Горло Кэтлин сжалось. Это должно произойти сейчас, думала она, но никак не могла найти нужных слов. «Прости, что я так вела себя в нашу свадебную ночь», – подумала она, репетируя про себя. Давно пора было произнести это простое извинение… Почему же она не может произнести ни слова?
Вместо этого она, к своему ужасу, выпалила:
– А у тебя есть своя девушка в борделе? Рэйф посмотрел на нее, пораженный тем, что порядочная богобоязненная женщина задает такие вопросы, а потом рассмеялся.
– Своя девушка? Господи, Кэтлин, да у меня там нет никакой девушки.
– Не понимаю.
– Я ни разу не притронулся ни к одной из них, – признался он.
– Ни разу? – на душе у нее стало неожиданно легко и весело.
– Ни разу.
– Почему, Рэйф?
– А ты не знаешь?
Глаза Кэтлин, ясные и зеленые, словно океан в тихий летний день, широко раскрылись. Она медленно покачала головой.
– Почему, Рэйф? – повторила она, надеясь, что он скажет слова, которые ей так страстно хотелось услышать.
– Из-за тебя, – его голос был тих, темные глаза всматривались в ее лицо. – В первый раз, когда я пошел туда, я собирался попробовать с одной из них. – Он пожал плечами. – Там даже было несколько совсем неплохих, но потом я вспомнил тебя, Кэтлин, и не смог этого сделать. Я хочу тебя, Кэтлин, и никого другого.
Это были не те слова, которые она хотела слышать, но они наполнили ее радостью. Он никогда не был ни с одной из них! Облегчение было слаще меда… Все страшные картинки, которые рисовало ей воображение каждый субботний вечер, когда Рэйф уходил из дома, стали бледнеть и забываться.
– Кэтлин…
Она услышала вопрос в его голосе, увидела желание в его глазах и поняла, что больше не в силах сопротивляться. Поднявшись и уронив корзину на пол, Кэтлин вошла в объятия Рэйфа. Она прижалась лицом к его груди, неожиданно потеряв уверенность. Она чувствовала частое биение его сердца под своей щекой, напряжение, с которым он прижимал ее к себе. Его губы прикоснулись к ее волосам.
– Кэтлин, – прошептал он, лаская рукой ее спину. – Я так долго желал тебя, так долго ждал этого…
– Не жди больше, Рэйф.
– Кэти!
Он схватил ее в объятия и быстро отнес по коридору в спальню, осыпая поцелуями ее лицо, шею, грудь и, наконец, губы.
Он осторожно положил ее на кровать и лег рядом. Его глаза мерцали черным огнем.
Сердце Кэтлин бешено стучало, когда она отвечала на его поцелуи. Ее рука скользнула под его рубашку, кончиками пальцев Кэтлин гладила его сильную спину. Кожа Рэйфа была гладкой и твердой, как сталь, обтянутая шелком, бугры мышц перекатывались под ее ладонью.
Пальцы Рэйфа расстегнули ее платье, губы спустились вниз по шее. Он расстегнул корсаж, за которым оказалась тонкая сорочка, и осыпал легкими поцелуями ее плечи, шею, грудь…
У Кэтлин захватило дыхание. Она никогда раньше не испытывала такого острого наслаждения… Ее кожа горела от каждого прикосновения, все тело трепетало и вздрагивало, отданное его власти.
Ее пальцы запутались в его волосах, она выгнулась ему навстречу, повинуясь не совсем осознанному желанию.
Рэйф понял. Дрожащими от страсти руками он снял с нее платье, а потом разделся сам.
Он прекрасен, подумала Кэтлин, его тело совершенно. Красновато-коричневая кожа была покрыта легкими черными волосами на руках, ногах и на груди. На левом бедре светлел небольшой шрам, и ей захотелось узнать, от чего он. Но Кэтлин забыла о своем вопросе, когда Рэйф лег и снова обнял ее.
Она застонала от почти непереносимого удовольствия, когда его обнаженное тело прижалось к ней, прошептала его имя, когда он снова начал целовать ее, гладить спину и бедра. Его язык обжигал, словно пламя. Она стала невесомой и забыла обо всем, погрузившись в неведомые и неожиданные сладостные ощущения. Почему она ждала так долго, не позволяя ему любить себя? Почему она потеряла столько дней, раскаивалась она, и столько ночей? Она давно могла наслаждаться его объятиями, прикасаться к нему, целовать его, узнавать его сильное, мускулистое и такое желаемое тело!
Его дыхание было обжигающим, когда он прошептал ее имя, сказал, что она прекрасна и желанна… А потом он оказался сверху, накрыв ее тело своим, раздувая пламя их страсти…
Кэтлин смотрела на Рэйфа, охватив его шею руками и выгнувшись ему навстречу. Ее пронзила острая режущая боль, а потом волны невероятного наслаждения подхватили ее, укачивая глубокими движениями внутри ее. Я умираю, смутно подумалось Кэтлин, невозможно выдержать такую страсть, такое наслаждение…
Время исчезло, реальность потускнела, и во всем мире остались только они, соединенные в восхитительном объятии, движущиеся в древнем ритме любви.
– Рэйф, о, Рэйф! – вскрикнула Кэтлин, когда последняя радужная волна захлестнула ее. Его тело содрогнулось в последний раз и замерло. Он долго лежал не шевелясь, прижавшись лицом к ее шее, прерывисто дыша.
Она крепко обнимала его, не желая, чтобы это кончалось. Теперь она – часть его, а он – часть ее. На этот краткий миг они стали действительно одним целым. Она еще никогда не чувствовала себя такой счастливой, такой просветленной…
Рэйф, не разжимая объятий, рассеянно ласкал рукой ее грудь. Теперь она принадлежит ему, по-настоящему принадлежит…
Они долго лежали обнявшись, а потом Кэтлин шевельнулась, и Рэйф понял, что снова хочет ее. Его кровь вскипела, сердце застучало сильней, и он снова поднялся над ней с огнем в черных глазах.
– Кэти?
Она кивнула, удивляясь, что он так скоро захотел ее снова, и потому, что тоже хочет его. Он делал это нежно, ласково, и его руки и губы разжигали в ней огонь…
Теперь его кожа стала солоноватой, а волосы – влажными. Ее ладони скользили по его рукам, наслаждаясь их силой. Жар в его глазах завораживал ее даже теперь, когда трепещущая в ней страсть снова привела ее к вершине наслаждения.
Второй раз оказалось еще лучше, и Кэтлин улыбалась от удовольствия, когда его тело содрогнулось в последний раз.
– Муж мой, – прошептала она, наслаждаясь звучанием этих слов и счастьем в сердце.
Рэйф тихо рассмеялся, щекоча своим дыханием ее ухо.
– Жена моя, – хрипло прошептал он. – Наконец-то.
На следующее утро Кэтлин проснулась с улыбкой. Она лежала и с радостным удивлением смотрела на мужчину, который доставил ей такое наслаждение этой ночью. Ее муж. Раньше она не понимала, какое это чудесное слово: муж.
Ее сердце громко стучало, пока она внимательно рассматривала его лицо. Она скользнула взглядом по очертаниям стройной фигуры под складками одеяла. «Он очень красив», – подумала Кэтлин, покраснев от смущения. Сегодня ночью она узнавала его тело, отбросив все условности, и осталась несказанно довольной тем, что видела и к чему прикасалась. Ее пальцы гладили и ласкали его, а он удивлялся тому, что ее неопытные руки доставляют ему такую радость. Кэтлин почувствовала, как к щекам прилила кровь, когда вспомнила о его ласках и том наслаждении, которое она от этого получала. Вдруг она поняла, что не может больше смотреть на него. Все ее ощущения были так новы и неожиданны, что ей захотелось побыть одной.
