– Повестку?
– Ну да! Знаете, я люблю их рассылать. Выглядят официально, придают весомость. У меня в секретере их целая пачка, уже подписанных, на тот случай, если вдруг возникнет необходимость. Все совершенно законно. О, это не то, что вы подумали. Я храню их под замком, в потайном ящичке.
– Ясно. И какое же… э-э… обвинение вы предъявили синьору Бартолли?
– Нарушение общественного порядка, – ответил мистер Вест, весьма довольный собой.
– Он осознал серьезность этого документа?
– Не вполне, пока я не пригрозил упрятать его за решетку, если он не уберется отсюда.
– Тонко.
– Ну-ну… – рассудительным тоном начал мистер Вест, – я хотел избежать недоразумений.
– Полагаю, он принял ваш ультиматум не без возражений.
– Конечно. Он был вне себя! Подозрительный тип! Я его сразу раскусил. Наговорил мне с три короба, я и половины не разобрал. С самого начала ясно было, что у него не все дома. В общем, я предложил отвезти его с сестрой в Харстед в моем экипаже, поскольку своего у него нет. Решил, что это будет справедливо после того, как я с ним так обошелся.
– И отвезли?
– Отвез. То есть его одного, без сестры. Грациелла, говорит, уехала раньше, не могла здесь больше оставаться, слишком, мол, ей больно. Страдает от разбитого сердца – извините, сэр, что повторяю его слова.
– Бедная мисс Грациелла! – посочувствовала Хелен.
– А? Ну да! Хотя на вашем месте я бы не брал это в голову, миссис Дарси. Темное дело, чертовски темное! И если уж мистер Дарси ничего не помнит, не вижу, почему вы должны обращать внимание на то, что говорит ее братец. Небось, перепутал что-нибудь. Не в себе он, итальянец этот, да и что с него взять, раз у него мать немка. Мисс Грациелла, наверное, тоже с приветом. Вот кое-кто утверждает, что у нас, англичан, немецкие предки, но я эту теорию не признаю. С трудом верится, ей-богу!
Рано поутру, еще до прихода синьора Бартолли, мистер Вест занялся изучением карты Священной Римской империи и теперь явился вооруженный арсеналом новых географических фактов. Он ничуть не удивился, обнаружив, что названия немецких городов почти невозможно произнести на цивилизованных языках – что с них взять, с этих пруссаков, еще тупее итальянцев! Конечно, к Берлину это не относится, но смотрите, что немцы сделали с таким замечательным названием, как Кёльн. Произносят его как…
Тут Хелен встала и, сославшись на мигрень, попросила ее извинить.
– Я чувствовала себя неважно, – пожаловалась она, – но только сейчас ощутила в голове ужасную тяжесть.
Мистер Дарси бросил на жену подозрительный взгляд.
– Дорогая, – озабоченно сказал он, – позвольте мне сопровождать вас.
– Нет-нет, дорогой, – сладким голоском пропела Хелен. – Лучше составьте компанию мистеру Весту.
Мистер Дарси продолжал настаивать.
Судья понимающе кивнул: волнения, естественно, не прошли даром для миссис Дарси и сказались на ее здоровье. С несвойственным ему тактом он заторопился, добавив лишь несколько замечаний об иностранцах вообще и об итальянцах-полукровках в частности.
– Просто поразительно, – заметила Хелен после его ухода, – голова больше не болит! Как это может быть?
Мистер Дарси проявил полное безразличие к внезапному недомоганию супруги и ее чудесному выздоровлению.
– Вы открываетесь мне с неожиданной стороны, дорогая, – усмехнулся он. – Неужели вы не почувствовали угрызений совести, оставляя меня, беззащитного, на милость нашего знатока географии?
Уголки ее губ дрогнули от сдерживаемого смеха.
– Думаю, вы бы отлично сумели защититься, – ответила она и добавила: – Когда создается ситуация, опасная для жизни, я всегда придерживаюсь девиза: “Каждый – за себя”.
– Только бесчувственные люди способны руководствоваться подобным принципом, – назидательно произнес мистер Дарси.
– Не сомневаюсь, что вы любите ближнего, – тут же парировала Хелен, – но только не за карточным столом. Однако давайте поговорим серьезно, обсудим план действий. Наверно, Винченцо уже возвращается.
– Видимо, да, – отозвался мистер Дарси, – но сразу он не явится. Может, только к ночи, если мистер Вест отвез его в Харстед. Оттуда путь неблизкий, так что у нас есть в запасе какое-то время.
Уже давно – начиная с появления Винченцо накануне вечером и последовавшей за этим игры в пикет и сегодня с самого утра – у Хелен на языке вертелся один вопрос. Теперь она решила рискнуть и задала его.
– Конечно, вы не обязаны отвечать, – начала она, подняв на него глаза, – но от меня было бы больше проку, знай я, что вы ищете в его чемодане. Можете не открывать мне всей правды, если не хотите, но хотя бы намекните. Наверно, тогда я бы сообразила, где искать. – Хелен помолчала, стараясь определить его реакцию. – Конечно, можете не отвечать, – повторила она, – если это секрет.
Мистер Дарси заколебался, устремив на нее непроницаемый, изучающий взгляд. Выражение его лица немного смягчилось, по губам скользнула ироническая усмешка.
– Сначала я думал, что ищу дневник, но теперь не уверен.
– Дневник? – словно эхо повторила Хелен в крайнем изумлении. – Никогда бы не подумала! – Она рассмеялась. – Хотя чему я так удивляюсь – сама не пойму. В этом деле все необычно.
Мистер Дарси молчал.
– Дневник трудно спрятать, – продолжала она. – В чемодане нет такого объемистого предмета. Иначе вы бы его уже нашли.
Мистер Дарси кивнул.
– Поэтому я и засомневался. Смущает меня и решимость Винченцо во что бы то ни стало заполучить эту вещь. Видимо, в чемодане спрятано нечто гораздо более ценное, чем я предположил вначале. Возможно, письма или даже какие-то документы.
Хелен так и подмывало спросить о содержании этих писем или документов, но она не решилась.
– Письма можно засунуть куда угодно. Вы прощупали подкладку? Самое подходящее место!
Мистер Дарси подтвердил, что за подкладкой ничего нет.
– Я подумаю, – сказала она, – но одно мне совершенно ясно: что-то там есть, иначе Винченцо не тратил бы столько энергии. И все же странно… вы знаете, что он спрятал в чемодане ценную вещь, имеющую к вам какое-то отношение, но вам неизвестно, что именно.
Пожалуй, решил мистер Дарси, необходимо все-таки кое-что объяснить своей спутнице.
– Да, – признал он, – я понимаю ваше удивление. Но в действительности обстоятельства этого дела не столько странные, сколько чрезвычайно благоприятные! Около месяца назад я был в Венеции, и… мой знакомый случайно сообщил кое-какую интересную информацию об одном джентльмене из Венеции – его имя ничего мне не говорило. Я только слышал, что он недавно умер. Об этом, разумеется, знали все. Не знали другого – что он в родстве с неким commedmnte, а именно нашим Винченцо.
