Дэйв машинально оглянулся на дверь – не слышит ли слова Моргана его подруга, Арабелла. У Арабеллы была не только самая объемистая грудь на всей территории к западу от Миссисипи, у нее к тому же был и самый бурный темперамент. По сравнению с ее темпераментом упрямство мисс Пруденс можно было назвать застенчивостью школьницы.
– Куда это ты смотришь, Стюарт? – удивился Морган.
– Нас не может услышать мисс Арабелла, босс? У нее на это свои планы.
Услышав это имя, Джекоб помрачнел и откинулся в кресле. Красавица Арабелла рассчитывала стать следующей миссис Морган. Если бы она узнала об истинных намерениях Моргана, она наверняка не ограничилась бы женскими слезами. У нее было два волкодава, привезенных из России, и Морган уже видел их в деле.
Да, красавица Арабелла определенно будет проблемой.
Дверь открылась, и в кухню, стуча костылями, вошел Моуди. На его лице играла улыбка – он был горд, что может передвигаться самостоятельно. Однако его появление вызвало неожиданную реакцию – Ханна со звоном бросила ложку на плиту и гневно направила на него палец:
– Если за этим столом будет сидеть синий мундир, я больше готовить не буду.
Пруденс успокаивающе улыбнулась Моуди.
– Ну-ну, Ханна, будь разумной, – произнесла она, обнимая взъерошенную повариху. – Ты готовишь полковнику уже несколько недель. Какая разница, если он будет есть за нашим столом?
Ханна скрестила на груди могучие руки и вздернула подбородок.
– Синие мундиры убили много человек из моего народа. Для них я не буду готовить ничего.
Почувствовав, что он может стать яблоком раздора, Моуди поспешил прервать спор:
– Не беспокойтесь, мисс Пруденс. Я могу вернуться в свою комнату и подождать завтрак там.
– Ничего подобного! Вы не сделаете этого! – Она вновь повернулась к строптивой индианке: – Ладно, Ханна. Тогда я сама буду готовить!
Ханна взглянула на нее с изумлением, потом бросилась вон из кухни и хлопнула дверью.
Не ведая о происшедшем, ковбои через несколько минут привычно собрались за столом. Увидев полковника, Брок улыбнулся.
– Ну, Моуди, ты уже на ногах. Давно пора. Привет, Рыжая, – бросил он стоящей у плиты Пруденс, которая ответила на это обращение лишь яростным взглядом.
– А что у нас на завтрак? – протянул Шорти. – У меня так пусто в животе, что я съел бы даже живого хорька.
– С завтраком придется немного подождать. Ханна решила взять выходной, – ответила ему Пруденс, нарезая ветчину.
Ковбои удивленно переглянулись.
– Вам помочь сесть, полковник? – спросил Брок. Однако Моуди поспешил выполнить эту задачу самостоятельно, вытянув вперед покалеченную ногу, и объяснил:
– Я этому уже научился.
– Вот как? – поднял брови Брок. Взяв кофейник, он наполнил чашку Моуди.
– Извините меня, мисс Пруденс. Я не пришел бы сюда, если бы знал, что это создаст проблемы.
– Что происходит? – удивился Брок, вдруг сообразив, что у кухонной плиты хозяйничает не Ханна. Пруденс потянулась за буханкой хлеба, и платье так заманчиво обрисовало ее формы, что Брок не смог сдержаться:
– Черт побери!
– Думаю, что Джо и Ханна не любят американскую кавалерию, – объяснила Пруденс. – Хотя они из племени юта, но долгое время жили рядом с чейеннами. Тетка Джо вышла замуж за человека из этого племени, и Ханна часто бывала у нее в гостях. Мне это поначалу показалось странным – юта и чейенны всегда воевали друг с другом, но тут немного другой случай – вождь юта пользовался уважением у всех соседних племен, даже у чейеннов, и этот вождь был дядей Джо. Как раз когда Джо и Ханна были в Сэнд-Крике, произошла массовая резня.
В глазах Уилла появился интерес:
– Настоящая резня?
Ковбои опустили головы. Что произошло в Сэнд-Крике, знали все. Американские солдаты насиловали женщин, отрезали пальцы на сувениры, грудных детей подбрасывали в воздух, упражняясь в стрельбе влет.
И все это творил белый человек.
– Я не был тогда под командой полковника Чивингтона, – поспешил оправдаться Моуди. – Когда мы узнали про все это, мы были возмущены... Не думаю, что стоит говорить об этом за столом.
– Пожалуйста, полковник, расскажите, – подал голос Уилл. – Тут никого не вырвет.
Пруденс не могла за это поручиться Ей уже несколько раз довелось слышать историю истребления племени в пятьсот человек, две трети из которых были женщины и дети, и каждый раз ей становилось плохо.
– Я согласна с полковником, Уилл. Здесь для этого не место, – громко сказала она и повернулась к плите, чтобы сделать яичницу.
Поскольку интерес в глазах Уилла не угас, Брок решил вмешаться и переменить тему.
– Как твои дела с лошадью, малыш? Ты показал ей, с кем она имеет дело?
Уилл выгнул грудь от гордости.
– Да, сэр! Теперь она знает, кто ее хозяин! Пруденс поставила на стол сковородку с яичницей и две тарелки с нарезанной ветчиной.
– Надеюсь, что вы голодны. Я не успела приготовить ничего другого.
– Что-то горит, – поднял голову Слим и уставился на духовку, из которой показался черный дымок.
– О Боже! – бросилась к духовке Пруденс. Она распахнула дверцу духовки, и на волю вырвался клуб дыма. – Боюсь, что тостов вам сегодня не есть, – протянула она, в отчаянии глядя на почерневшие хлебцы.
– И не только тостов, – пробурчал Шорти, обнаружив, что не может отодрать от сковороды подгоревшую яичницу.
– Эй, повариха, – подал голос Барт, – ветчина холодна, как могильная плита.
Брок молча согласился с ними. Видимо, придется Моуди все же завтракать у себя, иначе все они умрут с голоду.
– Я не повариха, – огрызнулась Пруденс. – И никогда на нее не училась. У меня не было такой необходимости.
– У вас все получается замечательно, – подбодрил полковник обескураженную женщину. – Я не припомню, когда ел такую отличную яичницу. Я будто побывал у себя дома.
Брок увидел, как от этой незаслуженной похвалы просияло лицо Пруденс, и сдержал готовый сорваться с языка вопрос, умеет ли та лечить пищевое отравление.
Шорти поперхнулся кофе и поспешно поставил его на стол.
– Думаю, мне пора в конюшню, – произнес пожилой ковбой, вставая.
За ним, бормоча благодарности, последовали и другие. Скоро Пруденс осталась одна.
Теперь ей придется учиться и готовить. Что ж, это не первое испытание, которое посылает ей жизнь.
Арабелла Поттс была одной из самых состоятельных женщин Абсолюшена. Ее муж Генри был гробовщиком; три года назад он внезапно заболел корью – детской болезнью, которая, однако, быстро свела его в могилу. Унаследовав солидное состояние, Арабелла обнаружила, что стала одним из столпов городского общества. Ни одно мероприятие не обходилось без ее участия, и ни одна дама не устраивала прием, не посоветовавшись с Арабеллой, кого следует пригласить.
