В глазах Талии потемнело, однако героическим усилием воли она всё же сумела не лишиться чувств.
Обмороками делу не поможешь. Да и ничем другим тоже. Но попытаться стоило.
– Нет, – прошептала Талия. – Умоляю, только не это.
Заметив в её глазах слёзы, Сайлас скривился:
– Ну, что опять не слава богу?
Талия вскочила с кресла.
– Не выдавайте меня за незнакомого мужчину!
– Как это – за незнакомого? Тебя же ему представляли, или я что-то путаю?
– Да, – признала Талия. Она готова была поспорить на всё своё немалое состояние, что Гарри Ричардсон забыл о ней в ту же минуту. Во всяком случае, с тех пор он ни разу не удостоил её вниманием.
– Но мы с ним даже не разговаривали толком…
– Какое отношение имеет светская болтовня к браку? Мужчине нужна плодовитая баба, чтоб вовремя понесла да нарожала наследников…
– Отец!
Сайлас прищурился и фыркнул:
– Ты мне эти ужимки брось, неженка. Как есть, так и говорю. Мужчине нужна жена, а женщине – муж, который ей крышу над головой даст да деньжат на побрякушки подкинет.
Талию снова охватил ужас. Она глубоко вздохнула и прижала ладонь к бешено стучащему сердцу.
О нет, нужно остановить это безумие.
– Боюсь, ваш выбор не слишком удачен, – с трудом выговорила она. – Слышала, мистер Ричардсон игрок и…
Талия запнулась.
– Ну? – поторопил отец.
Чтобы скрыть смущение, она стала прохаживаться из угла в угол по ковру. Талия не хотела признаваться, что использовала своё положение незаметной тихони для того, чтобы подслушивать последние сплетни. А иначе трудно было объяснить, откуда она узнала, что Гарри Ричардсон – распутник, меняющий самых красивых и дорогих куртизанок, как перчатки.
– Мистер Ричардсон не способен обеспечить жену ни домом, ни деньгами на безделушки, – вместо этого сказала Талия.
Сайлас пожал плечами. Он явно желал закрыть глаза на многочисленные недостатки потенциального зятя, лишь бы тот обеспечил будущим внукам хорошую родословную.
– А я всё предусмотрел – на твоё приданое куплю приличный дом в Мейфэре и назначу тебе хорошее содержание. – Отец многозначительно умолк. – Попробуй скажи теперь, что я тебя ущемляю.
Всё предусмотрел…
Глядя в суровое лицо отца, Талия не могла сдержать гнева. Мало того что Сайлас готов пожертвовать её счастьем, лишь бы удовлетворить собственные непомерные амбиции. Он ещё и старается повернуть дело так, будто старается исключительно ради неё.
– Но ведь мистер Ричардсон всего лишь младший сын. Я думала, вы намерены выдать меня за джентльмена с титулом.
– На тебя за три сезона никто не позарился, приходится брать что есть. – Сайлас одним глотком опрокинул бренди, и взгляд его опустился с мертвенно-бледного лица Талии на носки собственных сапог. – Это как с гнедой кобылой – той, что я весной продавал. Когда торгуешь, иной раз надо и уступить…
Талию передёрнуло. Отцу не раз случалось задеть её гордость и ранить чувства, но так далеко он заходил редко.
– Я не кобыла и не товар.
Отец упрямо выпятил челюсть.
– А жалко – с кобылой-то намного проще. У тебя, как погляжу, больно много запросов, а сама, того и гляди, в девках останешься.
– Разве это так страшно?.. – робко проговорила Талия.
– Хватит пороть чушь! – нетерпеливо рявкнул отец. – Не для того я состояние зарабатывал, чтоб оно какому-нибудь лентяю-племянничку досталось.
Отойдя от стола, отец ткнул в её сторону пальцем.
– Будешь делать, что говорю, и родишь мне внука, наследника. Он пойдёт учиться в Оксфорд, а потом членом парламента станет. Или даже премьер-министром. – Отец самодовольно заулыбался. – Неплохо для внука мясника, а?
– Может, вы его сразу на трон усадите? – не сдержавшись, пробормотала Талия.
– И усадил бы, не будь ты такая бестолковая. – Сайлас развернулся и с грузным топотом зашагал к двери, давая понять, что разговор окончен. Он своё решение принял, и теперь Талии надлежало подчиниться. – Свадьба в конце июня.
– Отец…
– И учти – я хочу, чтоб об этом торжестве целый год говорили, так что без фокусов, – перебил Сайлас, пропустив мимо ушей робкую мольбу дочери, и бросил на неё предостерегающий взгляд. – А будешь артачиться – собирай вещи, отправишься к тётке Пенелопе в Йоркшир.
От такой угрозы у Талии внутри всё сжалось.
Пенелопа Добсон была старшей сестрой её отца. Озлобленная на весь мир старая дева, она только и делала, что молилась целыми днями и всячески старалась отравить жизнь окружающим.
После смерти матери Талия почти год прожила в убогом тётином коттедже, где с ней обращались как с бесплатной служанкой и запрещали лишний раз выходить из тесной комнаты. И всё бы ничего, но эта кошмарная женщина вдобавок завела милую привычку стегать Талию хлыстом за малейшую провинность.
Отец отлично знал, что она скорее в Темзу кинется, чем снова поедет в Йоркшир.
Оставалось только уповать на милость Божию.
К немалому удивлению Талии, рассвет в день её свадьбы был прекрасным и лучезарным, на золотисто-розоватом небе – ни единого облачка. Утро обещало быть прекрасным. Талия ожидала увидеть мрачные серые тучи, которые гораздо больше соответствовали бы её угнетённому состоянию духа.
И что совсем уж невероятно, Талия казалась почти красивой в шёлковом платье цвета слоновой кости с чехлом из серебристого газа и россыпью бриллиантов, украшающей низкий корсаж и подол, из-под которого чуть виднелись атласные туфельки того же оттенка. Тёмные кудри были тщательно уложены в высокую сложную причёску, увенчанную массивной бриллиантовой диадемой. На шее красовалось такое же тяжёлое ожерелье, а уши оттягивали серьги из того же комплекта.
От отца ничего другого ожидать не приходилось.
Сайлас мечтал, чтобы о свадьбе Талии ходили легенды. Тщетно она пыталась объяснить, что такие пышные торжества отдают дурновкусием, особенно учитывая тот факт, что брак заключается по расчёту.
Однако Сайлас считал, что скромные свадьбы – для тех, у кого не хватает денег на пышные празднества.
Смирившись с тем, что земля, увы, не разверзнется и не поглотит её, Талия молча села в лакированную чёрную карету и позволила отвезти себя в маленькую церковь, где должна была состояться закрытая церемония, после чего надлежало вернуться на Слоан-сквер, где всё уже было готово для торжественного приёма на двести персон.
Талия предвидела, что в этот день произойдёт катастрофа, но, только стоя у алтаря, узнала, что ситуация ещё хуже, чем она думала.
Круглолицый священник в нарядных одеждах был торжественно-серьёзен. Отец, облачённый в лучший чёрный костюм и серебристый жилет, держал Талию под руку. С другой стороны стояла единственная подруга Талии, Ханна Ленсинг, дочь баронета и такая же серая мышка.
