Вот здесь Кейт несколько оцепенела. Она удивленно взглянула на леди. Эмма уже заметно раздалась в талии, так зачем же ей то белье, которое она попросила показать?
— А это не мне, это тебе, — Эмма внимательно следила за реакцией невестки. Та покраснела. Надо же: столько времени быть женой Джонаса Хоупли и смущаться при взгляде на невинные, в общем-то, вещи. Нет, что-то у них с Джонасом не ладно…
На бал Кейт надела жемчужно-серое платье, которое муж привез ей из Франции, и жемчуга, подаренные им. Горничная леди Эшли сделала ей аккуратную прическу. В общем, к своему первому балу Кейт была вполне готова. И, разумеется, не забыла свой новый веер. Главной своей цели она добилась: в глазах мужа читалось неприкрытое восхищение.
Он пригласил ее на первый танец.
— Я не умею танцевать, — призналась она.
— Почему же ты раньше не сказала? Мы уже три недели в Эшли-парке, я легко мог бы тебя научить за это время.
Кейт опустила глаза.
— Джонас, я в трауре. Я бы все равно не смогла сегодня танцевать, — она укоризненно посмотрела на мужа, напоминая, что траур касается и его. Джонас виновато отвернулся. Да, жена была права, но он как-то никогда не обращал внимания на общественное мнение. Это была его личная скорбь, и он не хотел выносить ее всем на рассмотрение, не танцуя, или не улыбаясь, или надевая траурные одежды.
— В таком случае нам вообще не следовало приезжать нынче в Эшли-парк. Просто верх лицемерия, — резким тоном выговорил он. Кейт снова опустила глаза. Вдруг Джонас увидел в дверях зала кое-кого.
— Прошу прощения, мне срочно нужно поговорить с братом.
— Тео, что здесь делает мистер Гривз?
Барон Эшли внимательно посмотрел на нового гостя, который сейчас разговаривал с мистером Финли и Викторией. Теодор вспомнил, что видел этого мужчину в кругу поклонников Эммы в Лондоне.
— В списке гостей его точно не было, — ответил он. Джонас чертыхнулся сквозь зубы. — Ты что-то знаешь?
— Значит, мистер Финли уже готовится объявить помолвку.
Теодор ошеломленно глядел на несчастную мисс Финли и ее жениха, вполне довольного жизнью.
— Меня иногда просто поражают люди, готовые пойти на любую глупость, лишь бы породниться с каким-нибудь титулом. Но от Финли я этого не ожидал.
— И что же нам делать, Теодор?
— Нам? — Теодор задумался. — Единственное, что мы можем сделать, — как можно скорее выдать Викторию замуж за мистера Блайта. У Финли не хватит влияния и средств, чтобы разорвать уже свершившийся брак. Но для начала я попробую с ним поговорить. В конце концов, Виктории только семнадцать. Возможно, намечается длинная помолвка, не меньше года. За это время многое может измениться.
Кейт было очень стыдно за свой отказ танцевать с Джонасом. В конце концов, вряд ли бы ее сильно осудили за один-единственный танец с мужем. Она обидела его и тем, что заранее не предупредила о том, что не собирается развлекаться.
Она была вынуждена сидеть в уголке, наблюдая за танцующими гостями, как если бы все еще была гувернанткой. То и дело ей на глаза попадался Джонас. Он, вняв ее намеку, тоже не танцевал, но появлялся то здесь, то там среди гостей. Несколько раз Кейт видела свою приемную дочь, исподтишка наблюдавшую за балом, и, конечно, не собиралась отчитывать ее.
К самой Кейт подходили мужчины, пытаясь пригласить ее на танец. Она дико смущалась при разговоре с ними. Подошел и тот мужчина, из-за которого Джонас оставил ее в начале бала. Эмма представила его как достопочтенного мистера Гривза. Этот человек не понравился Кейт. Что-то в его манерах, в его взгляде подсказывало ей, что он из тех, кто любит зажимать в углу беззащитных гувернанток, когда никто не видит.
Не находя для себя другого занятия, Кейт в основном следила за передвижениями Джонаса по залу. Когда он удалился с какой-то девушкой из бального зала, а вслед за ними направился тот самый мистер Гривз, Кейт тоже не смогла усидеть на месте.
Теодор выбрал удобный момент и пригласил Финли в свой кабинет.
— Если я правильно понимаю, Финли, вы планируете в скором времени объявить о помолвке своей дочери с мистером Гривзом?
— Да. Такой брак — большая удача для нее.
— Но вашей дочери только семнадцать. Гривз почти в два раза старше нее.
— Вам, Эшли, кажется, столько же. Честно говоря, я надеялся, что вы или ваш брат женитесь на моей Виктории, но что уж теперь об этом говорить…
— И ради возможности породниться с аристократической семьей вы готовы пожертвовать счастьем дочери?
— Почему же? Как только она выкинет из головы всякие романтические бредни, то будет счастлива.
— До или после того, как он пустит по ветру ваше состояние?
— Вам ли не знать, Эшли, что брак меняет мужчину.
Теодор скривился.
— Спорное утверждение. Не всегда, знаете ли, в лучшую сторону.
— Посмотрите хотя бы на своего брата.
— Не подходящий пример. Джонаса изменил вовсе не его брак.
— А что же?
— Не знаю. Но он сначала изменился, а потом женился.
— Ну разве любой мужчина не пожелает измениться ради моей Виктории?
Теодор понял, что Финли ничем не переубедить.
— Кстати, я планирую свадьбу весной, в Лондоне, как только начнется светский сезон, — самодовольно сказал Финли. Теодор даже не нашел, что ответить. И тут они услышали в коридоре громкие голоса и шум падения чего-то тяжелого. Эшли и Финли выбежали в коридор.
Джонас Хоупли лежал на полу, опираясь на локоть, вытирая рукой кровь с разбитой губы. Над ним возвышался Реджинальд Гривз, сжимавший кулаки. Рядом замерла испуганная мисс Финли.
— Вы! — взревел Гривз, увидев мистера Финли. — Никакой помолвки не будет! Ни за какие деньги я не женюсь на шлюхе, которая до свадьбы раздаривает свои милости направо и налево! А вам, Эшли, надо получше следить за своим братом!
Взбешенный Гривз покинул застывшую в немой сцене компанию, едва не уронив появившуюся у него на пути Кейт.
— Виктория, — разорвал тишину голос мистера Финли, — ты что, действительно спуталась с этим проходимцем? — он кивнул в сторону медленно поднимающегося на ноги Хоупли.
— Д-да, папа…
— И насколько далеко все зашло, Виктория?
Девушка опустила голову и промолчала.
— Виктория! Так ты девушка или уже нет?!
— Уже нет, папа…
— Хоупли, мерзавец! Ты мне за это ответишь.
— И каким же образом, мистер Финли? — насмешливо спросил Джонас.
— Это правда? Это правда — то, что говорит моя дочь?!
— Да, правда, — ответил он с ухмылкой. Кейт и не знала, что ее муж умеет так мерзко и развратно ухмыляться. — Но это ерунда. А вот если вы будете так орать, то ваша дочь потеряет всякую возможность избежать скандала.
