Рейчел умылась, оделась и заколола волосы в пучок высоко на затылке.
Ее мать вставала рано, хотя сэр Генри привык спать до полудня, поэтому Рейчел, надев теплый плащ и перчатки, отправилась пешком в Талливуд. Солнечные лучи уже согревали воздух, заставляя остатки тумана стелиться по земле, и Рейчел не терпелось подняться на следующий холм, чтобы полюбоваться оттуда видом деревни, словно поднимающейся из облаков.
К тому времени как Рейчел добралась до Талливуда, туман почти рассеялся.
В Талливуде из нескольких труб вился дымок. Внешне помещичий дом производил впечатление гостеприимной сельской резиденции, но Рейчел хорошо знала, что это не так.
Она постучала. Дверь открыл Поттс. Его голубые глаза радостно блестели, когда он принимал ее верхнюю одежду. Таким довольным Рейчел, пожалуй, никогда его не видела, и на сердце у нее потеплело. Он поклонился Рейчел и назвал ее «леди Брейвен», и Рейчел почувствовала себя самозванкой.
Она прошла в столовую и с облегчением увидела, что мать там одна.
– Рейчел, дорогая, что ты здесь делаешь? – спросила Марион.
– Не угостите ли завтраком?
Мэрион улыбнулась, будто знала, что произошло и почему Рейчел оказалась здесь.
– Конечно. Садись, пожалуйста.
Рейчел села. Мать положила ей на тарелку ветчину, яичницу и горячие поджаренные хлебцы.
– Только не говори, что вы с Брейвеном поссорились, – сказала мать.
Рейчел ела без всякого аппетита.
– Нет, мы не ссорились, – сказала она, вспомнив холодный тон Брейва, когда он пожелал ей спокойной ночи.
Мать взглянула на нее, и Рейчел заерзала под ее взглядом.
– Вы занимались любовью?
– Не совсем, – вспыхнув, ответила Рейчел.
– Что значит «не совсем»? Дорогая моя, это или происходит, или не происходит.
Уж не насмехается ли над ней мать?
– Мы… – Господи, ей не верилось, что она разговаривает об этом с матерью. Со своей матерью! – Мы почти сделали это.
Мэрион спокойно намазывала маслом кусочек хлеба, как будто обсуждение отношений между супругами было у них в порядке вещей.
– Так что же произошло? – спросила она, не поднимая глаз.
– Он остановился. – Рейчел еще сильнее покраснела. – Я остановила его.
– Почему? – спросила мать.
– Сама не знаю. – Рейчел оглянулась. Не подслушивает ли их сэр Генри. – Я испугалась.
– В первый раз это немного страшно, – сказала Мэрион и вдруг спросила: – Он не сделал тебе больно?
– Не в этом дело. Просто мне показалось, что это неправильно. – Рейчел с пылающими глазами поведала матери то, в чем еще и сама не до конца разобралась. – Мне показалось это деловой операцией, как будто выполнялись условия контракта.
Мэрион пристально взглянула на нее. В ее глазах светилась любовь.
– Так оно и есть. Это называется «осуществлением брачных отношений на законных основаниях».
– Но я не хочу, – понизив голос, сказала Рейчел, – чтобы, первый раз занимаясь любовью со своим мужем, я как будто подписывала контракт. Из-за этого мне начинает казаться, что я превращаюсь в его собственность.
Сейчас мать напомнит ей, что она теперь действительно является собственностью Брейва. Принадлежит ему, как ее мать принадлежит сэру Генри. Но тут она подумала, что Брейв полная противоположность ее отчиму.
Мэрион пожала плечами и отломила еще кусочек хлеба.
– Брейвен не мальчик. Он, как и ты, прекрасно знает, что такое супружеские отношения. Даже если иногда кажется, что действиями мужчины управляет его половой орган, можешь быть уверена, что этот половой орган ни за что не позволит направить себя туда, где он не желает находиться.
«О чем это, черт возьми, толкует мать? Что еще за направление полового органа?» Мэрион вздохнула.
– Пойми, Брейвену известно, что только физическая близость сделает вас настоящими супругами. Возможно, именно это он и намеревался сделать – заставить тебя расслабиться, а не скреплять печатью какое-то соглашение, или как ты это там называешь?
Рейчел показалось, что мать сошла с ума. Называя их супругами, она подразумевала такие же отношения между ними, какие были у нее с отцом Рейчел. Те отношения, которые благословил Господь, а не какое-то подобие финансового соглашения, которое предпочитало общество.
– Все это вздор, мама. Разумеется, Брейв не хочет, чтобы мы стали настоящими супругами.
Мать положила на хлеб ложечку джема. Почему?
«Потому что я нужна ему для того, чтобы родить наследника».
– Потому что он даже не знает меня, – сказала она. Рейчел тоже не знала его, но это не мешало ей мечтать о том, что они проведут вместе всю оставшуюся жизнь. А также о том, что он будет улыбаться ей по-настоящему, а не этой своей печальной полуулыбкой.
– Не обязательно знать о человеке все, чтобы его любить, – сказала мать. – Я была уже три года замужем за твоим отцом, когда узнала, какой у него любимый цвет. А на пятом году супружеской жизни – что он боится коров.
Рейчел укоризненно взглянула на нее:
– Но эти вещи не имеют значения, мама.
Мэрион усмехнулась. Рейчел давно не видела, как она улыбается.
– Имеют, если ты стоишь посреди поля, а твой муж залез на дерево, потому что корова отбилась от стада и решила пощипать травки рядом с вами.
Рейчел не знала, то ли ей смеяться, то ли плакать. Она опустила голову и вздохнула.
Нежная рука взяла ее за запястье. Мэрион улыбнулась.
– Я хочу сказать, что ни ты, ни Брейвен не можете контролировать свои чувства друг к другу. Всему свое время. Когда будешь готова, отдашься ему. А если полюбишь, не будешь его останавливать. Конечно, это страшновато, но стоит того.
По спине Рейчел пробежал холодок. Интересно, мать все еще говорит о ней и Брейве или о чем-то другом?
– А ты… – начала Рейчел, стараясь подавить отвращение. – Ты полюбила сэра Генри? – При этой мысли ее чуть не вырвало.
Мэрион покраснела.
– В последнее время он очень мил, – тихо ответила Мэрион.
Рейчел была близка к истерике. Не может быть, чтобы такое случилось!
– Только не говори, что ты передумала разводиться!
– Я этого не сказала. А если бы и передумала, что в этом плохого?
– Но ты не можешь оставаться здесь, – заявила Рейчел.
– Это мне решать, Рейчел, – сказала Мэрион, но, заметив ужас в глазах дочери, добавила: – Я не передумала относительно отъезда отсюда. Пока. Но когда решу, тебе не нужно будет беспокоиться ни об этом, ни обо мне. Я сама смогу о себе позаботиться.
Рейчел едва сдержала смех.
– К тому же сэр Генри пообещал измениться, – продолжала она. – Самое меньшее, что я могу сделать, – это принять его слова на веру, пока он не доказал обратное.
