– Я не знаю. Если честно, то я не слишком доверяю солдатам правительства.
– Почему ты так говоришь? – удивился Люк. Со дня своего появления в миссии он уже несколько раз сталкивался с охранявшими ее солдатами. Они показались ему очень дисциплинированными и хорошо вооруженными. С миссионерами они держались дружелюбно и вежливо.
– Да потому, что они сначала китайские крестьяне, а потом уже солдаты. Они малограмотны и, как их отцы и деды, жутко суеверны. Они до смерти боятся одну крайне влиятельную и объявленную вне закона секту только потому, что ее члены без устали твердят, будто им покровительствуют Небеса.
– Да, Тондлон мне о них рассказывал. Их вроде не берет ни пуля, ни нож.
– Это, наверное, Ихэцюань…
– Но это же полнейший вздор!
– Ты так считаешь? – лаконично спросила Андрия. – Именно так они говорят о всемогущем Иисусе Христе. Хотя повсюду миллионы верующих почитают и боятся гнева Божьего.
Люк украдкой огляделся вокруг.
– Кстати, а где Тондлон? Я его не видел с самого утра.
– Я тоже. Люк, мне страшно! Снаружи слишком спокойно. Какая-то мертвая тишина!
Брат Соул вдруг замолчал на полуслове и с разинутым ртом уставился остекленевшим взглядом за спины молящихся. Все головы повернулись в направлении его взгляда. Там на пороге, заполняя собой весь дверной проем, стоял здоровенный китаец такого свирепого вида, какого Люк еще ни разу не видел за всю свою жизнь.
Ростом он был, пожалуй, с Тондлона. Широкие плечи обтягивал халат алого шелка, расшитый голубыми драконами с оскаленными пастями. Из-за широкого синего кушака высовывались рукояти ножей и пистолетов. На правом боку болталась кривая турецкая сабля, спрятанная в богато разукрашенные ножны. Бритая наголо голова была перехвачена красной повязкой. Длинные вислые усы обрамляли тонкогубый злой рот. За его спиной теснилась разношерстная шайка негодяев самого разбойного вида. У всех красные головные повязки – знак религиозной принадлежности.
Дети начали плакать, женщины завизжали, а мужчины все как один повалились на колени и простерли руки, вымаливая пощаду.
По знаку своего вожака бандиты ввалились в часовню и расположились вдоль стен, держа ружья и пистолеты на изготовку.
Вожак двинулся по проходу между скамьями, распихивая и награждая пинками тех, кто, на свое несчастье, оказывался у него на пути. Следом за ним вышагивал не кто иной, как Тондлон, сменивший свой голубой мусульманский тюрбан на красный головной платок. Люк онемел от неожиданности и возмущения.
– Глазам не верю! – ахнул он. – Тондлон – один из них?! Да это невозможно!
Он вскочил и устремился было вперед, но Андрия схватила его за руку и решительно удержала на месте.
– Не делай ничего, что может их разозлить! Ихэцюань не знают жалости. Расправиться с европейцем для них – все равно что свернуть голову курице.
Однако Люк, невзирая на ее протесты, громко окликнул своего приятеля:
– Тондлон! Что все это значит? Что у тебя за дела с этими кровожадными ублюдками?
Тондлон и головы не повернул в его сторону, но вожак остановился и вперился в Люка горящим ненавистью взглядом. Он о чем-то грубо спросил Тондлона, и тот ответил настолько быстро, что Люк не понял ни слова.
– О чем они говорят? – спросил он Андрию.
– Он хотел узнать, что ты сказал. Тондлон объяснил, что ты испуган до смерти тем, что он отступился от тебя и перешел на сторону Ихэцюань. Но он не перевел, что ты обозвал их всех ублюдками.
С недовольным видом вожак снова что-то спросил у Тондлона.
– Он хочет знать, почему Тондлон сначала связался с тобой, – перевела Андрия.
– Это я понял.
Люк сумел разобрать и ответ Тондлона. Его приятель рассказал, что скрывался от властей, поскольку совершил в Макао убийство, и присоединился к Люку только ради того, чтобы сбежать с острова, подняться как можно выше по реке и отыскать Ихэцюань.
Во время этой пространной речи Тондлон несколько раз бросал косые взгляды в сторону Люка.
– Кажется, он хочет что-то мне сообщить, – еле слышно прошептал Люк.
– Он уже с успехом сообщил, что оказался самым последним предателем!
– Тем не менее хотелось бы узнать, что у него на уме…
Главарь шайки вышел к алтарю и разразился громкой, сердитой тирадой.
Люк разбирал не все, и здесь на помощь приходила Андрия.
Суть, насколько понял юноша, заключалась в следующем. Предводителя банды звали Юань Кайши, и он был самым могущественным военачальником во всем Китае. По воле неба родина должна быть очищена от всех чужеземцев. Он сам и его товарищи были избраны для исполнения этого.
Стоявшие вдоль стен бандиты после этих слов все как один взметнули вверх сжатые кулаки и произнесли нараспев следующие слова: «Да явят небеса свою волю! Да обретут ясность те, кто сомневается!»
– Будь я проклят! Да это самые настоящие фанатики! – воскликнул Люк. – Они что, и правда собираются всех перебить?
– Думаю, что нет, – не задумываясь, ответила Андрия. – Сейчас у них не такое влияние, чтобы решиться на бойню. Европейцы поднимут страшный крик и тут же отправят сюда карательный отряд для поимки убийц и наведения порядка. Чтобы этого не произошло, императору придется применить силу против Ихэцюань и направить против них свои войска.
– Кстати, о войсках. Где правительственный отряд, который должен оборонять миссию?
– Сбежали, как последние трусы, поджав хвост! – презрительно бросила девушка.
Юань Кайши заверил брата Соула и сестру Рут, что лично против них он не держит зла и дает им шесть месяцев, чтобы привести дела в порядок и вернуться на свою заокеанскую родину. Между тем его отряд конфискует продовольствие, домашний скот и в сопровождении нескольких девушек из миссии мирно удалится.
Он медленно оглядел испуганно замерших на своих местах людей и остановил тяжелый взгляд на Андрии. Люк почувствовал, как она задрожала, и покрепче обнял девушку за плечи.
– Не бойся! Сделай вид, что не замечаешь его, – шепнул он, хотя сердце его бешено колотилось от страха, а по спине тек холодный пот.
Главарь шайки вытянул руку, ткнул толстым указательным пальцем в Андрию и, мотнув головой в сторону Тондлона, загремел на всю часовню:
– Вон ту девку я забираю себе!
– Нет! Я скорее умру! – Андрия спрятала лицо на груди Люка и отчаянно обхватила его руками.
– Господин, – осторожно возразил Тондлон, – это слишком опасно. Девушка из знатного рода. Последствия могут быть весьма неприятными. Она того не стоит, поверьте!
– А я говорю, что очень даже стоит, понял? – рыкнул главарь и коротко бросил своим головорезам: – Взять ее!
Два вооруженных до зубов отвратительных оборванца заспешили по проходу к тому месту, где, тесно прижавшись друг к другу, сидели Андрия и Люк.
