– Тогда прими мои искренние поздравления, – сказал Майкл, почувствовав, что слова Халида задели его за живое. Последнее время он все чаще и чаще думал о том, какой унылой жизнью он жил все эти годы.
– С удовольствием подниму тост за твое здоровье.
– Вы, англичане, странный народ – обожаете выпивать за чье-нибудь здоровье, – покачал головой Халид, встал, и они пожали друг другу руки по еще одному непонятному для него английскому обычаю. – Так что на целых тридцать минут ты, британец, поселил в моей душе глубокие сомнения. Кстати, мне сказали, что вы собираетесь в Александрию.
– Надо закончить одно дело, Халид. Уеду всего на несколько дней. Мне нужен человек, который бы приглядел за домом Донелли, раз уж они вернулись в Каир. Особенно за мисс Донелли.
– Вы имеете в виду юную леди?
Майкл открыл шкаф, извлек оттуда флягу с бренди, тарелку с несколькими ломтями хлеба, который купил утром на рынке, и банку варенья.
– Она единственная в семье выбирается в город, не считая ее брата.
Он много чего разузнал про особу, которая всерьез вознамерилась завести с ним роман.
Бриана преклонялась перед восходом солнца. Каждое утро, на рассвете, он стоял на своем балконе и наблюдал, как она увлеченно фотографирует с берега озера одномачтовые лодки, что теснились около дамбы. Каждый третий день она отправлялась в американскую миссию, где, как он узнал, читала по утрам детям книжки. По вторникам и четвергам разбирала для леди Александры старинные книги в музее и чуть ли не через день мылась в женской городской бане. Казалось, этой девушке интересно буквально все – развалы арабских сладостей, случайно оказавшаяся на пути придорожная кофейня, городской фонтан. Она фотографировала все. Бриана Донелли была столь же немыслимым существом, как пурпурного цвета леприкон, ирландский эльф, который никогда не расстается с кошельком, в котором не бывает больше одного шиллинга.
Еще больше его удивляло то, с каким удовольствием он всякий раз с ней пикировался.
Кроме бани, его люди надежно и незаметно оберегали ее с самого первого дня возвращения.
Майкл не стал говорить Халиду про то, что теперь его жизнь обрела какие-то новые расцветки и из нее потихоньку начала уходить унылая серость. Он плеснул бренди в стаканы.
– Удачи, вот чего нам всегда не хватает, Халид.
– За вашу или мою удачу, ассалям алейкум, друг? Майкл торжественно поднял стакан:
– За твою удачу, Халид.
Пить за собственную удачу дорогое бренди ему не хотелось.
– На английском языке нет ничего? – поинтересовалась Бриана, когда мистер Кросс выложил на стол очередную пару пухлых томов. Она со вздохом оглядела разложенные перед ней пыльные книги и манускрипты с таким видом, будто была новым Шампольоном.
– Будет, когда леди Александра завершит задуманное, – ответил мистер Кросс. – Пока все только на французском.
Бриана была уверена, что помимо своей воли нанесла ему оскорбление. Особенно после тех немалых усилий, которые он приложил, чтобы сохранить документы для исследования.
– Я являю собой классический тип студента. – И еще читательница романов Бронте и Диккенса, чьи книги были в ее личном багаже, когда на караван налетели грабители. Эта мысль заставила ее опустить глаза. – Вы явно не горите желанием отдать эти книжки в миссию. Тем самым лишая радости маленьких читателей. – Она рассмеялась.
– Увидимся днем, – сказал мистер Кросс и вышел из комнаты архивов, где сам воздух, казалось, состоял из одной книжной пыли. Бриана хмуро посмотрела ему вслед, жалея о данном обещании – пообедать вместе в городе.
Девушка рассеянно накрутила на указательный палец выбившийся локон и в который раз бросила взгляд на одинокую алую розу, стоявшую в вазе у нее на рабочем столе.
Розу ей прислал этим утром майор Фаллон, отправившийся в Александрию. Едва ли не каждый лепесток цветка служил ей недвусмысленным напоминанием о возвращении его в урочный час. Она осторожно притронулась к стеблю. По правде говоря, несколько дней, проведенных в пыльных подвалах музея, во многом поспособствовали тому, чтобы хоть на время отвлечься от мыслей о майоре Фаллоне.
Сегодня ей особенно было сложно сосредоточиться на текстах. В отличие от Александры и еще пары знатоков, не вылезавших из музея, сама Бриана дальше поверхностного знания латыни не продвинулась.
Неожиданно отворилась дверь, и вошел мистер Кросс.
– Мисс Донелли, здесь посетитель.
– Пожалуйста, кто бы это ни был, передайте, что ее светлости нет. – Бриана даже головы не подняла от разложенного перед ней манускрипта. – Я занята.
– Мисс Донелли, он про ее светлость не спрашивал. Он спрашивал о вас.
Бриана подняла голову и, к своему немалому удивлению, увидела на пороге майора Фаллона.
Облаченный в полевую военную форму, он держал под мышкой свой тропический шлем. Он приветливо улыбнулся, и у Брианы потеплело на душе. Бриана поднялась из-за стола.
– Это вы, майор, – едва слышно проговорила она.
– Рад видеть вас, мисс Донелли, – он, глядя ей прямо в глаза.
– Вы вернулись.
– Похоже, что так.
Она не сводила с Майкла глаз, пока вспоминала, что в комнате присутствует еще и мистер Кросс, который пристально смотрит на нее.
– Все в порядке. – Она повернулась к мистеру Кроссу, понимая, что тому не хочется снова ретироваться. – Честное слово, мистер Кросс. Я не позволю ему ничего трогать.
Мистер Кросс все же вышел. Тогда Бриана вскочила, бросилась к двери, приоткрыла ее и выглянула в коридор. Никого. Она плотно закрыла дверь и потянулась к замку. Ключа там не оказалось.
Майор Фаллон с нескрываемым любопытством наблюдал за ней. Затем поймал ее взгляд и приковал к себе.
– Значит, мне ничего нельзя трогать? – спросил Фаллон.
– А вам хочется?
Он неспешно шагнул к ней. Она вызывающе вздернула подбородок.
– А вы как думаете, принцесса?
Майор был высокий, широкоплечий, и в комнате, казалось, стало теснее.
– Чем вы здесь занимаетесь? – поинтересовался майор, подходя к книжным полкам.
– Исследуем манускрипты, – ответила она, поспешно развязывая тесемки пыльного фартука.
Майор окинул Бриану изучающим взглядом.
– У вас научный склад ума?
– На отсутствие ума не жалуюсь. – Она вытащила носовой платок. – Только склад у него не научный. Я просто изучаю историю коптов.
– Я полагал, что этим занимается Александра. Бриана полистала разложенный на столе манускрипт.
– Успех этого дела зависит от того, получим ли мы фотографии тех мест, где по-прежнему находимся. Мне бы не хотелось, чтобы у леди Александры ничего не получилось именно из-за меня. Боюсь только, что мой французский оставляет желать много лучшего.
