Луна освещала пару лебедей, скользивших по поверхности пруда. Их неторопливое движение усиливало очарование этой весенней ночи. Увидев птиц, Джон поставил Хлою перед собой и повернул, не размыкая объятий, чтобы она тоже могла полюбоваться чудесной картиной.
— Они супруги, — прошептал он ей в затылок и, обвив руками ее талию, крепко прижал к себе.
— Как это прекрасно, Джон! — Тепло его тела, прижатого к ее спине, приятно контрастировало с прохладным ветерком.
— Да, — ответил он, глядя не на лебедей, а на нее — свою супругу. Он нежно поцеловал ее плечо, и его мощное бедро оказалось у нее между ног.
— Ухватись руками за перила, — хриплым шепотом попросил он.
С ее губ сорвалось изумленное восклицание — Хлоя не предполагала, что можно заниматься любовью и в таком положении.
— Вот так? — спросила она слабым голосом, в котором сквозило удивление.
— Да, милая, — улыбнулся Джон, тронутый ее очаровательной невинностью.
Его плоть уперлась в ее лоно. У Хлои перехватило дыхание.
Джон слегка нажал и почувствовал ее сопротивление. Она нервничала от необычной позы, но не хотела говорить ему об этом.
— Взгляни на лебедей, любимая. Посмотри, как они скользят по воде. — Он продвинулся еще немного, погрузившись в нее еще на несколько дюймов.
Хлоя сглотнула.
— Они… они прекрасны.
— Да, и ты тоже.
Еще один дюйм. Хлоя вскрикнула, задохнувшись, и напряглась.
— Спокойнее, Хлоя. Расслабься. — Он ухватил зубами мочку ее уха, чтобы отвлечь ее внимание.
— Я… я…
Джон попытался переменить тактику.
— Посмотри, как прекрасно это поместье, Хлоя. Оно принадлежит нам — каждое дерево, каждая травинка, каждый цветок. Посмотри, как все это подходит друг к другу. Как мужчина и женщина…
Еще один дюйм.
Она стиснула обхватившие ее талию сильные мужские руки.
— Джон!
— Как мы, Хлоя. — Его горячее дыхание щекотало ухо, а зубы покусывали нежную мочку. — Мне так хорошо с тобой, котенок. Просто невероятно.
Хлоя почувствовала, что он пытается продвинуться еще дальше. Такая поза позволяла ему проникнуть в нее очень глубоко. Еще один дюйм.
Джон был очень крупным мужчиной, а Хлоя все еще была во власти совершенно новых для нее впечатлений от любовных игр. Она всхлипнула, и в этом звуке слышалось смущение, смешанное с наслаждением.
— Не сопротивляйся. — Он прильнул губами к ее плечу. — Тебе понравится, любимая, увидишь… ты веришь мне?
Хлоя прикусила губу и молча кивнула. В этих вещах она полностью доверяла ему. Если Джон говорит, что намерен доставить ей удовольствие, значит, так оно и будет. Она расслабилась.
Такое безоговорочное доверие глубоко тронуло его. Он крепко прижал ее к себе.
— Я собираюсь теперь проникнуть в тебя как можно глубже. Мы будем похожи на лебедей, скользящих по воде.
Он выполнил свое обещание.
Его пульсирующая плоть заполнила ее. У Хлои перехватило дыхание. Он так плотно вошел в нее…
— Джон…
Из его горла вырвался хриплый стон. Он взял ее за подбородок и повернул голову к себе. Наклонившись, приник к ее рту.
— Как лебеди, — прошептал он, касаясь губами ее губ, и начал ритмично двигаться внутри ее, слегка покачивая бедрами.
В ночи раздалось уханье белой совы. Прохладный ветер обдувал их. Лунный свет серебрил их тела. Они слились с этой ночью, став частью окружавшей их волшебной картины.
Джон любил ее.
Его осторожные движения постепенно становились все сильнее и настойчивее. Вместе со своей женой он подпал под действие чар «Приюта изящества». Он был заворожен красотой Хлои.
Крепко прижав ее бедра к своим, он раз за разом быстрыми и сильными движениями пронзал ее, снова и снова повторяя ее имя. Он не уставал впитывать в себя ее вкус и запах, не прекращая свои мощные толчки. Их крики сливались в один, по мере того как он подводил их все ближе и ближе к вершине наслаждения.
Хлоя знала, что не забудет эту ночь. Никогда.
Ее голова откинулась назад, упершись в сильные мышцы его груди. Она изо всех сил старалась не выдать своих настоящих чувств. С большим трудом ей удалось сдержать себя. Еще не время. До этого момента еще далеко.
Одна его рука отпустила бедро Хлои и обхватила ее грудь, а вторая продолжала удерживать ее. Он ласково погладил набухший сосок. Это легкое прикосновение, такое непохожее на мощные движения его бедер, заставило ее вздрогнуть от наслаждения.
«Неужели женщина может так сильно желать мужчину?»
С ее губ сорвался стон.
Джон в ответ покрыл ее шею горячими и жадными поцелуями. Его рука отпустила ее грудь и скользнула к завиткам волос внизу ее живота. Хлоя поняла, что он собирается делать. Ее пальцы сжали запястье Джона, пытаясь остановить его. Это было уже слишком.
— Нет, пожалуйста, не надо, — задыхаясь, прошептала она.
Он не обратил внимания на ее мольбу. Его пальцы скользнули в ее влажное лоно и нащупали то, что искали.
Ночной ветер унес крик Хлои.
Не в силах больше сдерживаться, он сделал еще одно яростное движение, и его вопль слился с криком Хлои.
Она осела в его объятиях, едва не потеряв сознание. Хлоя испытала настоящее эмоциональное и физическое потрясение. Джон подхватил ее на руки и отнес назад в комнату. Когда он наклонился, чтобы опустить ее на кровать, то с удивлением обнаружил слезы на ее щеках. Он смахнул их рукой.
— Что случилось? — заботливо спросил он все еще чуть хрипловатым от пережитых ощущений голосом.
— Прекрасно, — прошептала Хлоя. — Это было так прекрасно.
Джон сам не мог найти подходящих слов, а поэтому просто лег рядом и, накрывшись тонким покрывалом, крепко обнял ее.
Никогда в жизни он не испытывал таких удивительных ощущений.
И это сильно беспокоило его.
Глава 9
В окружении Синдреаков
Несколько дней спустя Джон, проходя по холлу, услышал, как кто-то громко барабанит в парадную дверь. Приподняв бровь, он остановился, размышляя, какая еще неприятность стоит у него на пороге. В одном можно было быть твердо уверенным: в «Приюте изящества» никогда не соскучишься.
Дворецкий поспешил к двери, извиняясь на ходу перед лордом Секстоном, как будто он был каким-то образом виноват в этом шуме. Открыв дверь, он оказался лицом к лицу с семерыми французами, которые говорили одновременно, перебивая друг друга.
Все они были необыкновенно грязны.
Бедняга дворецкий простер руки, пытаясь хоть как-то успокоить их, но французы не обратили на него никакого внимания. Каждый старался перекричать других, пытаясь что-то объяснить.
— У тебя, кажется проблемы, Калоуэй? — спокойно выступил вперед Джон.
Степенный дворецкий откашлялся.
— Да, милорд. Никак не могу взять в толк, что они говорят.
