встала спиной:
— Вам может не знакомы эликсиры, помогающие забыть всё и быть такой, как просят. Да, я замужем…. и он научил меня употреблять подобные снадобья. И знаете, — повернулась Софья резко к взволнованному взгляду Алексея. — Мне было легче убивать себя именно так. Я предавала себя, любовь, желая лишь одного… Умереть.
— Вы… пили это… и сегодня? — медленно вопросил он, а Софья, усмехнувшись, игриво прикоснулась к его плечам:
— Вас это не должно касаться…. подлец… Хотя…. если б рассказали о себе, может быть я бы изменила своё мнение? Назвала бы ласковее?
Алексей отступил. Он смотрел на неё и молчал. Видя его настолько проигравшим в своём намерении овладеть ею, Софья засмеялась и поспешила вернуться в зал.
Она знала, что Алексей шёл следом, что, остановившись в стороне и выпивая одно за другим подаваемые напитки, следил за нею без конца. Только ей становилось всё веселее… Она танцевала с разными кавалерами, смеялась с ними, обнималась с Саввой, но наслаждалась видеть Алексея настолько серьёзным…
Бросая вновь и вновь игривые взгляды Алексею, Софья обнимала подыгрывающего ей Савву. Он покрывал её шейку поцелуями, что-то нашёптывая и снова попивая вина. Они казались счастливой парой, что явно только будило ярость в Алексее. Он смотрел за ними и не понимал, с кем Софья.
Странное чувство владело им. Странное желание звало к действиям. Резко допив содержимое своего бокала, Алексей стал стремительно пробираться между танцующих пар. Так же резко он схватил Софью за руку.
Смеясь, она поддавалась, удаляясь с ним из зала. Довольный Савва втихаря перекрестил вслед и прикусил губы от радости за всё происходящее… Только вышли из зала, как Алексей вновь взял Софью на руки, унося всё дальше по коридору и скрывшись в первом попавшемся кабинете…
— Ну же? Решились поговорить? — смеялась Софья, опущенная стоять перед ним, но Алексей выпускать из объятий не собирался.
Скинув маску, он смотрел так глубоко, так пронзительно, что Софья невольно стала серьёзнее. Будто видела перед собой того самого Алёшеньку, по которому страдала… Поправив свою маску, она приняла вновь игривую позу и улыбнулась:
— А я маску пока оставлю…
— Не встречал более желанной женщины, чем ты, — выдал он из глубины души, вызвав тут же пробежавший по телу Софьи мороз. — Зови меня Алексеем…. называй, как пожелаешь… Желаю быть твоим и только.
Он прижал её жарче к себе и впился в губы, будто те могли утолить его давнюю жажду. Опьянев от его слов, силы и своих чувств…. утопая в ответной страсти…. Софья обвила его руками. Она отвечала не менее жаркой жаждой быть вместе…
Прямо там, быстро обнажив друг друга…. как можно скорее…. сливаясь в безудержности, в желании забыть всю боль, выгнать её, вырвать, развеять…. они отдавались друг другу… И то стонами, то криками блаженства улетали в таинственный мир лишь для них двоих…
Успокоившись лишь на софе, куда легли в объятиях, оба закрыли глаза… Оба молчали… Дыхание медленно становилось ровнее… А потом, дождавшись, когда Алексей уснёт, Софья осторожно пошевелилась. Она верила, что он спит, аккуратно поднявшись, и поспешила одеться.
Перед уходом снова оглянувшись на спящего любимого, Софья не удержала покатившихся из глаз слёз. Боль вновь торжествовала в душе. Осознание того, что любимый развлекается с разными женщинами, как с нею сейчас, не имея и представления о том, кто она на самом деле, убивало сильнее…
Покинув кабинет, Софья ускоряла шаг, чтобы скрыться где-нибудь подальше. Возвращаться в зал не хотелось. Слёзы, которые текли из-под маски по щекам, которых было не удержать, душили. Софья только хотела скрыться в одной из комнат, но вдруг нагнавший Алексей, видно наскоро одевшийся, затащил туда и прижал к стене:
— Пустите! — вскрикнула она и изо всех сил упёрлась руками ему в грудь. — Идите к своим любовницам! Мы с Вами в расчёте!
— Правда?! — сделал удивлённый вид Алексей. — И каких любовниц имеете Вы в виду, прекрасная незнакомка?
Он прижался к ней всем телом, начав вновь покрывать шейку и грудь поцелуями, но Софья противилась и извивалась:
— Пустите… Я знаю, кто Вы… Вы женаты, но и любовниц хватает… Граф Аминов… Уже в зале, на глазах супруги развлекались с какими-то дамами.
— О, — понимающе кивал Алексей.
Он взглянул в глаза, видя в них слёзы отчаяния, и тепло улыбнулся:
— Я не люблю, когда ревнуют по-пустому, но приятно… Те дамы, как Вы выразились, мне не любовницы, а фрейлины государыни. Та, с которой я общался, является Варварой Мамоновой, а рядом была её сестра.
— Что? — поразилась Софья. — Не может быть… Варенька бы не пошла на такое, да и тем более с Вами!
— А чем я худ? — улыбнулся Алексей, но тут же стал серьёзным, говоря дальше чуть тише. — На самом деле, они только узнали всю мою историю и согласились помочь… Я знаю, что не достоин тебя…. но то, как ты была сейчас со мной…. вдохновляет открыться во всём. Не женат я, и тем более без любовниц… Долго думал я, мучился, но теперь знаю точно…
Он замолчал. Его пронзительный взгляд заставлял Софью молчать и не двигаться. Она слушала его, а сердце билось всё сильнее, желая обрести потерянное счастье… Осторожно погладив её по щеке, Алексей медленно снял с неё маску и без удивления тихонько сказал:
— Софья…. простишь ли ты когда меня, что не сразу открылся…. не сразу сообщил, но…
Он снова замолчал. Глаза Софьи становились всё больше. Казалось, сердце вырвется из груди, лишив последних сил, и Алексей продолжил:
— Теперь я знаю, что ты не предавала… Я жив…
Воцарившееся молчание обоих, казалось, больше не прервётся никогда. Они взволнованно смотрели в глаза друг друга, но Софья будто переживала новую боль… Она сорвалась с места и скорее убежала прочь. Глядя ей вслед, вышедшая из зала Алёна встревожилась.
Она хотела было броситься за нею, как Николай, пока скрывающийся под маской, вдруг схватил за талию и развернул перед собой. Он впился в её губы жадным поцелуем и сразу сказал:
— Как же сладка такая красавица!
— Нет, — оттолкнула его Алёна, но Николай затащил в кабинет рядом:
— Иди же ко мне…. я буду твой, — неугомонно целовал он её.
Алёна дрожала в его руках и от страха, и от обиды, думая, что он изменяет. Не желая причинять ещё больше разочарования, Николай приблизился к уху и прошептал:
— Как же я люблю тебя… Из миллиона узнаю… Одна моя, единственная…
— Что?! — широко раскрыла глаза Алёна, и Николай улыбнулся, резко сняв
