Дорина, конечно же, заметила, что рулевое управление работает не так мягко, как в конструкции графа. Однако она не могла ничего сказать.
«Как мне это вынести? — спрашивала она себя. — Я обманула его и теперь обманываю их. Ведь я вовсе не хочу никого обманывать!»
Наконец встреча окончилась. Дорина покинула фабрику под аккомпанемент приветственных возгласов и отправилась домой, чтобы подготовиться к торжественному званому ужину, который мистер Джонсон устраивал этим вечером в самом престижном отеле Бирмингема.
К этому ужину Дорина вновь оделась в черное, однако теперь это было черное вечернее платье, украшенное бриллиантами. Она выглядела величественно и прекрасно, создавая впечатление процветания. Она знала, что именно это нужно видеть ее работникам.
В восемь часов Дорина прибыла в «Гранд Отель», гордо и уверенно переступив порог банкетного зала под руку с мистером Джонсоном. Восемьдесят представителей руководящего персонала компании поднялись, чтобы поприветствовать ее аплодисментами.
На этот раз овации звучали несколько иначе. Сегодня утром в ней сомневались. Сейчас они преподносили ей свое доверие. Они приняли ее.
Вновь зазвучали речи, но теперь выступали старшие сотрудники, приветствовавшие своего нового работодателя и обещавшие свою преданность.
Затем тон выступлений немного изменился, превратившись в хвалебный гимн самодвижущемуся экипажу и тому, что он будет значить для будущего всего мира.
— Нас силились обогнать другие, — сказал один из гостей. — Граф Кеннингтон — наш главнейший конкурент, но он не достиг того, чего достигли мы. Наша технология превосходит все, что у него есть.
Дорина удерживала на лице улыбку, но внутренне понимала, что это не совсем так.
«Он услышит об этом ужине, — думала она. — Он узнает, что я сидела здесь и слушала, как его оскорбляют».
Ее душа терпела страшные муки, но выхода из ловушки девушка не видела.
Наконец вечер подошел к концу. Провожая Дорину к экипажу, мистер Джонсон сказал:
— Выспитесь хорошенько этой ночью. Завтра нас ждет великий день. Могу сказать…
Он умолк на полуслове. Дорина нахмурилась, удивляясь сдерживаемому восторгу в его тоне.
— В чем дело? — спросила она. — Что вы собирались сказать?
— Ничего, ничего. Просто я кое-что планировал… то есть надеялся кое на что… это очень маловероятно, но чудеса иногда случаются.
— Вы мне не скажете, о чем речь?
— Нет, это будет дурной приметой. Давайте просто подождем и посмотрим. Спокойной ночи.
Он быстро отошел в сторону и дал вознице знак ехать, чтобы Дорина не смогла его больше ни о чем спросить.
Всю дорогу домой Дорина ломала голову над его странными словами и еще более странным поведением.
«Обычно он такой практичный человек, — подумала девушка. — И вдруг его как будто увлек полет фантазии. Интересно, что он держит в рукаве».
Треволнения дня преследовали ее до самой постели. Но потом, в темноте и тишине, она вспомнила о графе, и ощущение его поцелуев опять вернулось к ней.
«Как возможно, — спрашивала себя Дорина, — чтобы поцелуй был настолько прекрасным, что каким-то невероятным образом я по-прежнему переживаю все то, что чувствовала тогда?
Где он сейчас? Что он делает? Думает ли обо мне?»
Закрыв глаза и попытавшись уснуть, Дорина почувствовала, что ее сердце рвется на части.
«Мне нет пути назад, — подумала она. — Нужно было остаться в Лондоне. Я люблю его, люблю! Если бы он захотел, чтобы я была рядом, я была бы готова продолжать работать у него секретарем».
Но потом она поняла, что это неправда.
Она должна сохранять верность людям, которые верят в нее.
Она хочет доказать отцу (если он видит ее), что не хуже любого сына, которого он мог бы иметь.
«Это и есть мой долг и мое будущее, — размышляла Дорина. — И если мне будет одиноко, я смогу только плакать по ночам, как плачу теперь, познав любовь и потеряв ее навсегда».
С этой мыслью измученная девушка уснула.
* * *
Утром она надела строгое, но элегантное платье. Всю дорогу до фабрики ей вспоминалось странное возбуждение мистера Джонсона и она гадала, что оно может означать.
Главный цех был празднично украшен. Вдоль одной из стен стояли длинные столы с угощением.
По центру установили самодвижущийся экипаж, огородив его канатом. Четверо мужчин, по одному на каждом углу, стояли на страже, чтобы зрители не подходили слишком близко.
— Мы готовы начинать? — спросила Дорина мистера Джонсона.
— Не совсем, — ответил тот. — Нужно будет сделать небольшую отсрочку, чтобы дождаться почетного гостя.
Радостное волнение мистера Джонсона стало заметнее прежнего.
— Но кто же этот почетный гость? Раньше вы о нем не упоминали.
— Потому что не был уверен, что он придет. Даже теперь я не поверю этому, пока не увижу, как он проходит через эту дверь, хотя мне передали очень обнадеживающее послание…
— Мистер Джонсон, — терпеливо сказала Дорина. — О ком вы говорите?
— О принце Уэльском, конечно, о ком же еще?! — ответил он приглушенным голосом.
— Не может быть!..
— Разумеется, может. Хорошо известно, что принцу не терпится стать владельцем первого самодвижущегося экипажа. И когда он его купит, все общество последует его примеру.
— Но ведь он не может приехать прямо сюда?
— В данный момент он гостит у маркиза Глэндона, который живет всего в пяти милях отсюда. Я послал записку в Глэндон Тауэрс, пригласив принца на особую презентацию. Я понимал, что он почти наверняка откажется от такого позднего приглашения, но рискнуть стоило. В ответ я получил послание, в котором говорится, что он приедет, «если это будет возможным».
Дорина недоуменно уставилась на собеседника.
— Вы не шутите?
— Я абсолютно серьезен, клянусь. Я ничего не говорил вам раньше, потому что не верил, что это возможно. Он и сейчас может не появиться, но если все-таки…
— Мистер Джонсон, вы гений, — сказала Дорина в благоговейном трепете. — Если принц купит одну из наших машин, мы поведем за собой революцию.
Девушка замолчала, обдумывая внезапно пришедшую в голову мысль.
— А если не купит, мы подарим ему ее. Если мы сможем говорить людям, что принц владеет самодвижущимся экипажем компании «Редфорд», нам большего и не нужно. Об этом напишут в газетах, и мы прочно займем место лидеров в этой области.
Настала очередь мистера Джонсона трепетать.
— Блестяще, — потрясенно сказал он. — Я вижу, у вас врожденные способности к бизнесу, мисс Редфорд.
