— Мадам Флер, — сообщила Астрид.
— Мадам Флер? — Это имя было хорошо знакомо Джейн. Вся Британия знала эту куртизанку. — Но почему мы должны идти к ней на бал? Он же непременно будет… — Она умолкла, не в силах подобрать подходящее слово.
Скандальным. Возмутительным. Греховным. Но мысль об этом почему-то подействовала на нее возбуждающе. «Благоразумная Джейн никогда не пошла бы на этот бал», — прошептал в ее голове коварный тоненький голосок.
— Насколько мне известно, другого маскарада сегодня вечером не будет, — пояснила Люси, — только у мадам Флер. Кроме того, меня всегда занимали эти ее легендарные костюмированные балы. Это будет нечто новенькое.
— Да, Бертрам был у нее частым гостем, — добавила Астрид, презрительно скривив губы. — Почему бы не взглянуть, где он проматывал мое приданое?
Джейн не сомневалась, что благоверный ее подруги, так же как и ее собственный муж, был постоянным клиентом мадам Флер. То обстоятельство, что мужья были им неверны — причем оставались отпетыми донжуанами как до, так и после принесения брачных обетов — сблизило женщин.
— А что, если нас узнают? Последнее, что мне нужно, — это еще один скандал, связанный с моим именем.
— Причиной скандала была вовсе не ты, — пробормотала Астрид.
— Но тем не менее позор обрушился именно на мою голову.
Взмахнув домино из алого атласа, Люси заговорила настойчиво и убедительно:
— Нас никто не узнает. Мы будем тремя женщинами в масках среди множества остальных. — Схватив Джейн за руку, она потянула ее вверх по ступенькам, застеленным ковром. — Когда неделю назад мы обсуждали это приключение, ты была готова принять в нем участие.
— Это было до того, как я узнала, куда именно мы направляемся, — проворчала Джейн.
— Любое приключение таит в себе неизбежный риск. — Люси вновь окинула подругу беглым взглядом, вталкивая ее в свою роскошную спальню. — Итак, ты не сможешь смешаться с толпой в таком скромном наряде.
Джейн закусила нижнюю губу и смягчилась.
— Я не хочу привлекать к себе ненужное внимание.
— Нельзя ли побыстрее? — вмешалась в разговор Астрид. — Уже почти полночь. Съедят все самое вкусное.
Взяв Джейн под руку, Люси потащила ее в свою гардеробную.
— Вот увидишь, это будет замечательное приключение. И кто знает, быть может, какой-нибудь обаятельный джентльмен подхватит тебя на руки и увезет как можно дальше от твоих отвратительных родственников.
При одной только мысли об этом Джейн охватила паника, и ее сердце затрепетало. Она больше не хотела выходить замуж. Одного раза оказалось вполне достаточно. Джейн была не из тех, кого интересует случайный флирт. Особенно с мужчинами того рода, что посещают балы куртизанок.
Откровенно говоря, она не понимала вдов, которые заводили любовников. Брачное ложе никогда не приводило ее в восторг. Что же касается любви… В общем, ей не повезло и здесь.
Сет Рутледж, граф Сент-Клер, неподвижно стоял у стены переполненного бального зала, соединив руки за спиной. Его ноздри подрагивали от удушливого запаха духов, и ему отчаянно хотелось вновь вдохнуть свежий аромат моря и ветра. Он смотрел, как к нему приближается мадам Флер, вызывающе покачивая бедрами, что живо напомнило Сету катящиеся волны. Приветливая улыбка на ее губах под полумаской, украшенной павлиньими перьями, увяла, когда она увидела его лицо.
Мадам Флер резко остановилась посреди бального зала, и уголки ее губ печально опустились. Сету было слишком хорошо знакомо озадаченное выражение, появившееся у нее на лице, быстро сменившееся смущением и жалостью.
Он едва не зарычал от гнева. Будь оно все проклято! Как же он ненавидел такие взгляды!
На мгновение Сет пожалел о том, что не надел маску, но потом отогнал эту трусливую мысль, запретив себе даже думать об этом, чтобы не выказать слабость. Надменно вздернув подбородок, он повернулся к свету.
Мадам Флер опомнилась, вновь изобразила улыбку и остановилась перед Сетом, окутав его удушливым ароматом гардении, роз и еще доброй дюжины цветов. Ее собственный запах, резкий, словно вонь от сгоревшего пороха, ударил ему в нос. Тем не менее Сет был рад ее видеть. Продажные женщины не имеют права никого осуждать.
Флер прижалась к нему всем телом, позволяя заглянуть в низкий вырез ее корсажа из жесткой парчи, под которым ничего не было.
— Ты так долго отсутствовал, ma cherie[5]. Почему ты не пришел ко мне раньше? — проворковала Флер с акцентом, который явно не был французским.
Сет не знал, откуда она родом, но предполагал, что откуда-то из Семи Циферблатов[6].
— Я прибыл в Город[7] только вчера.
Сет покинул фамильное поместье, смирившись с неизбежным. Ему было двадцать восемь лет. Долг перед Джулианной обязывал его жениться и произвести на свет наследника. Его сестре нужна семья. Нужен еще кто-нибудь, кроме него самого.
По злой иронии судьбы ни пираты, ни война, ни эпидемия чумы и других болезней в дальних странах не смогли погубить Сета, но, вернувшись домой, он узнал, что его брат умер. Причем смерть произошла от малярии, ни больше ни меньше. Наверняка их отец перевернулся бы в гробу, если бы узнал о том, какую дьявольскую шутку сыграла с ним судьба.
Ни для кого не было секретом, что отец Сета купил сыну патент в надежде, что больше никогда его не увидит. Но провидение распорядилось по-своему, и Альберт скончался первым, предоставив брату право жениться и исправить содеянное.
Следовало предпринять меры предосторожности, чтобы его кузен не прибрал к рукам имение Сент-Клер. Или его сестру. Если с Сетом что-нибудь случится, об этом позаботится его супруга. Она же защитит его сестру от негодяев вроде Гарольда. И от тьмы. Рот Сета внезапно наполнился горечью. Он сам защитит Джулианну от вечной тьмы, что поглотила ее. Тьмы, которую породил он сам. Он был в вечном долгу перед ней.
Сету нужна женщина, ничуть не похожая на ту, которой он позволил покорить свое сердце много лет назад. Женщина, которой, следует надеяться, его собственная внешность не будет внушать отвращение. Если такая женщина вообще существует.
Отогнав тягостные мысли, Сет сунул палец в ложбинку между пышных грудей Флер.
— М-м, мне нравится твое свирепое лицо, — промурлыкала она. Следует признать, это получилось вполне убедительно. — Мой личный пират. — И она провела длинным ногтем по уродливому белому шраму, который пересекал лицо Сета, врезаясь в верхнюю губу.
