Что же касается Томаса, то он, как теперь поняла Мадлен, знал гораздо больше, чем рассказал ей в день ее приезда в Уинтер-Гарден. И конечно же, кокетничал с этой одинокой и несчастной женщиной, губившей себя опиумом и спиртным. Мадлен решила, что леди Клер невзлюбила ее не только потому, что она была француженкой, но также из ревности – ведь Томас, вероятно, был единственным мужчиной, оказывавшим этой даме знаки внимания.
Беседуя с гостем, леди Чайлдресс вспомнила и о своей библиотеке, расположенной рядом с просторной музыкальной комнатой. Библиотека собиралась несколькими поколениями предков покойного мужа леди Клер, и та рассказывала о ней с явным удовольствием. Томас вежливо слушал, кивая время от времени, и Мадлен в какой-то момент показалось, что он улыбается хозяйке. Но возможно, он вовсе не улыбался – Мадлен со своего места не могла как следует рассмотреть его лицо.
Она откинулась на спинку стула, и слуга тотчас же убрал пустую тарелку и поставил перед ней десерт – весьма аппетитный яблочный пирог со взбитыми сливками. «Что ж, если я сегодня не узнаю ничего важного, то по крайней мере уйду сытой из этого дома», – подумала Мадлен.
– Они являются частью изумительной коллекции, Томас, – говорила леди Клер. – Даже барон Ротбери кое-что у меня купил в последние месяцы. Полагаю, вы знаете барона. И думаю, вам тоже будет интересно на них взглянуть, ведь вы ученый, не так ли?
Мадлен тут же насторожилась. Интересно, что ответит Томас?
Ее напарник, казалось, искренне удивился.
– Значит, барон Ротбери покупает у вас книги? – спросил он.
Леди Клер улыбнулась, обнажив желтоватые зубы:
– Это уже вошло у него в привычку.
– Вот как? – Томас явно заинтересовался. – А как вы думаете, зачем они ему?
Леди Клер прикоснулась к плечу гостя своей костлявой рукой.
– Но, Томас, это ведь не просто старинные книги. Некоторые из них стоят целое состояние. К тому же барон – коллекционер. – Немного помолчав, она добавила: – Нет, скорее не коллекционер, а торговец.
Мадлен внимательно слушала; ей казалось, что такими фактами нельзя пренебрегать.
– Торговец книгами? – в задумчивости пробормотал Томас. – Очень интересно... Я ведь, в сущности, не знаю этого человека. Всего один раз с ним встречался.
Томас откинулся на спинку стула и покосился на Мадлен. Леди Клер, пытаясь привлечь внимание гостя, снова прикоснулась к его плечу.
– Как, вы не знаете барона?! – воскликнула она. – О Господи, а я была уверена, что барона все знают. Впрочем, ничего удивительного. Вы ведь совсем недавно приехали в Уинтер-Гарден. Нужно будет как-нибудь пригласить вас обоих на чай.
– Буду с нетерпением ждать этого приглашения, – пробормотал Томас.
– Да-да, конечно, я приглашу вас обоих, – улыбнулась хозяйка.
Но Мадлен прекрасно понимала: леди Клер никогда не выполнит своего обещания. Вероятно, понимал это и Томас.
– А вы хорошо знаете барона Ротбери, леди Клер? – спросила Мадлен; она решила, что достаточно долго молчала.
Леди Клер повернулась к гостье и пристально посмотрела на нее.
– Не так хорошо, как Томаса, – заметила она с раздражением.
– Вот как? – Мадлен воткнула ложечку в яблочный пирог. – Знаете, я очень много слышала о нем, и мне хотелось бы с ним познакомиться.
Хозяйка презрительно фыркнула:
– Не думаю, что это возможно. Видите ли, миссис Дюмэ, вы с ним совершенно разные люди. Едва ли барон захочет знакомиться с переводчицей.
Томас откашлялся и заерзал на стуле. Мадлен чуть не подавилась кусочком яблока. Еще никогда ее не ставили на место столь откровенно. В конце концов она все-таки овладела собой и, положив ложечку на тарелку, сказала:
– Да, я понимаю, у нас с ним, возможно, мало общего...
– Мало общего? – перебила благородная дама. – Это еще мягко сказано, миссис Дюмэ. Наверное, там, откуда вы родом, принято, чтобы женщины вашего происхождения фамильярничали с джентльменами, но у нас другие обычаи.
«Даже во Франции фамильярность – это нечто большее, чем простое знакомство», – подумала Мадлен, но промолчала: она решила, что не стоит раздражать хозяйку.
Какое-то время все молчали. Наконец Томас снова откашлялся и, покосившись на Мадлен, с улыбкой проговорил:
– По-моему, миссис Дюмэ хотела сказать, что с удовольствием познакомилась бы с многими из местных жителей. А барон Ротбери – всего лишь один из них. Но очень может быть, что ей не удастся с ним познакомиться, поскольку она недолго пробудет в Англии.
Сделав глоток из своего бокала, леди Клер взглянула на Мадлен и с усмешкой заметила:
– Что ж, полагаю, это к лучшему. Возможно, вам известно, Томас, что барон устраивает в январе великолепный бал-маскарад. Я тоже собираюсь участвовать. Не хотели бы вы сопровождать меня?
– Счел бы за честь, леди Клер, – пробормотал Томас. – Хотя сомневаюсь, что получу приглашение. Ведь мы с бароном... тоже совершенно разные люди.
Леди Клер досадливо поморщилась:
– Вовсе нет. Вы же образованный человек. И вообще какое это имеет значение? Я проведу вас как своего гостя.
Томас едва заметно кивнул и, снова покосившись на Мадлен, произнес:
– А как же быть с миссис Дюмэ? Леди Клер поджала губы:
– Что вы имеете в виду? Томас пожал плечами.
– Кто проведет ее, если она все еще будет в Уинтер-Гарден?
Мадлен поняла: ее напарник специально злит эту чванливую особу. Очевидно, он решил, что они уже выяснили все, что могли, и теперь захотел немного развлечься.
Хозяйка нахмурилась и сказала:
– Ее никто не станет ни сопровождать, ни приглашать, Томас. Она ведь всего лишь переводчица, которую вы наняли, вот и все.
Воцарилось тягостное молчание. Мадлен, решив проигнорировать оскорбление, ждала, что скажет Томас. Но он не торопился с ответом. Наконец, положив ложечку на блюдце, заметил:
– Но ведь вы такая милая дама, леди Клер... Кроме того, миссис Дюмэ – гостья в нашей стране. А мы, англичане, – гостеприимные люди, не так ли? – Он снова улыбнулся и добавил: – К тому же не исключено, что барон найдет ее общество приятным. В этом случае мы с вами смогли бы больше времени провести вместе.
По щекам леди Клер разлился румянец, нос ее покраснел, а губы искривились в подобии улыбки. На Мадлен она по-прежнему не смотрела.
– О... Томас, конечно же, барон Ротбери, сочтет ее общество приятным и найдет ее очаровательной. Вы только взгляните на нее, и вам самому все станет ясно.
Мадлен едва не задохнулась от гнева. Усилием воли она тотчас же взяла себя в руки. Что же с ней такое? Раньше подобное заявление не вывело бы ее из себя. Наверное, она просто боится, что Томас поверит этой гнусной особе. Но Томас не поверил. И доказал это через несколько секунд. Причем роль свою сыграл безукоризненно. Улыбнувшись хозяйке, он проговорил:
