— Я много слышал о вашем уме, Брэйдон. В этой стране нет ничего более надежного и верного, чем разыгрывать «карту двора», если она есть у вас.
— Так я и полагал, — кивнул лорд Брэйдон. — Когда вы выберетесь из всего этого, я расскажу вам, насколько восхищен вами и восхищался всегда.
— Надеюсь, что и в этой операции я не испорчу свой послужной список, — сказал Тарстон Стэндиш.
Он вновь улегся и накрылся темным покрывалом.
Когда они подъехали к роскошному дому принцессы, Уоткинс не сошел с козел, предоставив ливрейному лакею принцессы открыть дверцы экипажа для лорда Брэйдона.
Выходя, лорд Брэйдон обратился по-английски к Лоилии:
— Я ненадолго, моя дорогая.
Затем — по-немецки — к кучеру:
— Ждите здесь! Я вернусь через несколько минут.
Он прошел в дом, а лакей закрыл дверцы экипажа.
Лоилия сидела выпрямившись на краю сиденья.
— Как ты себя чувствуешь, папа? — спросила она лежавшего за нею отца. — Тебе лучше?
— Я ел все время, пока Уоткинс одевал меня и делал наставления.
— Я уверена, он сказал тебе все что требуется и мне не нужно ничего добавлять.
Она говорила шепотом.
Наверняка лакей, вернувшийся за освещенную дверь дома, был уверен, что она одна в экипаже.
— Я горжусь тобой, дорогая моя, — сказал Тарстон Стэндиш, — но ты не должна была так безрассудно рисковать, отправляясь в Берлин одна.
— Я все расскажу тебе об этом позже, — поспешно сказала Лоилия.
Она представляла, как расстроится отец, когда она расскажет ему обо всем происшедшем с нею.
Сейчас же она хотела, чтобы он не думал ни о чем, кроме плана лорда Брэйдона увезти его.
Принцесса выглядела еще более пленительно, чем прежде. Увидев его одетым по-дорожному, она воскликнула разочарованно:
— Ты уезжаешь?
Лорд Брэйдон ранее послал ей письмо, объясняя, что вследствие не зависящих от него обстоятельств, не сможет присутствовать на обеде.
Он, однако, обещал приехать к ней после обеда.
Он знал, что она будет ожидать радостного тет-а-тет, когда они останутся наедине.
Удерживая ее руку в своей дольше чем следовало, лорд Брэйдон ответил:
— Не могу передать, в каком я расстройстве и отчаянии, но перед самым обедом я получил известие из посольства, уведомляющее меня, что ее величество требует моего немедленного возвращения в Лондон. Прибывает какой-то махараджа из Индии, которого я должен развлекать во время его визита в Англию.
Принцесса капризно надула свои красные губки, отчего они стали еще соблазнительнее.
— Почему судьба так несправедлива к нам? — молвила она тихим голосом.
— Представляешь, что я должен чувствовать? — поморщился лорд Брэйдон.
Его пальцы сжали ее руку.
— Будут еще другие времена и другие встречи, — пообещал он, — но сегодня, когда поезд будет уносить меня от тебя, ты знаешь, о ком я буду думать.
Он говорил так искренне, что принцесса, вздохнув, сказала:
— Значит, это все-таки аи revoir , а не «прощай».
— Для нас это всегда будет так. — Лорд Брэйдон поцеловал ее руку.
Больше ничего нельзя было сказать.
Он знал, что гости принцессы на другой половине комнаты пытаются поддерживать между собой естественную беседу.
В то же время они бросали пытливые взгляды в ту сторону, где в дверях стояла хозяйка дома.
— Ты еще более прекрасна, чем всегда, — тихо сказал лорд Брэйдон и еще раз поцеловал руку принцессы.
Затем он покинул ее и снова забрался в экипаж.
Когда они отъехали, Лоилия спросила с любопытством:
— Эта принцесса очень красива?
— Очень! — коротко ответил лорд Брэйдон.
Больше он ничего не добавил.
Она вдруг подумала, что он должен чувствовать себя расстроенным и, возможно, недовольным, оттого что не мог провести вечер так, как намеревался.
«Он должен видеть в папе и во мне ужасную помеху, — убеждала себя Лоилия. — Он, по-видимому, сожалеет, что встретил меня, и будет рад, как только мы возвратимся в Англию, что больше никогда не увидит меня снова!»
Она не знала почему, но эти мысли печалили ее.
Она смотрела на лорда Брэйдона в свете газовых фонарей, мимо которых проносился их экипаж.
Она думала, что на свете нет никого более красивого, более элегантного, более умного.
И даже если ей никогда не придется увидеть его вновь, она будет всегда помнить его.
Внезапно, когда они еще не доехали до вокзала, лошади остановились.
На какой-то миг Лоилию посетила страшная мысль, что случилось нечто непредвиденное.
Быть может, полиция желает проверить каждого, кто едет с лордом Брэйдоном?
И только потом она вспомнила его план.
Они остановились там, где Уоткинс должен покинуть их.
Он слез с сиденья кучера, и, как только спустился на землю, лошади тронулись вновь.
Она лишь мельком увидела его.
Он выглядел совершенно другим, не похожим на обычного Уоткинса. На голове его вместо щеголеватого котелка была фуражка.
Он снял свой макинтош. Под ним оказался вульгарный пиджак в клетку с желтым галстуком. В руке у него был портплед.
— С ним ничего не случится? — обеспокоенно спросила Лоилия.
Лорд Брэйдон улыбнулся.
— Единственный человек, за которого я никогда не беспокоюсь, это — Уоткинс.
Ничто не радует его больше, чем приключение; и по завершении его, каким бы опасным оно ни было, он всегда улыбается.
Сказав это, он обратился к тому, кто лежал за ним:
— Я думаю, Стэндиш, вам следует сесть теперь на маленькое сиденье и приниматься за свою роль.
— Конечно. — Всем своим видом и голосом Тарстон Стэндиш показывал, что эта роль его забавляет. — Я просто ожидал инструкции.
Он медленно поднялся, и с видимым затруднением переместился по экипажу.
Лоилия села на заднее сиденье рядом с лордом Брэйдоном.
Взглянув на отца, она едва удержалась от смеха.
По плану лорда Брэйдона, он должен был занять место Уоткинса в качестве его слуги.
Ей доводилось видеть его ранее в различных конспиративных обличьях, но она не ожидала, что он может быть такой точной копией слуги.
Его высокий белый воротник и черный галстук, черный пиджак Уоткинса, великоватый ему, — все было безупречно для его роли.
Такова общепринятая униформа.
Отец разделил волосы пробором посередине.
На его лице не было грима, за исключением слабой попытки скрыть бледность от истощения, и немедленно возникало выражение слуги, готового исполнять распоряжения, дабы угодить своему господину.
На сиденье рядом с ним лежал котелок Уоткинса.
Когда он надел его по прибытии на вокзал, у Лоилии возникло желание рассмеяться, но она очень боялась, что они не уедут.
Лорд Брэйдон устроил так, чтобы на вокзале их ожидал курьер из британского посольства.
