Под их вопросительными взглядами она сцепила на животе руки с длинными пальцами и безразлично пожала плечами.
— Я принесла в этот мир немало младенцев и знаю, что говорю.
— Ах, как мне благодарить вас за все, Элизабет! — срывающимся голосом воскликнула Джемина и расплакалась.
— Успокойся, успокойся, — Элизабет подошла к ней ближе. — Сейчас соберу все необходимое, — бросила она Израилу.
Когда они приехали в маленький форт, уже почти наступила ночь. Дэниэл-Морган, только что вернувшийся с охоты, открыл перед ними ворота и едва они въехали, задвинул большой засов: семья теперь не могла позволить себе беспечности — Дэниэл-старший был слишком лакомой добычей для шоуни.
Китти первой вошла в тускло освещенную хижину. Когда глаза привыкли к темноте, возле камина она различила двух девочек, Лавинию и Бекки, наливавших из кастрюли горячую воду. На их лицах застыло смятение. Измученная Ребекка лежала под одеялом на широкой кровати в углу, подтянув к себе колени. Ее запавшие глаза были обведены темными полукружьями. Роженица, увидев Китти, слабо улыбнулась.
— Китти… как я рада, что ты приехала… — и, заметив Элизабет, осеклась. Помолчав немного, Ребекка протянула навстречу ей руку, и Элизабет, быстро подойдя к кровати, пожала ее. Женщины обнялись и долго не выпускали друг друга из объятий.
Нос Ребекки покраснел, она часто моргала, а Элизабет долго откашливалась, не в состоянии говорить.
— Ну, как ты себя чувствуешь? — наконец осведомилась она.
— Не очень хорошо. — Ребекка перевела взгляд с Элизабет на Китти. — Кажется, он выходит не в том положении.
— Посмотрим, — сказала Элизабет, тряхнув ее за руку. — Если понадобится — перевернем его: мне приходилось это делать и раньше. — Подняв голову, она оглядела комнату. — Принесите сюда лампу.
Девочки Бун бросились выполнять ее распоряжение. Ребекка, почувствовав, как сокращается живот, подняла колени еще выше и уперлась головой в шершавое бревно стены дома. Стараясь не дышать, чтобы вытерпеть жуткую боль, она лишь хрипло стонала.
В комнату вошел Израил. Подождав, когда пройдут схватки, он измерил глазом расстояние до камина и бросил на его полку пять толстых белок. Подойдя к матери, он взял ее за руку.
— Дэниэл-Морган обеспечил нас мясом на ужин! — гордо сообщил он.
— Могу поклясться, — Ребекка вымученно улыбнулась Израилу, — что он такой же отличный стрелок, как ты, или даже отец. — Лицо ее покрылось потом. Израил кивнул, так же старательно улыбаясь матери.
— Мы будем стоять возле хижины, мам. Если что будет нужно…
— Хорошо.
Он ушел, а Китти заставила девочек потрошить белок.
— Зажарьте четыре штуки! — распорядилась она. — У нас голодный мужчина и куча мальчишек. А последнюю потушите для матери — ей нужно набрать как можно больше сил.
Лавиния кивнула. Свет от масляной лампы освещал ее широкоскулое волевое лицо с темными материнскими глазами.
— Я сделаю мясо с турнепсом и луком, — приободрилась она.
Элизабет тихо разговаривала с Ребеккой. Когда к ним подошла Китти, начались очередные схватки. Изгибаясь от боли, не отрывая рук от раздутого живота, Ребекка крепко сцепила зубы и двигалась взад-вперед всем телом. Она тужилась, что-то бурчала, и ее гортанные звуки вдруг перешли в ужасный вой.
— Господи, — тяжело дыша, с отчаянием пролепетала она, — Да он же совсем не движется! Он на том же месте, что и вчера… Я же знаю… Не одного произвела…
— Сейчас посмотрю, как лежит младенец, — сказала Элизабет. И, обращаясь к Лавинии и Бекки: — Мне нужно немного сала или жира опоссума.
Обильно смазав салом пальцы и почти все руки, Элизабет подошла к кровати. Кивнув на одеяло, сказала:
— Снимите это!
Китти приподняла одеяло. Кто-то подстелил под Ребекку кусок оленьей кожи, и теперь он весь испачкался кровью и отходящими водами.
Ребекка напряглась, когда Элизабет ощупывала ей промежность между тонкими, покрытыми венами ногами.
— Почему не приехала Джемина? — спросила она, стараясь отвлечься.
— Немного простудилась, — пробормотала Китти. — Ничего страшного! Мы с Элизабет решили, что и сами справимся.
Ребекка откинула назад голову — начался новый приступ.
— Он лезет ягодицами вперед… — процедила вспотевшая Элизабет. Она все еще ощупывала плод. Ребекка вскрикивала, извиваясь и напрягаясь от страшной боли.
— Не дергайся! — упрашивала ее Элизабет. — Лежи спокойно. Так ему все равно оттуда не выбраться, ты только себя изматываешь!
— Я… попы… попытаюсь… но… — тяжело дышала Ребекка, — очень… трудно… больно…
Пока Элизабет по миллиметрам поворачивала во чреве ребенка, Китти молча благодарила судьбу за то, что здесь сейчас рядом с ней опытная женщина постарше. Она уже слышала о такой операции, но сама никогда этого не делала…
— Ну вот… — перевела дыхание Элизабет. — Кажется, сдвинулся с места… Господи, ему там ужасно тесно!
— Ему? — воззрилась на нее Ребекка, и глаза ее вспыхнули.
— Конечно, а кому же? Минуту назад я почувствовала его мужские прелести.
Когда начался очередной приступ, Ребекка закричала, но в этом крике уже звучала скрытая радость. Элизабет все так же умоляла ее не дергаться.
— Ну вот, почти все, — приговаривала она. — Почти все…
Девочки Бунов, бросив стряпню, подошли к кровати, чтобы видеть все своими глазами. Бекки, опасливо держась за руку старшей Лавинии, затаила дыхание. Обе смотрели на мать и ждали. Китти держала Ребекку за руку.
— Он вылезает… вылезает как нужно! — закричала наконец Элизабет. — Я чувствую его плечико… Слава Богу, пошел головкой вперед!
Ребекка засмеялась, пытаясь приподняться.
— Теперь-то уж я помогу! — воскликнула она.
Она изо всех сил натужилась, и в глазах ее отразилась адская боль. Закусив до крови губу, она снова напряглась, лицо ее густо покраснело.
— Уже видна головка! — радостно крикнула Элизабет, посмотрев на Китти.
И вдруг рассмеялась, а по лицу ее заструились слезы, смешиваясь с обильным потом. В этот момент Ребекка издала отчаянный радостный вопль, и младенец выскользнул из нее прямо в подставленные руки Элизабет.
Когда обмыли младенца и Ребекку, ожидавшие снаружи мужчины толпой ввалились в хижину, чтобы увидеть новорожденного, на которого совсем не повлияли трудные роды. Мальчишки, смущенно толкаясь, старались подойти поближе к кровати.
— Как он похож на папу! — воскликнул Дэниэл-Морган.
— Нет, он похож на меня! — возразил маленький Джесси.
— Да ты-то сам похож на отца! — в один голос заявили Израил с Дэниэлом, похлопывая Джесси по спине.
