в воду за собой, но он стоял слишком твердо, слегка расставив ноги и сохраняя равновесие, а когда нагнулся, чтобы поднять ее, старался не соприкасаться с водой.
— Я бы попросила отпустить меня, — чопорно процедила она.
Стивен пожал одним плечом и опустил руки. Бронуин, испугавшись, что снова упадет в воду, ахнула и обхватила его шею.
— Вот так-то лучше, — хмыкнул он и прижал ее к себе так крепко, что она не смогла отнять рук. Потом быстро вышел на берег, все еще продолжая ее держать. — Никогда раньше не видел синих глаз с черными волосами, — прошептал он, не сводя с нее взгляда. — Поверь, я безмерно жалею, что опоздал на нашу свадьбу.
Она точно знала, почему он жалеет, но это отнюдь не улучшило настроения.
— Я замерзла. Пожалуйста, отпусти меня, — бесстрастно повторила она.
— Я мог бы тебя согреть, — прошептал он, прикусив мочку ее уха.
