— Вы ведь что-то начали говорить. Продолжайте. Обещаю не звать сиафа.
— Сиафа? Кто это?
Рамиз в ответ усмехнулся:
— Палач.
— Боже, очень на это надеюсь. Я сильно привязана к своей голове.
— У вас невероятно способная головка — для женщины.
— Не сомневаюсь, что с вашей стороны это огромный комплимент, ваше высочество. Если хотите знать, полагаю, раз вы принц и никто не смеет осуждать ваши поступки, то вам нет причин соблюдать устаревшие правила только потому, что так было всегда.
— В моей стране традиции играют важную роль. Именно они связывают вместе все наши племена.
— Я это понимаю и не предлагаю превратить А-Кадиз в маленькое подобие Англии. Но кое-что вполне можно сделать. Люди поймут, что это ради общего блага. Например, позволить вашей жене играть более интересную роль, чем роль племенной кобылы.
Рамиз на миг растерялся — ее слова почти точно выразили его мысли по этому поводу. И данное открытие ему не слишком понравилось.
— Первая обязанность женщины — забота о детях.
— Первая обязанность жены — забота о муже, — колко парировала Силия. — Ия совершенно не понимаю, как ваша жена сможет о вас заботиться, если вы запрете ее в гареме в полной изоляции от остального мира.
— Я уже объяснял вам: это делается для того, чтобы ее защитить. — Он осознавал ее правоту, но ему не нравилось, когда его заставляли защищать то, что он самолично подвергал критике. Это ставило его в неловкое положение. А Рамиз не привык в нем оказываться. — Не все женщины такие способные, как вы, леди Силия, — сердито бросил он. — Вы забываете, что жена должна вести себя как женщина. Женщины, напоминаю, слабый пол. У нас есть поговорка: хороша та женщина, которая слушает с зашитым ртом.
— В Англии тоже есть всевозможные выражения на этот счет, например такое: дорога к успеху окажется короче, если позволить женщине определить маршрут!
Рамиз откинул голову и расхохотался:
— Признайтесь, вы только что сами сочинили это.
Когда он смеялся, то выглядел совсем юным.
— Да, — признала Силия, — но вовсе не значит, что это неверно.
— Боюсь, по той дороге мне придется следовать в одиночку, пусть и с прекрасными принцессами в свите, — спокойно сказал Рамиз, но, несмотря на все старания, в его голосе все равно прозвучала горечь.
— Так почему вам не выбрать в жены женщину, которая вам понравится, которую вы даже сможете потом полюбить? Вы же принц. Вы можете делать все, что пожелаете.
— И сейчас мое желание состоит в том, чтобы закончить эту дискуссию.
— Рамиз, вы назвали меня способной женщиной. Что вы имели в виду?
Ее щеки слегка порозовели, глаза блестели.
— У вас непокорный характер. Вы себе на уме.
— Я придерживаюсь такого мнения… по крайней мере я всегда так считала… что это хорошая черта. Меня так воспитали: думать самой, но не… растаптывать чужое мнение. Очень надеюсь, я и сейчас себе не изменила.
— Нет. И я не это имел в виду. Вы умеете слушать. Вы очень хорошая слушательница.
— Но что, в таком случае, вы имели в виду? Это что — пугающая черта?
— Только не для меня!
— Но для других мужчин — возможно?
И он наконец понял. Она имела в виду не вообще мужчин, а вполне конкретного мужчину — своего покойного мужа.
— Силия, мужчина, который страшится женщины, не достоин такого звания, — мягко сказал он. — Вы ловко прячетесь от мира за своей умной маской, но внутри вы истинная женщина. Разве я вчера вам не говорил? Вы прекрасны!
Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал ладонь. Силия задрожала всем телом. Какой шокирующе интимный поцелуй — даже больше, чем когда он просто целовал ее руки. Его губы оказались очень горячими. Она инстинктивно согнула пальцы, ладонь образовала небольшую ямку. Его язык легонько прошелся по подушечке большого пальца, и Силия закрыла глаза, чувствуя, как в ответ напрягаются в ее животе мышцы.
— Неужели? Вы действительно так считаете? — переспросила она. Голос звучал с некоторой хрипловатостью, словно во рту пересохло.
Рамиз негромко рассмеялся, Силия ощутила, как ее пальцев коснулось его дыхание.
— Разве я не доказывал вам это прошлым вечером? Дело не в том, что считаю я. Дело в том, что считаете вы. Пока вы сами не поверите в свою красоту, вы не сможете ею наслаждаться. А если вы не можете ею наслаждаться…
Силия густо покраснела и забрала у него руку.
— Ваши женщины учатся подобным удовольствиям в гареме?
— Как и вы.
— Мы сейчас не в гареме.
Рамиз выпрямился на стуле и провел рукой по коротко стриженным волосам.
— Верно. Вы правы. Можете взять себе что-нибудь почитать. У меня еще много дел.
— Рамиз?
— Да?
— Когда я предлагала вам помочь, я говорила совершенно серьезно. Если я могу что-то для вас сделать… я не привыкла сидеть без дела. Нет, конечно, приятно, когда все вокруг меня носятся, а единственное, что нужно решать, — какое ароматическое масло добавить в ванну. Но это быстро надоедает, а другого занятия у меня нет.
— Вы скучаете?
Силия кивнула.
— Хотите посмотреть город?
Ее глаза вспыхнули от предвкушения.
— С огромной радостью!
— Сегодня я уже не смогу выделить для вас время, кому-то я вас не доверю, но завтра мы совершим экскурсию. А пока, если хотите, могу отвести вас к жене Акила. Ясмина хорошо говорит по-английски. Вы все равно пробудете весь день в гареме, но, по крайней мере, уже не в этом.
Силия радостно улыбнулась:
— Это было бы замечательно. Спасибо вам!
— И последнее. Как ни восхитительна была прошлая ночь, но это — ошибка. Больше подобного не случится. Никогда.
И, не дожидаясь ответа, он отодвинул в дверном проеме занавес и вышел наружу. «И пусть… — подумала Силия, осматривая книжные полки. — Потому что я все равно не знаю, хорошо это или плохо!»
Решив, что лучше не пытаться постичь смысл, она с головой ушла в подготовку визита к жене Акила. Будет приятно пообщаться со здешней образованной женщиной. А заодно и удалиться от нервирующего присутствия одного представителя мужского пола.
Ясмина оказалась настоящей красавицей с темно-шоколадными глазами и кожей цвета жареного миндаля. Она встретила Силию очень тепло и сразу принялась разливать по тонким хрустальным стаканчикам в серебряных подстаканниках чай из серебряного чайника. Она говорила на хорошем английском языке с небольшим французским акцентом.
Сам гарем представлял собой уменьшенную копию того, где жила Силия: анфилада комнат вокруг внутреннего дворика с фонтаном и лимонными деревьями, но на этом все сходство и заканчивалось. Входную дверь заменяли позолоченные ворота, которые хотя и охранялись, но оставались не заперты. Здесь жили Акил и Ясмина со своими четырьмя детьми, мать Ясмины и вдовая сестра Акила с двумя детьми.
