Джеймс помотал головой:
– Нет, все не так. У нее есть скрытые побуждения, и я их раскрою.
Стелла печально улыбнулась:
– Да, Джеймс, раскроешь, я знаю. А теперь давай пообедаем, а потом ты купишь то очаровательное сапфировое ожерелье, которое мне так понравилось, как прощальный дар – это успокоит твою совесть.
Нарядный бальный зал сверкал красно-золотыми красками, слегка пахло корицей. Оживленные гости прогуливались по залу, перемешиваясь с теми, кто предлагал разные услуги. Покупатели и продавцы. Атмосфера поражала весельем, и нельзя было не улыбаться, глядя на некоторых участников бала... Что Каллиопа и делала, мысленно подсчитывая, сколько складок на огненно-рыжей вдовушке, расположившейся на диване. Пожалуй, ее декольте надо измерять в акрах.
К списку карикатур добавилась еще одна. К тому же она обязательно что-нибудь сделает из обширной задницы вдовушки...
Внезапно она почувствовала рядом чье-то присутствие – это Стивен наконец-то вернулся.
– Рада тебя видеть. Какими словами ты бы описал гавань с узким горлом, через которое не может пройти корабль?
– Запертый корабельный двор? Обструганная гавань? Укороченный порт? Схватка кораблей? Заклинивший штурвал? Избыточная мачта? Причал уныния?
От голоса Энджелфорда Каллиопа вздрогнула, потом повернулась и увидела что он тоже смотрит на вдову.
– Вы не Стивен.
Он повернулся к ней:
– Сегодня вы на редкость проницательны.
– У меня появились вопросы, относящиеся к судоходству.
– Вижу. – Ее собеседник поднял брови.
Он стоял в нескольких шагах от нее, и от этого словно паутина опутала рот и мозг Каллиопы. Она смотрела на вдову невидящими глазами, пытаясь придумать, как продолжить разговор. С другой стороны, все равно она не сможет воспользоваться его идеями.
Из толпы вынырнул Стивен и застыл возле едва одетой вдовушки.
– Стивен не слишком пылкий поклонник, верно? – После Ньюмаркета Энджелфорд всю неделю нападал на нее. Каждый вечер они сходились лицом к лицу для новой битвы.
Моментально поиск сходства с вдовой был отброшен. Не выдержав, Каллиопа сладко улыбнулась и сказала:
– Он пылкий, когда следует, милорд.
По его лицу пробежала тень улыбки... или ей это только показалось?
– Приятно слышать, что Стивен может быть твердым. Не хотелось бы усомниться в его доблести.
Ей стоило нечеловеческих усилий остаться невозмутимой.
– Доблесть Стивена не подлежит сомнению.
Он приподнял уголок губ.
– У меня есть приятный способ снять сомнения.
– Алкоголь?
– Нет. Вы поразили меня как искательница приключений. – Джеймс намекал, что на последних сборищах она вела себя хуже, чем просто искательница приключений. – Вы из тех дам, которых так и тянет примерять нечто новое. Может быть, вам нравится играть разные роли?
Каллиопа вцепилась в платье.
– Очень интересно.
– Вы должны находить в этом свободу: в вашем положении можно делать то, что непозволительно даме из общества.
Ухватив с подноса в руках проходящего мимо официанта какую-то еду, Каллиопа не глядя сунула ее в рот.
– Ну да. А вот вам нельзя делать многие замечательные вещи.
– Каков на вкус этот чертов пирожок?
– Во рту тает.
– На вид божественный. Хотите, принесу еще?
Она наклонилась к нему и провела пальцем по галстуку, томно прикрыв глаза и округлив ротик.
– Больше всего на свете.
Энджелфорд перехватил ее руку.
– Будьте внимательны к тому, о чем просите.
Один взгляд на его лицо приказал ей отступить, причем быстро, не оставляя ему преимущества. Каллиопа безмятежно улыбнулась и высвободила руку.
– Я буду иметь это в виду, милорд.
Джеймс твердо посмотрел ей в глаза, повернулся и отошел к группе, в которой она разглядела нового министра, дочь богатого коммерсанта и актрису. Удивительно, какие типы! Образец слияния классов...
Она глубоко вздохнула, чтобы утихомирить сердце. Когда Энджелфорд играет в любезность, он особенно опасен, потому что приводит ее в сильнейшее замешательство.
Проходивший мимо джентльмен весьма чувствительно задел Каллиопу – разумеется, нарочно. Господи, если она сейчас получит еще одно гнусное предложение, то не выдержит и завопит! Такие предложения были частью маскарада, но перепалки с Энджелфордом всегда обостряли в ней чувствительность. Вот и еще один урок: не надо давать ему выводить ее из себя.
– Как справляешься? – поинтересовался Стивен, подходя к ней и озабоченно глядя на нее. Определенно ей нужно стряхнуть с себя эмоции.
– Некоторые люди выводят меня из терпения, но в целом все прекрасно.
– Неужели я проморгал драчку? Черт, нужно было раньше вернуться.
Каллиопа раздраженно прищурилась.
– И пропустить прелестный пейзаж поверх платья этой вдовушки? Сомневаюсь.
По знакомым ступеням Стивен поднялся в дом лорда Хоулта. Хотя он и устал, но все же давно не чувствовал себя таким счастливым. Оказалось, что Каллиопа Минтон жива, нашлась через столько лет после пожара. Сколько теперь еще откроется злодеяний?
Еще не поздно все исправить. Он предоставит это своему теперешнему наставнику. Каллиопу Стивен воспринимал как сестру; с ней дни и ночи наполнялись активными развлечениями. Еще забавнее становилось, когда с ними был Джеймс. Стивен никогда еще не видел, чтобы Джеймс так бурно реагировал на женщину.
Казалось, Джеймс считал своим долгом уберечь Стивена от совершения какой-нибудь глупости: на каждом приеме он следил за всеми передвижениями Каллиопы, но Стивен был уверен, что у него на уме отнюдь не защита друга.
Если Джеймс думает, что без потерь выйдет из этого ёрзанья, то плохи его дела. Что бы там ни происходило между этой парочкой, оба уже давно скрежещут зубами. Напряжение между ними раскаляет воздух, стоит им подойти друг к другу на расстояние десяти шагов, да так, что искры летят!
Стивен обожал фейерверки. Любовный обвал маркиза Энджелфорда – это будет зрелище! Он улыбался и тогда, когда дворецкий открыл ему дверь и проводил в кабинет Хоулта.
– Чалмерс! Рад вас видеть. Я все гадал, когда же вы явитесь с отчетом о выполнении задания.
Лорд Хоулт опустился в свое любимое, слегка потертое кожаное кресло и знаком пригласил гостя садиться.
Оглядевшись, Стивен увидел, что здесь ничто не изменилось с тех пор, как он в последний раз приходил к шефу. Комната была устроена так, чтобы запугивать визитера. Сквозь закрытые ставни проникал свет, он бил в лицо посетителю, но сам шеф разведки министерства иностранных дел оставался в темноте, скрывавшей его лицо. Темная мебель тоже ставила пришедшего в невыгодное положение.
