– Когда вернется Ричард? – вновь спросила Мэри, не подавая и виду, что замечание торговца вызвало в ней дрожь. Отправить мальчика в замок следовало прежде, чем наступит омерзительная расплата. Верить Трейвику на слово опасно.
– Боюсь, не скоро. Но куда же ты так торопишься, Мэри? Вот уж не думал, что ты такая страстная женщина. – Он снова осклабился. – Вейл – гордец, каких мало, – продолжал он, – спесивый аристократ! Вряд ли он согласится принять тебя обратно. И правда, кому нужен порченый товар?
Он говорил правду. Но какое это имело значение? Между ней и Ником и так все кончено. От прежней любви не осталось и следа.
– А вот я, – продолжал Трейвик, – всегда готов предложить тебе дом – несмотря на твое поведение.
– Ваш дом мне не нужен! Я пришла сюда только затем, чтобы исполнить ваше требование. Отправьте Ричарда к герцогу, и тогда...
– Что-то вы оба чересчур печетесь о ребенке!..
– Отпустите его, – продолжала Мэри. – Ведь вы не любите Ричарда! Он вам не сын... Теперь вы сможете снова жениться, у вас появятся свои дети. – В ее голосе засквозили умоляющие нотки, и она возненавидела себя за это унижение перед мерзавцем. Но сейчас важнее всего безопасность сына, напомнила себе Мэри. Остальное – пустяки. Неважно, что будет с ней или с Ником...
– Ты и вправду надеешься легко отделаться, Мэри? – Голос Трейвика изменился. Он сбросил маску притворной учтивости, и теперь его глаза полыхали предвкушением мести. – Ты всерьез считаешь, что имеешь право ставить условия – после всего, что со мной сделала?!
– Я пришла отдать вам то, что вы просили!
– Тебе нечего отдать, Мэри. Я не желаю того, что ты готова отдать.
– Но ведь вы говорили...
– Мы с тобой ни о чем не договаривались, – перебил Трейвик, приближаясь к ней. Его близость стала зловещей, как и его голос, – Конечно, твое тело достанется мне, Мэри, но я возьму тебя силой – слаще этого ничего нет! Бедняжка Абигейл всегда была слишком послушной, мне никак не удавалось заставить ее сопротивляться, – с усмешкой продолжал он. – Жертвы мне не нужны. Я хочу, чтобы ты отбивалась, хочу видеть твои глаза, когда ты поймешь, что сопротивление бесполезно. Нет ничего лучше краткого мига, когда дух сломлен, а тело вынуждено покориться. Я прочту это смирение в твоих гордых глазах. Только после этого ты получишь мальчишку, но никак не раньше!..
– Нет! – отрезала Мэри, ощущая прилив паники. Трейвик наверняка обманет ее! – Прикажите Смитерсу отвезти Ричарда в замок, иначе я уйду...
– И ты думаешь, я тебя отпущу? Здесь никто не услышит твои крики. Никто не придет на помощь. Ты, Мэри, сама шагнула в ловушку. Поверь, на этот раз я готов к любой борьбе, мне терять нечего...
Мэри медлила, обдумывая его слова. Только одно имело значение, только один исход стоил борьбы. Внезапно она сорвалась с места, проскользнув мимо торговца, и, несмотря на свое проворство, он не сумел остановить ее. Трейвик метнулся было к входной двери, но Мэри бежала не к ней, а в глубину дома, к маленькой детской.
Материнский инстинкт не обманул ее: из комнаты исчезли все детские вещи, на крючках не висела одежда, на полу не валялись стоптанные башмачки. Даже любимого Ричардом деревянного солдатика нигде не было видно!..
– Где он? – спросила Мэри, услышав за спиной шаги торговца. Только теперь она поняла, какую глупость совершила, надеясь перехитрить Маркуса Трейвика.
– В надежном месте. Тебе незачем беспокоиться о ребенке, Мэри.
– Герцог убьет вас, – негромко пообещала Мэри.
Торговец осклабился.
– Думаешь? Поверь мне, такое Вейлу и в голову не придет! Я объяснил ему, какая участь ждет мальчика, если со мной что-нибудь случится. Как и ты, Вейл слишком любит сына – что делать, сказываются кровные узы... Я же хочу получить тебя в обмен на ребенка. И только потом отпущу мальчишку куда пожелаешь. По рукам, Мэри?
Так вот на что способен этот человек! Ник все понял раньше, чем она. Именно поэтому он не предпринял ни малейшей попытки отнять Ричарда силой, невзирая на все мольбы Мэри! У герцога связаны руки. Только она, Мэри, в силах спасти Ричарда! Для этого следовало покориться Трейвику, заплатить назначенную им цену.
– Так что же, Мэри? – допытывался торговец. – Ричард мне не нужен. Ты сама понимаешь, что теперь мальчишка будет только помехой для моих законных наследников. Зачем мне оставлять наследство отродью Вейла? Сделай то, ради чего ты пришла сюда, и получишь сына. Вместе с моим благословением.
– Откуда мне знать, сдержите ли вы слово?
– Тебе давно пора понять, что я всегда сдерживаю свои обещания. Дельцу приходится выполнять условия сделки. Тебе известно, что за годы работы я никого не подвел. Клянусь, что, как только все будет кончено, я скажу, где находится твой сын. Я даю тебе честное слово, Мэри Уинтерс.
В отчаянии подняв голову, она увидела, что Трейвик усмехается. Не в силах вымолвить ни слова, Мэри кивнула.
Торговец задернул шторы на окнах спальни, но не стал зажигать свечи. В полутьме его изуродованное лицо казалось дьявольской маской, на которой играл свет, падавший в щели между шторами.
– Сначала разденься, Мэри, – приказал он, продолжая усмехаться. – Я никогда не покупаю кота в мешке.
Мэри повиновалась, стараясь не думать о том, что будет дальше. Она спустила с плеч амазонку, сняла белье, аккуратно складывая каждый предмет на стуле у постели.
Когда она наконец подняла голову, то обнаружила, что торговец пристально разглядывает ее. Ей с трудом удалось подавить желание прикрыться ладонями. Трейвик кивнул, улыбка сползла с его лица.
– Я подробно объяснил герцогу, чего хочу от тебя. Но он, конечно, не передал тебе, что совокупление с герцогиней Вейл – гораздо более изощренное удовольствие, чем с гувернанткой. Я и сам не представлял, какое наслаждение меня ждет...
Продолжая говорить, он начал торопливо раздеваться. Нагота Трейвика ужаснула Мэри: по сравнению с внушительным торсом его ноги оказались нелепо тощими. До сих пор она видела обнаженным только одного мужчину, и совершенство Ника не имело ничего общего с этим уродством.
С притворным спокойствием Мэри смотрела ему в лицо. Трейвик приблизился, и в последний момент она не выдержала и закрыла глаза, стараясь думать только о Ричарде.
– Открой глаза, – приказал Трейвик, – смотри на меня!
Мэри повиновалась. Она смотрела прямо в глаза своего мучителя. Трейвик больно сжал ее грудь. Мэри казалось, что она готова ко всему, но первое же прикосновение руки Трейвика дало ей понять, как она ошибалась.
Он взял ее за руку и приложил ладонь к багровому шраму на своей щеке.
– Прикоснись ко мне, – велел он, удерживая ее руку. – Нравится? Видишь, что ты со мной сделала?
